Мистер Фермер. Морковка за интим! - Focsker
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужики-собирашки из не подчинявшихся мне гордых семей вместе с Кобаго что-то долго обсуждали, а после за ноги и руки притянули под стены два трупа. Мужчины, волосы чёрные, средней длины, пышные бакенбарды, такая же пышная чёрная борода, что у большинства кролли практически отсутствовала, острые маленькие ушки и клыки, ромбовидные, словно заточенные зубы. Один из зверолюдов был избит и изорван оружием ближнего боя, второй имел схожие раны, но только к ним я мог приплюсовать торчащий меж лопаток, пробивший грудь насквозь арбалетный болт.
Бояться нечего, спускаюсь к вернувшимся в поселение кролли.
— Разведчики, — вырвав болт из тела, хмуро произнёс Кобаго. — Я заметил их в лесу, во время обхода. Они рыскали по округе, смотрели, чем занимаются рабочие. Скорее всего, шавки Чёрного глаза. И если они уже здесь, значит, за нас скоро возьмутся.
— То есть время у нас пока ещё есть? Это хорошо, — стараясь не глядеть лишний раз на обезображенные трупы, проговорил я. — Кобаго, у нас не хватает рабочих рук. Скоро Му и кролли объединятся. Они приведут к нам свои стада, после пустят их на мясо. Еды у нас хватает. Но нам нужно запастись кормами, чтобы хоть пара коров дожила до весны.
— Выгоним всех жителей на работу, заставим помогать нам. Мои дети и дети Хохо встанут в дозор, окружат работающих и в случае атаки будут сдерживать врага столько, сколько смогут. Иного способа собрать много кормов сразу я не вижу, — предложил здоровяк.
— Многим главам семей это не понравится. Кролли вольный народ, и работать с вами или нет — только наш выбор, — заявил один из собирателей. Старик был преклонных лет и наверняка имел какой-то статус. Только вот слова, произнесённые им, разочаровали даже окружавших его родственников. — Мы община, и не рабы, я не хочу, чтобы мои…
— Плевать мне, хочешь ты того или нет. Зимой мясо все жрать будут, а значит, и работать придётся всем! — взяв того за грудки, грозно прорычал Кобаго, и старик, опустив уши, испуганно увёл взгляд в сторону. Дети его, ещё мгновение назад поддерживавшие нас, посмотрели на здоровяка, не скрывая злости, с остервенением и злобой. Ещё немного, и мы получим внутренний конфликт и раскол общества!
Момент конфликта застаёт Хохо.
— Что здесь происходит?
— Кобаго, отпусти его, — отдал команду я, и тот послушно её исполнил. — Хохо, я собираюсь обеспечить всё наше племя едой на целый год, но мне нужна помощь. Поговори со старшими семей, ты умна, уверен, сможешь всё им объяснить. Кобаго, нам нужно дерево на зиму. Я срублю несколько деревьев, поможешь со своими детьми дотянуть их, после собирай воинов, вооружайтесь и выдвигайтесь вниз по ручью. Со стен та местность просматривается лучше всего. Продолжим покос. Как ни крути, ров мы дорыть не успеем. Без здоровяков Му и их силы мы в камнях неделю копаться будем, а после ещё столько же их вытягивать. Поэтому бросим все усилия на заготовку кормов.
— Староста… — Не став спорить, почтенно склонил голову Кобаго, двинувшись исполнять указ.
— Староста… — повторила за здоровяком Хохо и направилась в совершенно противоположную от охотника сторону.
— С-староста… как быть с телами? — когда возле трупов остались лишь мы с сыном Хохо, спросил Обба. Смотрел он на меня искоса, как-то странно улыбаясь. Казалось, вот-вот «папочкой» назовёт уродец. М-да…
Как же лучше поступить с телами? Похоронить? На это нет времени и лишних рук. Сжечь ночью? Так это целый погребальный костёр нужен, многовато чести для хищников, кролли не поймут. Тогда, может, отнести куда…
— Боб, как обычно хищники поступают с трупами кролли?
— Едят, затем бросают недоеденное и потроха гнить в земле. Так волки обозначают территорию своей стоянки — костями и телами покойников.
Правда? Вот же мерзость. Даже представить боюсь, какой там смрад стоит.
— Жестоко, но это ведь хищники. Ладно, тогда мы с тобой, друг, поступим почти так же, как поступают они.
Приметив в отдалении стоящий выше по ручью дуб, велю пареньку метнуться за верёвкой. Сейчас мы тоже «обозначим» свою территорию.
Петля затягивается на шее покойника. Перекинув через плечо верёвку, вместе с Обба тяну труп вверх по ручью. Сначала одного, затем другого. Перебросив верёвку через ветку, по команде мы подвешиваем мертвеца, подвязываем к дереву. Под поскрипывание и шелест листвы я с болью в сердце наблюдаю мерзкое и жуткое покачивание окровавленного покойника. Откуда во мне столько жестокости? Ведь я никогда не ненавидел хищников, и мне они ничего плохого не сделали. Почему же я поступаю именно так, почему даже не предпринял попытку договориться?
— Они счастливчики, — с отвращением глядя на повешенных, шокировал меня своим изречением Обба.
— Счастливчики? — переспросил я.
— Именно. Быстро сдохли. Не так долго и мучительно умирали, как обычно от их клыков умирают дети кролли. Матвеем, вы когда-нибудь видели, как эти чудовища глумятся над пойманными детьми? Как отрывают их уши, лапки, а после…
Обба всем телом дрогнул, звучно сглотнув подступивший ком. Он ещё раз взглянул на меня, но в этот раз совершенно другими глазами.
— Если бы вы хоть раз увидели, как они убивают наших, то никогда бы не посмели смотреть на них так, как смотрите сейчас. Сочувствие к этим зубастым исчадиям… Они не заслужили права на сочувствие. — Сорвав с шеи одного из волков какой-то амулет, Обба кинул его мне, а после, пальцем задрав губу, продемонстрировал два больших кроличьих зуба.
— Посмотри, староста, посчитай, ты ведь умный, умеешь считать… — В руках моих застыло ожирелье из передних кроличьих зубов. — Из мёртвых они не рвут. Когда не сопротивляются — не интересно… Так говорил наш дедушка.
Спорить с парнем не стал. Наши миры и пережитые в прошлом истории слишком отличаются. Когда меня водили в садик, он бродил по смертельно опасным лесам, пытаясь себя прокормить. Когда я беззаботно ходил в школу, кушал три раза в день и сладко спал в своей кроватке, он в дождь и стужу дрожал, прижимаясь к сородичам, в снах видя возможность досыта наесться.
Мы слишком разные. И именно в этом наша проблема. Мне легко простить неизвестное существо или вид, ничего мне не сделавший. Но как заставить простить своего врага кролли? Как объяснить лисам, что, помимо убийства слабых, есть ещё и другой путь к существованию в
