Фаргал. Трон императора - Александр Мазин

Едва пальцы тысяцкого сжались на предплечье молодого воина, тот пришел в себя, ошалело покрутил головой.

— Не винись! — успокоил его Кайр.

Левая рука самерийца сжимала крохотный белый камешек. Когда-то Кайр отдал за него шесть золотых монет. И это была лишь ничтожная часть настоящей цены привезенного с гор талисмана.

Тысяцкий приготовился выбросить своего родича из зала. Он обязан был спасти его раньше, чем идти на помощь Фаргалу. И тут посланная кем-то стрела воткнулась в плечо тысячника рядом с ключицей.

Кайр сумел удержать и талисман, и руку Кэра.

— На! — прохрипел он, вкладывая камешек в руку юноши. — Спаси царя! Марш!

И толкнул сына вождя в сторону сражавшихся.

Горячая волна ярости захлестнула тысяцкого, но последним усилием Кайр сумел выброситься из тени, скатился по широким ступеням и остался лежать рядом с мертвым десятником.

«Скорпион» хищно блестел в руке Кэра. Он окинул взглядом происходящее. От отряда Фаргала осталось человек пять, не считая тех, кто нападал на самого царя.

Кэр ликовал. Судьба дарит ему возможность совершить подвиг! Спасти царя!

При этом сам Фаргал был ему безразличен.

Какой-то наемник с кровавой пеной на губах и сквозной раной в щеке попытался разрубить голову самерийца.

Кэр отпрянул, «скорпион» пронзил правую руку наемника. И мигом позже — горло.

Молодой воин наслаждался своим мастерством. Меч был стремителен и послушен, как мысль. Как желание.

Еще один человек расстался с жизнью, и Кэр добрался туда, куда хотел.

Атаковавшие царя не заметили его появления. Двенадцать, нет, уже одиннадцать натравливаемых колдовством Алых, мешая друг другу, хрипя, рыча, наседали на царя и вождя соктов. Тяжелые мечи опускались, вздымались и снова опускались под хаканье воинов. Это была работа лесорубов. В желании угробить царя Алые растеряли половину мастерства, сгрудились, как толпа варваров. Но их было слишком много даже для таких бойцов, как сокт и Фаргал.

Сухая мертвая пыль, поднятая ногами сражавшихся, оседала в горле. Вождь соктов перебросил меч в левую руку — правая онемела от удара в локтевой сустав. К счастью, Люг неплохо владел и левой рукой.

Огромный меч Фаргала со скрежетом вспорол алую кирасу. Царь вырвал оружие, пнул напавшего слева ногой в колено. Тот пошатнулся, клинок, целивший в лицо царя, прошел в стороне. Фаргал ударил Алого в щель шлема рогом гарды. С такой силой, что гарда, разворотив щель, раздробила переносицу воина. Пара рубинов, украшавших рукоять меча, выскочила из гнезд и упала под ноги сражающихся. Никто не обратил внимания на камни, способные нищего превратить в богача.

Сильный удар в бок отбросил Фаргала к стене. Но его латы выдержали. И ребра — тоже. Люг, метнувшись к другу, отбил второй удар. А царь, в свою очередь, выбросив меч слева от головы сокта, пробил кирасу нападавшего.

Вонзая свой узкий меч в просветы лат, Кэр улыбался. Он разил легко и быстро, погружая жало «скорпиона» не больше чем на две ладони. Укол, поворот, обратный рывок. «Скорпион» убивал бесшумно, без лязга, грохота и скрежета тяжелых мечей. Разве что иногда металл скрипел, задевая кость.

Но это был звук, который слышали лишь двое: убийца и жертва.

Хотя очень часто те, кого настигал клинок самерийца, даже не чувствовали удара. Только внезапную слабость и теплоту внутри, когда кровь из разорванной печени начинала плескаться в латах.

Гибкий, стремительный, Кэр метался в тылу Алых, и, пока меч Фаргала поразил двоих, узкое лезвие «скорпиона» выпило втрое больше жизней.

Вождь соктов раньше, чем царь, увидел длинную гибкую тень, метавшуюся за спинами Алых. А когда из горла воина, который атаковал Люга, вдруг выскочил окровавленный стальной язычок, сокт осознал, что у них появился союзник. Еще один Алый повалился с разрубленным шлемом, и меч Фаргала взлетел над головой… Кэра.

Юноша вовремя заметил опасность, прыгнул в сторону и наткнулся на плечо Алого. Он вскинул руку, понимая, что «скорпион» не защитит от рубящего удара огромного меча…

Изогнутый клинок возник между мечом царя и тонкой полоской закаленного металла. И отвел удар. При этом Люгу с трудом удалось удержать оружие в руках.

— Нет! — простонал сокт.

Но царь, сообразив уже, что к чему, перехватил меч и воткнул его в шею Алого, собравшегося прикончить самерийца.

Сын вождя отпрыгнул далеко назад, уйдя от нового удара. Теперь, когда его обнаружили, молодой воин уже не мог убивать с прежней эффективностью. Но и врагов осталось только четверо.

Эти четверо бились до последнего и умерли безвинно и бессмысленно.

Три воина стояли в окружении десятков окровавленных тел.

— Ашшур! — прорычал Фаргал, — Как я ненавижу магов!

— Ты поспел вовремя, солдат! — сказал вождь соктов самерийцу. — Эй, да я тебя знаю!

— Я — Кэр, сын Хардачарула! — гордо произнес молодой воин.

— Слышал я и имя Хардаларула! — задумчиво проговорил сокт, обтирая меч, прежде чем опустить его в ножны.

Но не стал уточнять, где и когда он слышал имя отца Кэра.

— Но тебя я помню не как сына вождя, — продолжал Люг. — Ты — тот человек, которого наш царь отказался помиловать во имя справедливости? Не так? Ведь это тебя должны были казнить на площади у городского Совета? Пожалуй, иногда имеет смысл отступить от справедливости ради правды!

— Благодарю тебя! — сказал подошедший к ним Фаргал. — Твой меч оказался неплохим подспорьем для наших!

— Скажи лучше — он спас нам жизнь! — уточнил сокт.

— Пожалуй, — не слишком охотно согласился царь.

— Благодарите Кайра! — ответил самериец. — Его талисман защитил мой разум от чар!

— Они все еще действуют! — произнес Люг.

— Так ты из наемников Кайра? — спросил Фаргал.

— Я — его родич!

— Хорошо, — сказал царь и отвернулся.

Взгляд его упал на полегших воинов.

— Бедняги, — пробормотал он. — Люг! Надо помочь им! Наверняка кто-то еще жив!

— Чары действуют! — Сокт покачал головой. — Наклонись над раненым — и он всадит тебе в горло кинжал! Предлагаю сначала добраться до тех, кто виновен в этой бойне!

— Так идем же! — прорычал Фаргал.

Не дожидаясь сокта и самерийца, он бегом устремился к черному зеву коридора.

— Держись позади! — посоветовал сокт Кэру. — У тебя только талисман, а у нас мечи, что не боятся магии!

Перстень, который Фаргал несколько дней назад надел на палец, полыхал алым пламенем. А браслет Люга сиял так, что освещал коридор не хуже факела. Три силы вели их: собственная воля, магический зов и чары того, кто соединил десятки судеб в собственную паутину.