Грязная игра - Бьянка Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так даже лучше, — бормочет он.
— Как, черт возьми, мы сможем разглядеть что-нибудь?
Он вскакивает на ноги и протягивает мне руку.
— Пойдем.
Я беру ее и позволяю ему поднять меня, переплетая наши пальцы. За то время, что мы вместе, я поняла, что лучше не задавать ему вопросов, когда он такой. Мы идем дальше по пляжу, пока не огибаем мыс и не приходим к бухте, освещенной множеством свечей.
Мое внимание переключается на Арчера, который улыбается.
— Что ты там говорила?
— Как ты все это устроил? — спрашиваю его.
Он пожимает плечами.
— Я хотел сделать для тебя что-то приятное.
Я улыбаюсь.
— Это очень мило.
Его рука сжимается вокруг меня, когда он ведет меня к столу, накрытому на двоих.
Я оглядываюсь по сторонам.
— Мы здесь, чтобы поесть? — спрашиваю, поскольку стол уставлен тарелками и столовым серебром.
— Да.
— И где же кухня?
Арчер усмехается и говорит в рацию.
— Мы готовы.
Раздается громкий рев двигателя, и из-за скалы появляются два ярких огонька.
— Она на лодке.
Я выгибаю бровь.
— Это очень роскошно.
— Ну, это наш первый совместный отпуск, и я подумал, что нам не помешает небольшая награда.
— Награда за три месяца ничегонеделания на Аляске?
В итоге мы присоединились к Оаку и Еве на Аляске на лето, так как мой отец скомпрометировал хижину Арчера, обнаружив ее. Мы не могли рисковать, оставаясь там, особенно после того, как Арчер застрелил его.
Мужчина и женщина подходят к нам с серебряными подносами.
— О, я умираю с голоду.
Он хихикает.
— Не говори так, если рядом Гэв. У него с этим проблемы.
— Проблемы с выражением?
— Да, меня отчитали в закусочной, когда я это сказал.
Я смеюсь.
— Странно.
Он качает головой.
— Думаю, на это есть причина. Почти уверен, что Гэв знает, каково это — по-настоящему голодать. Он никому не рассказывает о том, что происходило в России в его детстве. Все, что я могу предположить, — это было чертовски мрачно.
— О, это ужасно. Я понимаю, почему ему не понравилось бы это высказывание. Оно слишком легкомысленное.
Он наклоняет голову.
— Согласен, но это всего лишь выражение.
Подходит официант, держа в руках ведерко с бутылкой шампанского.
— Могу ли я?
— Конечно.
Он наливает каждому из нас по бокалу и ставит ведерко на поднос напротив нашего стола. Другой официант приносит две тарелки с едой.
Он ставит одно блюдо и поднимает крышку, чтобы показать множество тамале.
— О, Боже!
Арчер улыбается.
— Я знаю, ты любишь тамале.
— Да, они одни из моих любимых.
Я беру одну и кладу себе на тарелку.
— Попробуй их.
Я откусываю кусочек и стону: возможно, они даже вкуснее тех, что готовила моя прабабушка, когда я была маленькой.
— И фахитос, да? — говорит Арчер.
Официант ставит другое блюдо, чтобы показать стопку готовых лепешек фахитос.
— Я говорила тебе, как сильно я тебя люблю?
Его улыбка становится шире.
— Реже, чем надо бы.
Другой официант, который разливал шампанское, выходит вперед.
— Неужели это еще не всё? — спрашиваю я.
Он кивает.
— И последнее, курица в соусе моле.
Я практически падаю со стула, ведь этот мужчина так хорошо меня знает. Наши аппетиты совпадают во всех аспектах. Для многих это выглядело бы как серьезное пиршество, но для нас это как раз подходящее количество еды.
— Ты лучший.
— Налетай.
Я беру пару фахитос, еще два тамале и целую тарелку моле. И просто объедаюсь. Мы оба поглощаем еду в уютной тишине.
Арчер с лязгом откладывает вилку.
— Кажется, я закончил.
Он съел столько же, сколько и я. Странно, но он выглядит немного нервным, когда делает глоток шампанского.
— Никогда не думала, что встречу такого же жадного мужчину, как я.
— Тебе очень повезло, не так ли?
Он не утратил своего высокомерия, но это то, что я полюбила в нем.
— Я думаю, ты тот, кому повезло.
— О, я не оспариваю это, детка.
Он встает и идет в мою сторону, опускаясь на колени рядом со мной.
— Что ты…
Арчер достает черную бархатную коробочку, и я почти уверена, что у меня чуть не произошла остановка сердце.
— Адрианна Васкез, ты выйдешь за меня замуж и сделаешь меня самым счастливым человеком на этой планете?
Он открывает коробочку и показывает красивое кольцо с бриллиантом багетной огранки.
Сначала я не могу вымолвить ни слова, потому что поток эмоций сжимает мне горло, почти не давая дышать. Пока наконец не издаю писк:
— Да!
Он достает кольцо из подушечки и надевает его мне на палец.
— Слава Богу, ты сказала "да". Я уже подумал, что придется тебя шантажировать.
Я толкаю его в плечо.
— Не будь идиотом.
Схватив мою руку, он выдергивает меня со стула и обнимает.
— Ты для меня всё, Адрианна. Я не могу представить себе жизнь без тебя.
— Как и я без тебя.
Затем он целует меня и кружит под воображаемую музыку. Мое сердце настолько переполнено, что может взорваться. Я думала, мне суждено навсегда остаться одной. Мое воспитание закрыло меня от перспектив любви или эмоций. И все же, благодаря своей упрямой настойчивости, Арчер сломал мои барьеры по кусочкам, никогда не отказываясь от нас. За это я буду ему вечно благодарна.
Он тянет нас на одеяло на песке, покрывая поцелуями каждый сантиметр моего тела.
— Я люблю тебя больше всего на свете.
Я улыбаюсь ему, зная, что каким-то образом мужчина, которого я ненавидела меньше двенадцати месяцев назад, теперь является любовью всей моей жизни.
— Я тоже тебя люблю.
И он снова целует меня под звездами, пока волны мягко разбиваются о берег. В этот момент трудно не поверить в сказки и счастливый конец, даже если наша история была далека от общепринятой.
1 Сексуальная деградация направлена на то, чтобы вызвать сильное чувство смущения, покорности, и унижения у партнера.
2 Спа́нкинг (англ. spanking — «шлёпание») — в практике БДСМ телесное наказание в виде серии шлепков по ягодицам ладонью либо имитирующим её широким плоским предметом.
3 Гейм — это единица отсчета очков в теннисе, которая начинается с подачи одного из игроков, часть теннисного сета (партии). В одном сете не менее 6 геймов.
4 Фол в баскетболе — это несоблюдение правил игры, вызываемое персональным контактом игрока либо его неспортивным поведением.
