Пока светит солнце! - Конторович Александр

Но и многоопытный старшина здесь ничего подсказать не смог. Ладно… что-нибудь придумаем.

Впрочем, особо долго думать не пришлось — дозор привёл нескольких бойцов. Командира сразу беспокоить не стали, и пришедшими занялся Хромлюк. И только после обстоятельного разговора он решился побеспокоить капитана.

— Откуда они, старшина?

— Сборная солянка, товарищ командир. Один водитель, его машину самолет сжег. Два тракториста — из артиллерии. Танкист — ну этот-то нам в самый раз!

— Это уж точно! Стрелок? Механик-водитель?

— Ага. Стрелок-радист. С тридцатьчетверки как раз!

— Вот же ж… Я-то обрадовался, думал к пушке его приставить…

— Так один же черт, товарищ капитан, танкист он! В танке воевать приучен, может и будет с него какая польза? А вот трактористов — этих и за рычаги можно посадить, всё же получше будут, чем наши водители, тех-то под броню не запихнешь — толку мало. Они и с места-то не тронутся!

— Ну… может и так. Ещё там кто?

— Связист есть, ефрейтор. С винтовкой и даже катушку с проводом с собою тащит. Не бросил — молодец!

— И куда мы эту линию станем прокладывать? Пусть в грузовик свою катушку положит, он пока с винтовкой нужнее будет. Все? Или ещё кто есть?

— Есть. Повар.

— С полевой кухней? — пошутил Ракутин.

— Нет, — не понял шутки старшина. — С винтовкой он.

— А у прочих — оружие есть?

— Винтовки. Только танкист — с наганом.

— Ладно. Танкиста и трактористов — к танкам. Пусть прикинут там, кто куда пойдёт. Повара — под твое начало. Связиста и водителя… Водителя — в броневик, там управление похожее.

— А связиста я в грузовик посажу, к раненым. Пусть там посмотрит.

Стоило уйти старшине, появился механик из группы полкового комиссара.

— Разрешите, товарищ командир?

— Да?

— Инженер Савельев. Мы танки привели, оба немецких, что там оставались.

— А третий?

— Засунули внутрь несколько снарядов, а ваш боец к ним тротиловую шашку приспособил. Снарядов-то хватает, их ещё утром бойцы из брошенных грузовиков принесли. Сорокапяток у нас нет, кроме, как в броневике, а там боезапас целый. Вот мы и прихватили с собою штук пять…

— И как?

— Нормально. Танк покорежило основательно. Горючее мы с него слили, так что километров семьдесят хода гарантирую.

— Для всех танков?

— Для всех. В смысле — для немецких. У тридцатьчетверки — больше.

— Там ещё, вроде бы, бензина добыли…

— Хорошая новость! — обрадовался инженер.

— Всё у вас?

— Есть кое-что… Нам бы времени ещё немного…

— Зачем?

— Вы ведь на технике прорываться собираетесь?

— Да. А что?

— Водителей бы поднатаскать… Мы-то ладно, любой танк вести можем, а вот трактористы ваши…

— Добро, забирайте и натаскивайте! Времени вам на всё это — до завтрашнего полудня. Не смогут после этого часа чего с места стронуть — бросим, к чертовой матери! Сейчас у нас семь часов. Завтра, не позднее, чем в час дня — уходим. Что не сможем забрать — подорвём.

Отпустив Савельева, капитан отыскал радиста.

Тот, устроившись чуть в сторонке, растянул на дереве антенну и уже который час пытался установить связь.

— Как успехи, товарищ сержант?

— Не очень, товарищ капитан… То, что мы полкового комиссара нашли, я сообщить успел. Там обрадовались, сказали быть на связи и ждать. Вот и жду…

— Долго?

— Да часа два уже как. Батареи, того и гляди, сядут — а ответа все нет.

— Плохо… — нахмурился Ракутин. — Ладно, Горбачев. Смотрите тут уже сами, но на всякий случай связь у нас быть должна. Так что батареи беречь!

Плохо, что ответа так и нет до сих пор. Хочешь или нет — а к доту идти. Такую толпу тихо не проведешь, да и линию фронта тоже как-то переходить надо. Шарахнет вот, по немецкому танку какой-нибудь бдительный боец и всё — пиши, пропало! За ним следом уже все остальные стрелять начнут, никто и разбираться не станет.

Что-то надо придумать… Но, как назло, в голову никаких светлых мыслей не приходило.

Ладно, остается дот…

05.07.1941

За ночь, выставленные посты задержали ещё несколько человек. В основном — отставших от своих частей бойцов. Часть раненых, растерянных и плохо понимающих всё происходящее. Но здесь, увидев спокойно ходящих красноармейцев, ремонтирующуюся технику и более-менее налаженный (спасибо старшине!) быт, успокаивались и искали своё место в строю. Хромлюк даже ухитрился сформировать из них пулеметный расчет, благо что этого добра было даже в избытке. За остаток дня и поутру бойцы, обшаривавшие окрестности, притащили из брошенной техники изрядное количество боеприпасов и вооружения и даже пригнали ещё один грузовик. Совершенно целый, заправленный и частично загруженный продовольствием — консервами.

Так что ко времени отправки колонна сформировалась весьма солидная.

Четыре танка, броневик и три грузовика. Два грузовика, принадлежавшие группе Ракутина, были тентоваными — в них разместили всех раненых. В оставшийся посадили бойцов, наскоро переодетых в немецкую форму — в основном, закутанных в плащ-палатки и щеголявших немецкими касками и пилотками. Переодели и мотоциклистов — им ехать впереди, поэтому никакого подозрения они вызывать не должны. Даже и некоторых членов экипажей трофейных танков ухитрились переодеть в немецкие комбинезоны — нашлось в машинах кое-что…

А вот самому командиру отряда пришлось сменить танк — теперь он сидел в башне немецкого танка, вооруженного скорострельной малокалиберной пушкой. А его место в тридцатьчетверке занял настоящий артиллерист — вышедший ночью на посты. Разумно рассудив, что пушку танка лучше доверить профессионалу, Алексей перебрался в другую машину. Во всяком случае, пожилой сержант клятвенно заверил Ракутина в том, что попасть из танковой пушки по противнику сможет даже и с ходу — метров с двухсот. Сам же капитан не мог этого обещать даже и при стрельбе с места.

А вот что делать — Алексей пока ещё не придумал. Но, собирая на инструктаж старших машин и командиров танков, виду не подал и дал им понять, что определённые планы у него уже имеются.

Остававшиеся до дота километры прошли достаточно быстро. При этом около получаса ехали параллельно немецкой автоколонне. Запылённые, тяжело нагруженные грузовики неторопливо катили по дороге, таща к фронту ящики со снарядами.

С трудом подавив в себе желание — врезать по ближайшему грузовику из пушки, Алексей лишь огорчённо сплюнул в сторону.

Вот и поворот к доту… здрасьте!

Около дороги стоял мотоцикл, а на обочине возвышалась фигура регулировщика. И рука его, поднятая вверх, недвусмысленно намекала на необходимость остановки. Сидевший в коляске пулеметчик, наоборот, никаких действий не предпринимал, с интересом рассматривая подходящую технику.