Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки (сборник) - Галина Куликова

– Наш химический гений что-то изобрел, – мрачно сказал Борис. – Какую-то гадость.

Борис уступал старшему брату ростом и в отличие от него обладал внешностью простачка, хотя был весьма неглуп и удачлив.

– В каком смысле гадость? – опешил Константин.

– В самом прямом.

Константин некоторое время медлил, разглядывая расстроенные физиономии родственников, потом осторожно поинтересовался:

– И где же эта гадость сейчас?

Борис двинул бровями и заявил:

– Дед отдал ее неизвестному.

– Вот как? – пробормотал Константин, не понимая, из-за чего, собственно, столько переживаний. – Я что-то не совсем…

Тогда Верочка набрала полные легкие воздуха и выпалила:

– Мы полагаем, дед придумал новый синтетический наркотик.

Константин рассмеялся:

– Наш ученый дед? Вы что? Да его монографии издаются на пяти языках! Как лауреат… – Он оборвал себя на полуслове и мрачно уставился на собеседников. – С чего это вы взяли?

– В последнее время дед вел себя странно, – едва не плача, принялась рассказывать Верочка. – Сначала злился. Говорил, что ученый не должен быть бедным. Сутками пропадал в лаборатории. И вот в один прекрасный день он переменился. Стал постоянно посмеиваться, потирать руки. Когда мы его спрашивали, в чем дело, он бил себя в грудь и хохотал. Говорил: «Я – Крез, я – граф Монте-Кристо, я – Билл Гейтс». Говорил, что мы все скоро заживем по-другому. Это началось уже после того, как приходил тот человек.

– Тот человек? – эхом откликнулся Константин.

– Он приходил несколько раз. Тайно. В последний раз я решила подслушать. – Верочка искусала нижнюю губу до красноты. – Я слышала, как в разговоре с ним дед называл свое творение «невидимкой». А тот человек… Он сказал, что сделать то, что сделал дедушка, – это все равно что открыть нефтяное месторождение…

– Может быть, он изобрел лекарство от СПИДа? – высказал догадку Константин.

– Ну конечно! – Борис достал сигарету и принялся ее жевать. – Любое лекарство сто лет тестировать будут. На нем быстро не разбогатеешь.

– Я слышала, как он говорил тому человеку: «Честные граждане меня, конечно, не одобрят…» – пискнула Верочка.

– На чем сегодня можно быстро сделать большие деньги? – вопросил Борис и сам же ответил: – На оружии и наркотиках. Ты же не маленький.

– Может быть, поспрашивать его коллег в лаборатории? – задумчиво пробормотал Константин.

– Даже не вздумай! – ахнула Верочка. – Так мы только опозорим фамилию.

– Но все это исключительно ваши домыслы, – немного подумав, заявил Константин.

– Если не считать чемоданчика с долларами, то да, – грустно подтвердила Верочка.

– Чемоданчика? Ничего себе тара! И много там денег? – мертвым голосом спросил Константин.

– Мы даже побоялись считать. Слишком много. Тысячи долларов. И они настоящие, Борис проверил несколько купюр. Мы не знаем, что делать с этими деньгами.

– Только этого нам не хватало!

– Если «невидимка» – действительно наркотик и дед передал кому-то технологию его изготовления или, допустим, пробную партию, мы оказываемся в ужасной ситуации, – подытожил Борис. – Когда этих деловичков накроют, рано или поздно выйдут на деда. Вся его заслуженная жизнь полетит коту под хвост! Бабушка этого не переживет.

– А что говорят врачи? Граф Монте-Кристо выкарабкается после удара? – с сумеречной физиономией спросил Константин. – Ведь, чай, не мальчик уже.

– Если это и случится, то не сей секунд.

– И что вы надумали? – Константин пытливо взглянул на брата и сестру по очереди. – Обратиться к органам?

– Да ты что?! – взвился Борис. – У меня бизнес, у тебя репутация. На всю жизнь засветимся! Нет-нет, тут придется действовать самим.

– Надо точно узнать, что такое «невидимка», – поддержала Бориса Верочка. – Как он выглядит, как действует, в чьи руки попал. А потом уже думать, что делать дальше. Может быть, придется даже выкрасть его!

– У вас есть какая-нибудь зацепка? – спросил Константин, потирая подбородок. – Имя покупателя, например?

– Имени нет, – сокрушенно покачала головой Верочка. – Но зато я услышала номер телефона, который тот тип дал деду. Он сказал, это контактный телефон. Я его сразу запомнила, потому что в нем полно пятерок.

– Телефон, разумеется, принадлежит какой-нибудь старушке, – пробормотал Константин.

– Боюсь, ты недалек от истины, – кивнула Верочка. – Незнакомец сказал, надо передать для него информацию женщине, которая ответит на звонок.

– Пока что мы выяснили только адрес той квартиры, где установлен телефон, – сообщил Борис. – Там прописана всего одна дама. Некая Людмила Николаевна Лютикова.

– Что ж, – сказал Константин, хлопнув себя ладонями по коленям. – Действовать нужно быстро, пока дело не приобрело опасный размах. И раз уж у нас нет ничего более конкретного, займемся Людмилой Николаевной Лютиковой.

Мила Лютикова неторопливо вошла в подъезд представительного офисного здания и важно кивнула охраннику. Путь ее лежал на второй этаж, в редакцию журнала «Возраст женщины», конкретно – в кабинет главного редактора Алика Цимжанова. «Возраст женщины» был толстым иллюстрированным изданием, большую и лучшую половину которого составляла реклама духов, пудры и колготок. Мила писала для журнала маленькие рассказы, взятые, как нагло сообщалось читателям, прямо из жизни. На самом деле они были высосаны из пальца и именно поэтому шли хорошо, как крупные семечки на базаре.

Мила относилась к своему творчеству весьма цинично и держалась за сотрудничество двумя руками только ради небольшого, но постоянного заработка. Алик Цимжанов был ее другом детства. Мила полагала, что он давно и безнадежно в нее влюблен. Пожалуй, это объясняло тот факт, что за три года сотрудничества ни один из ее опусов не завернули. Кроме того, никто не решался эти опусы править, поэтому в руки домохозяек попадала авторская отсебятина в чистом виде.

– Добрый день! – бодро поздоровалась она с секретаршей главного, Любочкой Крупенниковой, распахивая дверь в приемную.

Любочка была бы очень хорошенькой, не носи она на людях злое лицо с художественно выщипанными бровями. Брови неподвижно стояли над вредными глазами двумя коромыслами. Любочка терпеть не могла Милу Лютикову и всегда старалась ей напакостить, насколько позволяли, разумеется, ее секретарские полномочия.

– Главный у себя? – спросила Мила, замедляя шаг, но не останавливаясь.

– У себя, но безумно занят, – подскочила Крупенникова.

– Говорите так всем, кто появится после меня! – бросила ей Мила. – И с таким же зверским выражением лица.

Она ударила в дверь костяшками пальцев и вошла, не дожидаясь ответа. Алик Цимжанов сидел за столом, сдвинув очки на затылок, и увлеченно грыз попку шариковой ручки, нависнув над бумагами. Ему, как и Миле, недавно исполнилось тридцать восемь, он мог гордиться хорошим ростом, приятным смуглым лицом и густыми черными волосами. Алик всегда старался производить впечатление человека открытого, конструктивного и добродушного. На самом же деле он был скрытен и коварен.

– Милочка! – вскинулся он, когда его подруга и по совместительству авторша вошла в кабинет. – Ты сегодня потрясающе выглядишь!

– Ловлю тебя на лести, – ответила та. – Вчера вечером у моего родственника был день рождения, я напилась пьяная и сегодня утром сестрица едва отскребла меня от постели.

– Ночевала не дома?

– Не дома, но без удовольствия.

– Кофе хочешь?

– Буду очень тебе признательна. А то моим языком сейчас можно зашкуривать деревяшки.

Алик связался с секретаршей и потребовал у нее кофе.

– Ну, давай свой опус, – сказал он и протянул руку, в которую Мила послушно вложила пластиковую папку.

– Может, сразу посмотришь? – спросила она.

– Нет, потом. Хотел с тобой поговорить… О личном.

Алик заметно смутился, залез двумя руками в волосы и пошевелил там пальцами. Очки шлепнулись на стол.

– Черт! – выругался он и, выйдя из-за стола, предложил: – Сними пальто, здесь жарко.

– Ладно, только под ним у меня вчерашнее вечернее платье. Немного не к месту.

Мила сбросила пальто и платок на руки Алика, и он, окинув ее быстрым взором, неожиданно схватил за запястья.

– Милочка! – сказал он вкрадчиво.

«Или хочет признаться в любви, или отказать от места», – расстроилась она. В этот момент секретарша принесла кофе. Алик отдернул руки и нервно принял у Любочки поднос. Проводив ее неприветливым взором, дождался, пока дверь закроется.

– Милочка! – снова начал он, поддав пыла.

В дверь постучали.

– Какого черта?! – прошипел Алик, но тут же опомнился и раздраженно крикнул: – Да?

Милины руки, которые он до этого ласково тискал, снова оказались в ее полном распоряжении. Поэтому она ловко сняла с подноса чашечку кофе и уничтожила ее в два глотка. В двери тем временем приоткрылась щелка, и секретарша задушенным голосом сообщила, показав главному хитрое личико: