Мой Дагестан - Расул Гамзатов

Сотни лет находится горец в пути, переходит из аула в аул, из округа в округ. Перед ним шагает его неизменный осел, а на спине у осла мешок, бурдючок и кувшинчик.

В одном богатом краю, когда горец отошел от осла, сытые бездельники начали мучить бедное животное. Кололи его острой палкой, колючками, заставляли взбрыкивать. Негодяям казалось, что осел пляшет от их уколов.

Горец увидел, что над его верным другом издеваются, и обнажил кинжал.

- Лучше бы вы раздразнили медведя, чем горца, - сказал он. Но молодые лоботрясы испугались, попросили прощения и кое-как разными добрыми словами добились того, что горец спрятал свой кинжал. Когда начался мирный разговор, молодые люди спросили:

- Что это навьючено на твоем осле? Продай нам.

- У вас не хватит ни золота, ни серебра, чтобы купить это.

- Назначь свою цену, а там посмотрим.

- Этому не может быть цены.

- Что же такое в твоих мешках, чему нет никакой цены?

- Моя родина, мой Дагестан.

- Родина навьючена на осла! - расхохотались молодые люди. - Ну-ка, ну-ка, покажи свою родину.

Горец развязал мешок, и люди увидели в нем обыкновенную землю.

Впрочем, земля была не обыкновенная. На три четверти она состояла из камней.

- И это все?! Это и есть твое сокровище?

- Да, это земля моих гор. Первая молитва моего отца, первая слеза моей матери, первая моя клятва, последнее, что оставил мой дед, последнее, что я оставлю своему внуку.

- А это еще что?

- Сперва завяжу мешок.

Завязав и уладив мешок на спине осла, горец открыл кувшин, и все увидели, что там простая вода. Впрочем, эта вода оказалась несколько солоноватой на вкус.

- Ты возишь воду, которую нельзя даже пить!

- Это вода из Каспия. Как в зеркало смотрится Дагестан в это море.

- Ну, а что в бурдючке?

- Дагестан состоит из трех частей: первая - земля, вторая -море, а третья - все остальное.

- Значит, в бурдючке у тебя все остальное?

- Да, это так.

- Ну и зачем ты возишь с собой этот груз?

- Чтобы родина всегда была со мной. Если умру в пути, могилу посыплют землей, надгробный камень омоют морской водой.

Горец взял щепотку родной земли, растер ее в пальцах и потом сполоснул пальцы водой из кувшина.

- Зачем ты так делаешь?

- Руки, которые прикасались к рукам бездельников, нужно мыть только так.

Горец отправился дальше. Он и сейчас в пути. Итак, три сокровища Дагестана: горы, море и все остальное.

И три песни у горца. И три молитвы у молящегося. И три цели у путника: богатство, слава и правда.

Мама внушала в детстве: Дагестан - это птица и три драгоценных пера у нее в крыле.

Отец говорил: из трех драгоценностей три мастера сшили наш Дагестан.

Конечно, на самом деле вещей и предметов, из которых состоит Дагестан, гораздо больше. Я убедился в этом на горьком опыте.

Лет двадцать пять тому назад мне поручили написать киносценарий о Дагестане, и я его написал. Началось обсуждение сценария. Много речей было произнесено тогда.

Одни говорили - не хватает цветов, другие говорили - не хватает пчел, третьи говорили - не хватает деревьев. Каждому чего-нибудь не хватало. То мало показано прошлое, то слабо показано настоящее. В конце концов выяснилось, что нет в сценарии ослицы с осликом, а без этого какой же Дагестан!

Если бы показать все, о чем тогда говорилось, фильм снимался бы до сих пор.

И все-таки Дагестан состоит из трех частей: горы (земля), море (Каспий) и все остальное.

Да, земля - это горы, ущелья, горные тропинки, скалы. И все же это родная земля, орошенная потом и кровью предков. Неизвестно, чего больше, пота или крови, пролилось здесь. Длинные войны, короткие стычки, кровная месть… Кинжалы у горцев висели на протяжении столетий не только ради красы.

В народной песне поется:

Там, где высеешь сах зерна,

Десяти джигитов кровь пролита.

А где высеешь кали зерна,

Тех джигитов считай до ста.

Мне отец мой писал о нашей земле:

Много мертвых тут похоронено,

Но убитых больше, чем умерших.

В учебнике географии дана короткая справка о том, что треть нашей земли занята неплодородными скалами.

Я тоже написал об этом:

Там уже поблекшие долины,

Там деревья голы, как рога,

Там высоких гор верблюжьи спины

И потоков горных берега.

Там, как волки, вгрызшиеся в стадо,

Злятся волны бешеной реки,

Там со львиной гривой водопады,

С птичьими глазами родники.

Там дорога между скал отвесных

Словно вытекает из камней.

Там из-за бугра выходит песня,

На версту опередив людей.

Утром радио сообщает, что в Хунзахе снегопад, в Ахтах идет дождь, в Дербенте цветут абрикосовые деревья, в Кумухе стоит жара.

Одновременно зима, осень, весна и лето в маленьком Дагестане. Отделяя эти "времена года" друг от друга, стоят горы, кремнистые, тихие, громыхающие, орлиные.

Аварское слово "меэр" имеет два значения: меэр - гора и меэр - нос.

Отец каламбурил: горы принюхиваются к миру, к каждому событию, к каждой перемене погоды.

Равнины вздыбились, чтобы видеть, кто к ним идет. Так возникли горы. Это говорил Хаджи-Мурат.

Мать шептала над колыбелью: расти большой, как гора.

Горной речки глупая вода,

Здесь без влаги трескаются скалы,

Почему же ты спешишь туда,

Где и без тебя воды немало?

Сердце, сердце, мне с тобой беда,

Что ты любящих любить не хочешь,

Почему ж ты тянешься туда,

Где с тобою мы нужны не очень?

Перевел Н. Гребнев

А еще моя мама всегда говорила, когда видела балхарцев, продающих кувшины, горшки и плошки: "Как им не жалко было истратить столько земли? Глаза бы не глядели на тех, кто продает землю!"

Конечно, балхарцы - искусные мастера, но в горах, где так мало земли, всегда считали, что сама земля дороже, чем их кувшины.

В давние времена гонец ворвался в аул. Мужчины все находились в это время в мечети, совершали намаз. Всадник, как был в чарыках (он был чабан), вбежал в мечеть.

- Эй, глупец, вероотступник, - закричал мулла, - ты что, не знаешь, что, прежде чем войти в мечеть, надо разуться?

- На моих чарыках земля, пыль родного ущелья. Она дороже этих ковров, потому что на нее напал враг.

Горцы выбежали из мечети и повскакали на коней.

"Дальний гость дороже", - любил говорить Абуталиб. Издалека гостя приводит большая радость, большая любовь или большое горе. Равнодушный человек издалека не приедет.

Есть и обычай: если гостю понравилось что-нибудь в твоем доме и он похвалит - плачь, а дари. Говорят же, что один юноша подарил своему кунаку даже невесту, которому та приглянулась у аульского родника. Но тот юноша был горцем, должно быть, на двести процентов, он был сверхгорцем.