Оборванный след - Уэн Спенсер

В конце концов он выбрался из чащи и стал спускаться к дороге, на которой стояла машина и ждал Макс. Тут-то его окончательно покинула вся храбрость. Метрах в десяти от машины мальчик опустился на четвереньки, не решаясь ни ступить вперед, ни ретироваться.

Через мгновение Макс демонстративно вытащил весь свой арсенал и сложил его на капот, затем вытащил с заднего сиденья большую сумку и извлек на свет Божий поджаренного цыпленка, чей соблазнительный запах мгновенно распространился вокруг.

Медленно-медленно Макс подходил ближе, держа приманку на вытянутой руке и всем своим видом выражая мирные намерения. Волчонок осторожно подобрался ближе, недоверчиво принюхиваясь: но от человека исходил знакомый надежный запах без малейшей примеси их вони. А цыпленок был так хорошо прожарен, у него такое нежное белое мясо и чудесная хрусткая корочка...

Волчонок подполз совсем близко и вытянул руку. Макс сел на корточки, а мальчик ощупывал его ладонь. Наконец, полностью убедившись, что друг настоящий, Волчонок выхватил птицу и впился зубами в мясо. Глаза его зажмурились от наслаждения, он мягко урчал, отдирая нежную плоть, разгрызал кости, высасывал мозг. Цыпленок, казавшийся таким большим, через пару минут превратился в горстку старательно обглоданных белых косточек. Мальчик вылизал жирную фольгу, но желудок по-прежнему оставался неприятно пустым.

Макс тихо что-то проговорил и поманил Волчонка.

— Пошли.

Тот облизал сальные пальцы и изобразил на языке жестов вопрос.

— А еда?

— Еда, — утвердительно ответил Макс и хотел было положить мальчику руку на плечо, но тот отшатнулся. — Иди за мной.

На обочине грязной дороги стояла арендованная машина, а на панели управления тихонько мигал огонек, показывая местоположение Волчонка.

Еще один цыпленок, коробка шоколадных батончиков, пластиковый стакан с арахисовым маслом, буханка хлеба, галлон шоколадного молока и в завершение трапезы кусок вяленого мяса; только после этого мальчик забрался на заднее сиденье, свернулся клубочком под шерстяным одеялом и забылся тревожным сном. Его пугали запахи бензина, железа, шин, ночные звуки, но рядом спокойно дышал Макс, убеждая друга, что все в порядке.

Пятница. 3 сентября 2004 года

Голубые горы. Восточный Орегон

Он попал в ловушку! Как ни старайся, все равно отсюда не выбраться!

Укия рывком вскочил и оказался в темноте.

Он спал, свернувшись в плотный комок, как научился у волков. В груди его зарождалось глухое ворчание, но тут он узнал потолок в домике Сэм. На первом этаже горела одна лампочка, и ее тусклый свет придавал предметам в комнате таинственные очертания.

Внимание его привлек тихий звук: неподалеку на ночном столике находилась старомодная железная клетка, в которой сидела мышка. Зверек изо всех сил старался открыть тугую дверцу и пробраться к хозяину.

Укия встал и щелкнул замочком, мышь тут же вскарабкалась по руке и спряталась в длинных черных волосах. Она принесла с собой образ Ренни на мотоцикле, который едет к Дегасу и Дворнягам-Демонам. При мысли о Дегасе Укия недовольно зарычал.

Ренни хотел, чтобы Укии здесь уже не было к моменту, когда он вернется с Дегасом. Сколько времени прошло с тех пор, как в него стреляли? Укия сидел на огромной кровати и пытался сосчитать прошедшие дни.

Это было ночью — но вот какой именно? Алисия стреляла в него рано утром в среду. Весь день он был мертв и проснулся, когда в горах наступили сумерки. Или он умер больше чем на один день? Нет, вряд ли. У Онтонгардов было три пленника, и они наверняка вкололи им вакцину сразу же, чтобы превратить опасных врагов в послушных Тварей. Крэйнак практически еще не пострадал, а Зоя находилась на первой стадии изменений. Значит, Алисия стреляла в него совсем недавно. Тут он окунулся в поток воспоминаний.

Сбоку от него лежала Зоя и изо всех сил сопротивлялась памяти инопланетян, которая окружала девочку со всех сторон, пытаясь уничтожить ее личность.

— Нет, это не я! Я этого не помню! Со много такого не было! Почему так просто вспомнить не свою жизнь ?

— Укия? О Боже, малыш, я думал, ты умер. Что, черт подери, происходит ? — Крэйнак взял парня за подбородок и, не веря своим глазам, смотрел на его голову. — Вот дерьмо, малыш. Ты вообще понимаешь, что я говорю? Что эти сволочи сделали с Алисией? Они свернули ей крышу — она даже не моргнула, когда стреляла в тебя!

Укия попытался освободить Крэйнака, совершенно не понимая, что говорит этот человек.

— Нет, нет, нет. — Крэйнак схватил его за плечи и взглядом заставил утихомириться. — Пускай у тебя жизней больше, чем у кошки, но на эту поездку ты израсходовал уже три штуки. Это я втянул тебя, так что сейчас ты сваливаешь из этого бедлама — и без меня. Ты найдешь там помощь и приведешь ее к нам, если сможешь.

И он убежал, оставив их у врага, и даже не оглянулся назад.

На лестнице послышались шаги. Укия скатился с кровати на деревянный пол и затаился. Посетитель остановился на последней ступеньке и проговорил знакомым Максовым голосом:

— Укия?

Укия приподнял голову над краем кровати. Его партнер присел на корточки так, чтобы глаза их оказались на одном уровне, и тихо прошептал:

— Все в порядке, сынок. Это всего лишь я. Ты в безопасности.

Укия больше не мог сдерживаться. Он катался по полу, трясясь и рыдая; его переполняли страх и презрение к самому себе. Он оставил лучшего друга Макса беспомощно умирать!

— Все хорошо, все хорошо, — повторял старший детектив, не на шутку встревоженный поведением партнера.

Он крепко обнял Укию, словно опасаясь, что тот вздумает сбежать.

— Я... я... бросил Крэйнака, — всхлипывал Укия. — Он велел мне уходить, и я просто бросил его там. Я сбежал, а он остался.

Макс, казалось, не понимал, в чем дело. Он еще крепче обхватил друга.

— Ох, слава Богу!

— Я бросил Крэйнака и Зою!

— Эй, эй! Ты сделал все, что мог, то есть сбежал из лап Онтонгардов. Ты не растерял там мышей?

Укия прислушался к ощущениям собственного тела.

— Нет, все на месте.

— Вот и отлично. Что было с Крэйнаком и Зоей, когда ты ушел?

Лицо его исказилось, как будто он не хотел ни задавать этот вопрос, ни тем более слышать ответ.

— Оставались живыми, хотя и слабыми. Их обоих инфицировали.

Макс глубоко вздохнул.

— Я так и думал, что этим все закончится. Укия, ты поступил правильно. Ты все равно ничего не мог для них сделать. — Он взъерошил черные волосы друга. — Одевайся, малыш. Нам надо сесть на самолет. Хотя теперь они наверняка станут спрашивать, зачем я покупаю билеты и не улетаю.