Миссия (СИ) - Алексеев Александр

— Ну, это нормально. Женщина и должна иногда быть дурой, чтобы порадовать своего мужчину.

Ну, Таня. Прямо философ в юбке. Только вот на Амосова злится не по-детски, что выбрал не её…

Сели за стол. После пары тостов начались разговоры за жизнь. Захмелевшая с непривычки Крапивина задвинула историю:

— Скоро мы построим коммунизм, но для этого нужно победить преступность. А у нас один старлей в отделении комсомольские взносы не платит… Но, я этого так не оставлю. Раз меня комсоргом выбрали, поставлю его вопрос на собрании. Не смотрите, что я девушка… У нас в Управлении майор Покровская работает. Рассказывала мне, как её в войну два пьяных опера чуть не изнасиловали. Стреляла из пистолета…

— Убила? — интересуется Васечка.

— Не… В потолок…

Яна за столом осмелела и отпускала всякие театральные штучки. То повернётся ко мне с улыбкой, закатит глаза и тяжело вздохнёт, типа ждёт от меня чего-то важного. То, как бы нечаянно ладонь мне на руку положит, а потом уберёт, картинно извиняясь. В один из таких моментов, я резко повернул голову и строго глянул на неё… Она аж картошку в тарелку уронила. Народ за столом замер, а потом, все, как по команде, начали ржать… Молодёжь. Покажи им пальчик — час будут ухахатываться.

Это ещё что за романтическая линия спросит меня внимательный читатель. Она же не настоящая Принцесса.

Да, ненастоящая, но есть в ней что-то, что роднит её с Настей, с Маргарет Виндзор, с Марией Луизой Болгарской, с Машей Колывановой… Она, так же как и они, имеет невообразимый шарм и обволакивающую харизму переданную в дар по наследству. А её ненастоящность вскоре была поставлена под вопрос. Это выяснилось в ходе разговора про заграницу. Яна, отложив вилку, сказала:

— Папа рассказывал, что моя бабушка, его мама, имела дворянский титул в Праге и часто бывала в Вене при дворе. А про дедушку мои родители говорили и вовсе невероятное… Как будто он — сын австро-венгерского императора. Внебрачный, конечно. Франц Наговски. Мне из Москвы бывшие соседи письмо переслали недавно. Там какая-то Аделаида фон Остеррайх приглашает потомков Наговски в Вену. Типа, австрийский императорский дом приглашает в гости… Только на что я поеду… Да и кто меня выпустит…

А в том, что она ей родня не сомневается. Эй, вы там наверху! Может и Зайцева принцесса? И Артмане? Охренели, блин, совсем!

26 февраля 1951 года. Горький.

Утром зашёл к Яне попрощаться. Она собирала сына в школу. Проводил их и собирался уйти, но что-то меня остановило за углом школы. Выглядываю и вижу, как проводившая сына Яна, ударилась в детство. Увидев "классики" на сухом асфальте, она посмотрела по сторонам, потом попрыгала на одной ноге по квадратам и, заметив меня смутилась, разведя руки в стороны, типа " ну, вот такая я".

После лёгкой тренировки сходил днём к горьковским боксёрам. Узнал, что по чём. В мае отбор на спартакиаду проведут в авральном режиме. Из-за малого количества рингов до уровня четвертьфиналов проходящие сито отбора спортсмены будут проводить по два боя в день. Вообще-то, это нарушение правил, но, на это смотрят сквозь пальцы, получив подписи боксёров и тренеров под графиком соревнований. Мол вас же предупреждали. Мне же до финала нужно выиграть два боя и харэ. С этой мыслью я и пошёл до хаты, собираться на вечерний московский поезд.

На вокзале читаю в "Известиях:

В Киеве на Крещатике начал работу новый телецентр.

9 февраля заключён договор США-Пакистан об американской помощи.

Начали обкладывать по периметру.

16 февраля в связи с состоянием здоровья И.В.Сталина Президиум УК КПСС передаёт полномочия по ведению заседаний высшего партийного органа тройке Молотов-Булганин-Хрущёв.

Начитавшись обращаюсь к Наблюдателям:

— А можно спортивные новости из будущего послушать?

— Ну, слушай: Пересмотрены результаты мужского биатлонного спринта зимних Олимпийских игр 1992 года. В допинг-пробах большинства представителей первой двадцатки обнаружены запрещённые вещества. Победителем объявлен представитель Латвии Олег Малюхин, серебро у эстонца Хилара Захны, а бронза Олимпиады-92 присуждена поляку Яну Земличке. Ведутся дальнейшие работы по дедопингомизации результатов Олимпийских игр двадцатого века. Олимпийские награды под контролем лабораторий найдут даже тех, кто только хотел употребить допинг, что по новым правилам приравнивается с употреблением…

В поезде вечером слушаю рассказ попутчика:

— У меня боевое крещение случилось под Курском. На нашу Пятьдесят Вторую стрелковую дивизию навалился тогда эсэсовский лейбштандарт адольф гитлер всем корпусом. В моей роте бойцы были тёртые, почти все под Сталинградом бились. Вот на нашу роту, стоящую в дозоре, и пришёлся главный удар корпуса СС. Мы два часа бились в окружении. Из сотни бойцов лишь трое уцелели. Мне потом орден Славы дали за рукопашную на высоте 226. Там всем было нужно давать. Ребята дрались, как черти… Потом несколько часов позиции нашего батальона под Берёзовым долбила немецкая артиллерия и бомбили волнами стаи бомбардировщиков… Это было направление главного удара. — эмоционально машет руками рассказчик, — потом пошли Тигры. Нас снова окружили. весь батальон. Мы отбивались почти два часа и пошли на прорыв. Из тысячи бойцов числившихся и приданных батальону, вышло к своим сорок один. Это нам, собрав всех, комполка рассказал. Каждого обнимал и целовал. Такое вот у нас было боевое братство. А немцы через нас вышли на Прохоровку. Битва была сташенная… И сколько наших контратакующих танков пожгли… Жуть. Вечная слава тем ребятам танкистам. Попутчик хлебает из фляжки и тоже ложится. Я засыпаю под перестук колёс.

Приснилось будто повариха кормит Настю лапшой быстрого питания…https://youtu.be/RUW-Ql5ynyY?t=522

А есть и правда хочется…

1 марта 1951 года. Москва.

Звонил Старков. Он по моей просьбе нашёл адрес родителей Розы Павличенко. Буду летом в Киеве — обязательно зайду.

Я вышел из общаги и на автомате отбил летящий к проезжей части залатанный футбольный мяч.

— Спасибо дядя Юра, — прокричали, получив мяч, вовкины ровесники.

Вот я уже и дядя.

По просьбе Апсолона заскочил на Арбат после тренировки сборной и когда шёл к метро, то столкнулся с Молотовыми. Один из советских лидеров шёл с дочерью. Светлана Молотова меня узнала и, после приветствия, что-то шепнула отцу на ухо. Министр прищурившись вспомнил про меня и сказал, чтобы я зашёл завтра к его секретарю по вопросу моей загранкорреспонденции.

С вещами? — чуть не спросил я.

На телецентре Белов озадачил музыкальной заставкой к премьере передачи "Песня года — 1950". Вспомнилась из прошлой жизни "Песня остаётся с человеком". Записал текст. Вечером апсолоновский Бонифаций запишет на слух мелодию и отнесёт Дорде на пробу.

Ах плагиат, плагиат, плагиат — музыка, песни, интриги и танцы…

2 марта 1951 года. Москва.

Совещание закончилось. Секретарь приглашает меня. Захожу в кабинет министра. Молотов посмотрел и, снова немного заикаясь, сказал про недавнюю задержку моей корреспонденции в интересах государства. И, хоть это был не его приказ, он извинился, сказал, что моя папка у секретаря. Я впал в ступор, а Молотов спросил, хочу ли я что-нибудь сказать. Я протянул заранее составленную записку про продаваемый порт Маската и про наши выгоды от его приобретения… Министр, прочитав, кивнул мне, мол подумает…

Секретарь мне вручил папку с кучей Настиных писем и телеграмм, а также и мою не ушедшую в Корею корреспонденцию. Прочитал в сквере её письма… Ну, что сказать… Я просто раздавлен… Некоторые строки просто залиты её слезами…

Пока я сидел в трансе, то в голове звучала грустная песня от наблюдателей… https://youtu.be/dmzBLxXhYW8?t=1

Настя молила меня о помощи и кричала на всю Вселенную! Какая же я сволочь!!! Чувствую себя падлой и собираюсь пойти в МИД и выяснить, кто придумал задерживать мои письма. Может и в рожу плюну. — думаю я, скрежеща зубами.