Планета риска - Джек Вэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анахо стал рассказывать о Карабасе:
— Большинство искателей секвинов попадают в него из Мауста, расположенного восемьюдесятью километрами южнее Первого Моря. В Маусте имеются наилучшие магазины, где продаются соответствующее снаряжение, точнейшие карты и справочники, а также предоставляются другие услуги. Я считаю, что нам нужно лететь именно туда.
— А где обычно отыскивают хризопинады?
— Повсюду в Карабасе. Относительно этого не существует никаких правил, никакой системы. Конечно, там, где копают все, жилы стали менее богатыми.
— Почему же нам тогда не выбрать менее исхоженный путь в Карабас?
— Мауст исхоженный потому, что это самый приемлемый путь.
Рейт посмотрел в направлении еще невидимого берега Кослована и еще неизвестного будущего.
— А что, если мы не пойдем ни через один из этих проторенных путей, а попытаемся войти туда где-нибудь между ними?
— И что мы от этого выиграем? Зона везде одинаковая.
— Но ведь должна же быть какая-то возможность уменьшить риск и увеличить выигрыш!
Анахо отрицательно покачал головой.
— Ты странный и упрямый человек! Разве в твоем поведении не проявляется определенная высокомерность?
— Нет, — ответил Рейт. — По-моему, нет.
— Почему же тогда ты думаешь, что тебе должно легко удаться то, что не удается другим? — возражал ему Анахо. Рейт улыбнулся.
— Ты не сочтешь высокомерием, если я спрошу, почему же им это не удается?
— Одной из добродетелей дирдиров является зс'ханх, — объяснил Анахо. — Это обозначает «ограниченное равнодушие по отношению к поступкам других». У дирдиров существуют двадцать восемь каст, которые я перечислять не хочу. У дирдир-людей имеются четыре касты: Безупречные, Сильные, Возвышенные и Умные. Зс'ханх предопределен для каст дирдиров, начиная с тринадцатой и до последней. Безупречные тоже вместе с ними участвуют в зс'ханхе. Благородная доктрина.
Рейт удивленно покачал головой.
— Не понимаю, как могли дирдиры построить техническую цивилизацию. При таком разнообразии противоречий...
— Ты никак не можешь меня понять, — осуждающе прогнусавил Анахо. — Дело намного сложнее. Чтобы возвыситься, дирдиру необходимо добиться признания в следующей вышестоящей касте. Внимания он добивается на основе своих достижений не потому, что побеждает в спорах. Часто зс'ханх становится неприемлемым для самых низших каст; а еще чаще — для высших, которые исповедуют доктрину пн'ханх — «жгучая принципиальность».
— Исходя из этого, я должен принадлежать к более высокой касте, — гордо заключил Рейт. — Я предпочитаю зс'ханху пн'ханх. И хочу использовать все преимущества, чтобы уменьшить риск.
Рейт посмотрел на длинное, недовольное лицо и в душе рассмеялся. «Он хочет мне доказать, что я принадлежу к одной из низших каст, — думал Рейт, — но наверняка знает, что я его высмею».
Казалось, что солнце движется по горизонту неестественно долго, что происходило вследствие полета планера на запад. Ближе к вечеру над горизонтом поднялась серо-фиолетовая масса и слилась с бледно-коричневым солнцем. Это был остров Лойме, расположенный вблизи от Кослована.
Анахо направил планер немного севернее и приземлился неподалеку от деревушки с покосившимися строениями на покрытом песком северном склоне острова. Они провели ночь в гостинице «Стеклодув» — здании, построенном из бутылок и кувшинов, выброшенных владельцами магазинов в песчаные ямы за городом. Сам дом был затхлым, и его заполнял своеобразный резковатый запах. Суп, поданный им на ужин в грубых зеленых мисках из стекла, распространял такой же аромат. Рейт обратил на это внимание Анахо. Тот подозвал серого[4] официанта и высокомерно поинтересовался о причинах зловония. Официант показал на большое черное насекомое, как раз пробегавшее по полу.
— Таблеточники очень живучие создания и распространяют ужасную вонь. Бевол наслал их на нас, и они стали всеобщим бедствием, пока мы не догадались, что из них тоже можно извлекать пользу, и не стали употреблять их в пищу. Теперь мы едва можем покрывать нашу потребность в них.
Рейт уже давно стал достаточно осторожным, чтобы никогда не спрашивать, из каких продуктов приготовлены поставленные перед ним блюда, но сейчас он с отвращением посмотрел в миску.
— Ты хочешь сказать, что суп...
— Конечно, — подтвердил официант. — Суп, хлеб, соленья — все имеет вкус таблеточников; если мы не будем их использовать для этих целей, они нас просто сожрут. Так что мы из нужды делаем добродетель и убеждаем себя, что это очень вкусно.
Рейт отодвинул миску от себя. Трез продолжал равнодушно хлебать. Анахо с возмущением вскинул нос, но одновременно продолжал есть. Рейту пришло в голову, что он никогда не замечал на Чае повышенной чувствительности к таким вещам. Он глубоко вздохнул и, так как у него не оставалось совершенно никакого выбора, принялся насилу заталкивать в себя прогорклый суп.
На следующее хмуро-коричневое утро завтрак опять состоял из супа, сдобренного на этот раз какими-то морскими растениями. Три путешественника в нем только немного поковырялись, после чего сразу же сели в планер и полетели на северо-запад над заливом, отделявшим Лойме от каменистых степей Кослована.
Анахо, у которого нервы были обычно, как толстые канаты, стал нервничать. Он внимательно осматривал небо, поверхность под ними; рассматривал кнопки и рычаги на пульте управления, коричневые, красные обозначения, а также светящиеся контрольные приборы.
— Мы приближаемся к империи дирдиров, — сказал он. — Сначала мы повернем на север к Первому Морю, потом на запад, до Хораи. Там нам придется оставить планер и по Зога'ару у Фулкаша[5] ехать в Мауст. А потом... в Карабас.
Глава 5
Планер парил над большой каменистой пустыней, расположенный параллельно черным и красным вершинам Зопальских гор. Над высохшими равнинами, разбросанными обломками скал, темно-розовыми песчаными дюнами и оазисами, окруженными веерами похожих на туман деревьев.
К вечеру сильный ветер поднял над местностью темно-желтые тучи пыли, которые затмили Карину 4269. Планер лег на северный курс. Вскоре на горизонте обозначилась черно-синяя линия, оказавшаяся Первым Морем.
Анахо посадил планер на пустынной местности, примерно в пятнадцати километрах от моря.
— Хораи находятся отсюда еще в нескольких часах лета. Но после наступления темноты нам лучше там не появляться. Хоры очень недоверчивы и хватаются за ножи при первом же резком, по их мнению, слове. Ночью же они могут пырнуть и без причины.
— И эти люди будут сторожить наш планер?
Какой же вор будет настолько ненормальным, чтобы связываться с хорами?
Рейт осмотрелся вокруг.
— Я бы в таком случае предпочел ужин в «Стеклодуве».
— Ерунда, — сказал Анахо. — В Карабасе ты будешь с тоской вспоминать тишину и мир этой ночи.
Все трое улеглись прямо на песок. Ночь была темной и звездной. Прямо над ними сверкало созвездие Клари, в котором — незаметно для невооруженного глаза — горело Солнце «Увижу ли я когда-нибудь Землю»? — спрашивал себя Рейт. Как часто лежал бы он под ночным шатром из звезд, ища наверху, в Арго Навис, невидимое коричневое солнце Карину 4269 с ее мрачной планетой Чай.
Его внимание привлекло мерцание в середине планера. Он заглянул внутрь и обнаружил на экране радарного контроля сетку из светящихся оранжевых линий.
Через пять минут сетка погасла, и Рейт, зябко поежившись, с чувством безысходности возвратился на свое место.
Утром на краю равнины в необычайно ясном и прозрачном небе появилось солнце, так что малейшая неровность, каждый камешек отбрасывали длинные черные тени. Анахо поднял планер и полетел низко над поверхностью. Он тоже видел ночью оранжевое мерцание. Постепенно пустыня стала менее необитаемой появились кривые заросли туманных деревьев, а вскоре за ними — и черные заросли деревьев и кустов.
Они долетели до Первого Моря, повернули на запад и полетели вдоль берега над деревьями и нагромождением мрачно-коричневых кирпичных домов с кеглеобразными черными железными крышами. Рядом с деревнями росли леса из громадных даяновых деревьев, которые Анахо назвал священными рощами. Покачивающиеся плавучие причалы, словно мертвые тысяченожки, выдавались в черную воду; прогулочные лодки из черного дерева были вытащены на песчаный берег. В сканоскоп Рейт видел мужчин и женщин с кожей горчичного цвета. Они носили черную одежду и большие черные шляпы. Когда планер пролетал над ними, они недружелюбно задирали головы вверх.
— Хоры, — объяснил Анахо. — Странный народ с таинственными обычаями Днем они совершенно не такие, как ночью. Во всяком случае, так утверждают. Каждый из них имеет две души, которые приходят и уходят с восходом и заходом солнца, так что у каждого хора есть и два характера. О них рассказывают необычные истории.