Неудачник 2 (СИ) - Геннадий Ищенко

— А кому еще из его семьи о вас известно? — спросил Клод.

— Только наследнику, — ответил темный. — Жена и дочь ничего не знают. Женщинам секретов доверять нельзя.

— Вообще — то, мне уже золота достаточно, — сказал Дерб. — Было пять тысяч, да здесь десять. Теперь бы все это богатство унести домой. Я не из тех, кто из — за жадности не могут остановиться. И тебе я бы не советовал лезть в их усадьбу. Золота и у тебя много, а никакое золото не стоит жизни. Если хочешь, можешь нашего пленника кому — нибудь продать. Я думаю, что граф Бекер за него хорошо заплатит! Ему есть кого послать за золотом.

— Это не наш пленник, а твой, — возразил Клод. — Сам его и продавай.

— Поможешь мне с книгой, и будем в расчете, — сказал Дерб. — Я тебе перед уходом еще кое — что подарю. Может быть, подарю и после ухода, но это если получится.

— Ты хочешь сказать, что можешь мне что — нибудь передать из своего мира? — спросил Клод. — А почему тебе тогда точно так же не забрать отсюда золото?

— Я не ученый, который связывается с другими мирами, — ответил Дерб. — Я обычный парень, каких у нас много. Поэтому чтобы тебе что — то передать, я должен найти того, кто согласится мне помочь, и заплатить, сколько он потребует. И мне могут отказать.

— И что ты мне хотел подарить? — поинтересовался юноша. — Что молчишь, интересно же!

— Нам с тобой нужно не болтать, а кончать оставшихся темных и уносить золото, — недовольно сказал Дерб. — Поговорить можно и потом. Называешь Колина мальчишкой, а сам точно такой же.

— Ты больше со мной споришь. Скажи, и займемся делом.

— У нас делают накопители магии, — сдался Дерб. — Они запасают не так много силы, но для слабых магов это неплохое подспорье, а для тебя это гарантия того, что если с тобой что — нибудь случится, твои мары проживут еще год — два. Я не знаю, в чем разница между твоей магией и чьей — то еще, но она есть, и мары это чувствуют. Ну что, есть смысл мне помогать?

— Я тебе собрался помочь без всяких подарков, — сказал Клод. — Ладно, давай заканчивать с темными. Только не нужно махать мечом, а то меня уже мутит от запаха крови. Сдергивай с них амулеты — этого должно хватить.

Средство оказалось безотказным, и они за несколько минут умертвили всех темных, кроме того, которого забрали с собой. Первой ходкой Дерб перенес в особняк Клода, его самого, золото и темного, а потом отправился за своей долей добычи. Клоду повезло: ему не пришлось ездить к графу Бекеру, потому что он был в особняке.

— Поздравляю, барон! — сказал граф Клоду. — Разгромить девятку, да еще захватить живых темных — это редкая удача! Завтра о вас опять будет говорить вся столица!

— Я приехал, когда дело было сделано, — возразил юноша. — И меня уже давно не радует подобная болтовня. Граф, вы не можете уделить мне несколько минут для приватной беседы? Только сначала я отнесу эти сумки.

— Да бросьте вы свои сумки! — сказал Альвин. — Потом их занесут мои люди.

— Я как — то не привык бросаться золотом, — ответил Клод. — Но если мы с вами договоримся, такая привычка может появиться.

— Пойдемте, я вам помогу, — сказал Альвин, поднимая одну из двух сумок. — Заодно и поговорим.

— Мы с демоном нашли и уничтожили ночную гильдию, — сказал Клод, когда они с сумками вошли в дом. — Я был в этом заинтересован, потому что они хотели мне отомстить.

— И где же это место? — остановившись, спросил граф.

— Им отдал в аренду подвал своего дворца граф Эмил Лангер. Если туда кого — нибудь послать, он найдет немало интересного, помимо четырех десятков мертвых тел.

— Я пошлю! — пообещал Альвин. — Уже послал. Рассказывайте дальше!

— А дальше, собственно, почти нечего рассказывать. У меня есть человек, знающий усадьбу, в которую темные десятилетиями свозили золото. Представляете, сколько его там скопилось? Лично я — нет.

— И вы готовы этим поделиться?

— Если со мной поделятся золотом, то почему бы и нет? Мне много не нужно, хватит десятой части.

— А почему вы не хотите взять все?

— Прежде всего потому, что я не жадный, — засмеялся Клод.

— Это делает вам честь, — серьезно сказал Альвин. — Что еще?

— А еще то, что никто меня там не ждет с распростертыми объятиями. Темные — прекрасные воины, моя магия с сюрпризами, а как мне полчаса назад сказали, никакое золото не стоит жизни. Да и нет у меня сейчас лишнего времени им заниматься. Вам хватит причин или мне придумать что — нибудь еще? И учтите, что долго тянуть нельзя. Стоит только хранителям золота узнать о разгроме гильдии… Дальше продолжать?

— Десятую часть вам дадут, — сказал Альвин. — Где этот человек? Он из гильдии?

— Он из ее верхушки, — сказал Клод. — Поэтому для себя сделал исключение и не стал ставить защиту. Вообще — то, я с ним договорился, что он все отдаст за жизнь и свободу. Ну и нужно будет дать ему немного золота. Я вам, граф, советую к нему присмотреться. Мерзавец, конечно, но вам может быть полезным. Я с него снял амулет и подчинил. Давайте положим золото и вернемся к выходу. Я передам подчинение вам.

Десять минут спустя, покончив со всеми делами и простившись с графом, он вернулся в особняк и подобрал оставленные в коридоре сумки с золотом. Нести их одному было тяжело, и он даже сделал одну остановку. Пока отдыхали руки, чтобы не терять время, Клод связался с Колином.

— Все закончили, — сказал он другу. — Зря ты на меня сердился. Не было там ничего интересного, а вот неприятного хватало. Но теперь ты стал богаче на пять тысяч монет. Тяжелые, заразы, и сумки режут руки.

— Я их не возьму, — отказался Колин. — Вы дрались…

— Я не дрался, а золото взял, — возразил Клод. — Дерб туда наведался один, и сам сделал почти всю работу. Между прочим, если бы не ты, этого золота сейчас не было бы. Я уже не говорю о тех, кого ты спас. Так что все ты возьмешь. Через год, когда поженитесь, вам эти деньги пригодятся. И это еще не все. Если я все правильно рассчитал, золота будет столько, что не будешь знать, на что его тратить. Но это пока под вопросом. Тебе еще раз спасибо, а лафрею за его портал поставь лишнюю бутылку настойки.

— Клод, я не знаю, что делать, — сказал друг. — Понимаешь, лафрей пришел за настойкой, выпил, а теперь у него не хватает сил вернуться. Лежит на моей кровати и плачет. Такой маленький и несчастный, что мне его стало жалко. Он это как — то почувствовал и сказал, что никогда не думал, что его будет жалеть человек. Учителю я ничего говорить не хочу. У лафрея к завтрашнему утру могут появиться силы, а я боюсь, что Грас велит его пристрелить.

— Знания у него никуда не делись, а с ума пока не сходит, зачем его стрелять? — возразил Клод. — Ты только не вздумай ночевать с ним в одной комнате. Жалей его хоть сто раз, но это не отменит того, что это ты его споил! А в таком состоянии…