Жизнь на кончиках пальцев - Маруся Новка

Сергей перерисовал в отдельную тетрадь план партии Дианы. Подумав немного, на другом листке начертил то, что касалось непосредственно его. Удовлетворено хмыкнул, любуясь трудами рук своих. На тетрадном листке лини и точки не смешивались, как вчера на полу. Понять, чего хочет добиться педагог, не составит труда.

В два часа пополудни Истомин вошел в столовую и увидел, что обе подружки уже начали обед.

Диана методично пережевывала пищу, не поднимая глаз от тарелки.

Леночка, накалывая на вилку очередной кусочек, осматривала его со всех сторон, кривилась, но отправляла в рот. Ничего другого капризной будущей Приме никто готовить не стал бы.

— Держи, — Сергей положил тетрадь на стол. — Здесь и моя и твоя схемы. Попробуй визуализировать в голове. Представь, как все будет выглядеть на сцене. Нам обоим станет легче репетировать.

— Спасибо, — Диана с трудом проглотила недопережеваный ломтик огурца.

— Да не за что, — усмехнулся Сергей. — Увидимся завтра вечером на репетиции, — и направился к своему столу.

— Как можно жрать это дерьмо?! — Леночка швырнула вилку на стол.

— Сергей! — лицо Мстиславы перекосилось от недовольства. — Посмотри в зеркало! — Истомин уставился на свое отражение. — Что ты видишь?!

— Себя вижу, — пожал плечами.

— Опиши себя! — требовала педагог.

— Высокий, красивый, мускулистый, — ухмыльнулся Сергей, решив немного позлить любовницу.

— Так почему я вижу не вот этого высокого, красивого и мускулистого, — ехидно вопрошала Звездинская, — а тощего зеленого умирающего кузнечика?! Что это за прыжок? Ты не в силах оторвать тушку от пола больше чем на десять сантиметров?!

— Ну так уж и на десять, — обиделся Истомин.

— На девять! — рявкнула Мстя. — Марш в кулису и начинаем с начала!

Сергей, обреченно вздохнув, отправился в правую половину танцкласса.

— Начинаем! — командовала Мстислава. — Два шага на полную стопу! Руки! Следи за руками! Гордо! Взгляд надменный! Ты не представляешься публике, а позволяешь любоваться собой! Ты — Принц, а не заезжий танцурист! Подъем на полупальцах и тотчас тур ан лер! Касание! Повтор! И не крутись, как дзыга на льду! Ровно триста шестьдесят градусов! Ни градусом больше, ни градусом меньше! И сразу — балоттэ! — Звездинская тяжело вздохнула, словно это она сама, а не Сергей только что выполнил серию сложнейших прыжков.

Истомин взял полотенце, висящее на станке, вытер пот со лба.

— Отдыхаешь три минуты, а я пока займусь нашей, — Мстислава хмыкнула, — Феей. В правую кулису! — отдала приказ Диане.

Из Танца Феи Драже было решено оставить только выход и несколько первых па, не сложный в исполнении, но требующих большого актерского мастерства.

Мягко поднявшись на носки пуантов, стараясь чтобы её движения смотрелись как можно женственней, Диана сделала первые шаги. И тотчас вздрогнула от возгласа Мстиславы:

— Да что же это такое?! — Звездинская театрально заламывала руки. — Что ж ты выскочила, как доярка на майдан?! Где твоя робость?! Где неверие в собственное счастье?! Где удивление и намек на восторг?! Намек! Ты поняла?! А не ликование по поводу удавшейся свиданки! Марш обратно в кулису!

— Она меня точно выгонит и заменит другой балериной, — Диана шла рядом с Сергеем. — Я бесталанная деревяшка, а не Фея Драже, — в голосе девушки звучало отчаяние.

— Не говори глупости, — попытался ободрить Сергей. — Она нами довольна.

— Угу, — вяло кивнула Диана, — только почему-то я этого не замечаю.

— Просто у Славочки характер такой, — Истомин и сам не заметил, как назвал Звездинскую уменьшительно-ласкательным именем, что не пришло бы в голову никому из учеников. — Она привыкла всегда и всеми командовать. Попробуй всмотреться в её лицо, когда она орет.

— И что же я увижу? — заинтересовалась девушка.

— Увидишь, что она улыбается. Едва заметно, но все же. А это значит, что она довольна и нами, и своей работой.

— Ты говоришь о Мсте так, словно давно с нею знаком, — прокомментировала услышанное Диана.

Сергей поморщился:

— Не называй её Мстёй, — смутился, — никакая она не Мстя, а одинокая и ранимая. Все то, что Мстислава демонстрирует на публику — наносное. Защитный панцирь, который надевается в страхе быть непонятым.

— Она тебе нравится? — Диана уже стояла у двери, взявшись за ручку.

— Конечно, — кивнул Сергей. Добавил: — Она великолепный педагог!

— Девочки направо, — начала привычную тираду вахтерша.

— Мальчики налево! — со смехом договорили хором Диана и Сергей.

Леночка валялась в кровати, уставившись в книжку, которую вытащила из-под подушки Дианы.

Читать ей не хотелось, вдумываться в смысл прочитанного — тем более.

Вечерние занятия в танцклассе закончились еще в шесть часов. Все ученики спешили в столовую на ужин. Все, кроме Дианы и Сергея, для которых в семь вечера начиналась репетиция под руководством Мстиславы. Одного часа чтобы переварить скудный ужин было недостаточно, а потому Диана решила для себя, что в эти дни обойдется без вечерней трапезы.

Леночка перевела взгляд на тумбочку. Сваренное вкрутую яйцо и сморщенное яблочко, лежавшие и дожидавшиеся прихода той, для кого были припасены, заставили девушку поморщиться.

С того дня, когда подружки разругались вдрызг, прошло чуть больше месяца. Но если вначале Леночка вынашивала планы мести, убегала каждый вечер в комнаты соседок, чтобы только не оставаться с Дианой наедине, старалась прошипеть что-то язвительное на уроке, комментируя движения и па подруги, то спустя пару недель поняла, что скучает без Дианы.

Нет, они все так же жили в одной комнате. Вместе просыпались, ходили в танцкласс и школу. Но это было не то. Это было «рядом», а не «вместе». Словно два посторонних человека, принуждённых делить одно пространство чужой злой волей.

«Это все Мстя!» — думала Леночка. — «Это она выбрала Дианку в партнерши для Истомина! Конечно, Дианка могла бы и отказаться!» — прервала ход своих мыслей,