Астральное тело-1, Скоморох или Начало Магии - Всеслав Соло

Да зачем же далеко ходить, Юра?! Кого воспитывают кришнаиты?… Так вот, я скажу тебе, кого: улыбчиво покорных, полуголодных, но забывших об этом, самодовольных от истязания людей, и не людей даже, а что-то вроде исхудалого, социально-фанатичного мусорника, в котором шипит ядовитая мантра, будто сладостная слюна ангела-разрушителя, шипит на кусках порубленной души!..

Ослепительно сочная луна зависала высоко в небесном пространстве, и здесь, в городской кухне, ее освещающий свет будто молоком заливал полированный стол.

— Космическое сознание… — прошептал Юра, сидя у окна. Вика тоже находилась на кухне, стояла возле него.

— Что? — спросила она, озабоченно очнувшись от раздумий.

— У Сергея дома должны быть где-то спрятаны ценные книги и личные записи, бумаги, он рассказывал мне о них в ту московскую ночь.

— Зачем тебе они?

— Как ты не понимаешь, — сказал Юра и привлек Вику к себе на колени, — может быть, только я и смогу ему помочь!

— Чем? — всхлипнула Вика и поцеловала осторожно Юру в щеку. — Я уже все молитвы перечитала, какие только могла…

— Его сон — необычен!.. Я знаю: ему удалось покинуть свое земное тело.

— Господи! — воскликнула Вика. — Его душа мается где-то?! Я еще давно чувствовала, что это дьявол его увлекает и… Господи! — устрашилась Вика промелькнувшей мысли и замолчала.

— Что? — настойчиво поинтересовался Юра. — Ты что-нибудь знаешь?.. Да?! Говори же!

— Все началось с той книги, которую я ему принесла в подарок! Будь она трижды проклята!

— Что за книга? Ну, не молчи же, говори! Я прошу тебя.

— «Возрожден ли мистицизм» Там все о загробном…

— Так, — задумался Юра, — надеяться не на что… Ждать или же действовать, прийти на помощь ему… Я должен помочь!

— Господи! — прошептала умоляюще Вика. — Я не хочу потерять и тебя, Юрочка! И тебя уже манит, зазывает Темный!

— Надо помочь Сергею… Понимаешь ты, — надо! — встрепенулся Юра, и Вика вскочила с его коленей и в ужасе прильнула к холодной кухонной стене.

За окном, там, внизу, на улице, будто расшатывались под порывами ветра желтые паруса столбовых фонарей…

А мне ото всего этого стало пуще не по себе! И я словно зажмурился, ослеп… Отшатнулся от кухни, и вдруг: во мраке зазвучали какие-то монотонные, будто заученные кем-то слова:

— День Ангела — девятнадцатый. Месяц — январь. В цифрах — ноль один. Год — одна тысяча девятьсот пятьдесят четвертый.

Тишина… Какая острая тишина! Малейшее движение мысли в сторону, и можно пораниться об эту тишину!

Вдох:

— Девятнадцать ноль один умножить на одна тысяча девятьсот пятьдесят четыре…

Серебрится поток тишины…

Выдох:

— Три миллиона семьсот четырнадцать тысяч пятьдесят четыре…

Все-таки поранился о тишину! Сверкнуло ее ослепительно белое лезвие, засияло снежно-перламутровое пространство, густо просочились изломанные красные лучинки цифр, над их рядами вспыхнули крупно два зеленых слова:

Формула жизни

3 1 8 15 22 29 26 43 50 57 64 71 78 85

7 2 9 16 23 30 37 44 51 58 65 72 79 86

1 3 10 17 24 31 38 45 52 59 66 73 80 87

4 4 11 18 25 32 39 46 53 60 67 74 81 88

5 5 12 19 26 33 40 47 54 61 68 75 82

5 6 13 20 27 34 41 48 55 62 69 76 83

4 7 14 21 28 35 42 49 56 63 70 77 84

И вот все растаяло, но крепкое чувство памяти увиденного сохранилось, будто все это парит за спиной, оглянись — и увидишь.

Зазвучал голос:

— Ноль — опасность насильственной смерти; единица — воля, выбор, вероятна смерть от болезни; два — судьба, пассивность, чувства, возможна случайная смерть; три — совесть, провидение, движение от основательного прошлого; четыре — реализация, необходимость формы, высшее, сознательное начало, жизнь; шесть — испытания; семь — победа; восемь — среда уровновешенных закономерностей, девять — сути вещей и процессов…

Массивный каменный пилон — вход в храм. Сверкает до гладкой нежности отполированный, каменный куб, а на нем сидит обнаженная, в золотых сандалиях, женщина, вся будто из воска, янтарно-полупрозрачна, строгие изгибы тела, женственные рельефы, ноги сжаты плотно, прямая спина, золотое кружево на шее едва опускается на верхнюю часть спины и груди. Правая рука со свитком папируса прижата к сердцу, несколько складок папируса лежат на коленях и с них опускаются до самых ступней. В левой руке — цветок лотоса, сильно сжата кисть, она прочно удерживает стебель. На голове женщины дымчатое, полупрозрачное покрывало, оно закрывает колени, и немного лишь из-под него выглядывает папирус. На голове женщины — металлический шлем с двумя рогами и шаром на них. Позади же, на фоне пилона — входа в храм, четко выступают две колонны огромные, они поддерживают портал…

…Отсырели краски лета, солнце искоса глядит, ну а я еще не петый, все во мне еще гудит! Шелушатся, блекнут краски, ветер морщится в листве, так случилось: не обласкан я по молодой весне… Может быть, застыло время настояться на тиши?.. Далеко заброшу кремень я спрессованной души! Не обласкан, не растаскан, берегу я свой уют. Я не выставляю краски, и дожди на них не льют! Да, вокруг меня — все блекнет, а моя душа — цветок, что не дрогнет, не намокнет — потому что я так смог! А моя душа все ярче, все заметнее для всех: где позволят ей — поплачет, где воспримут — дарит смех! Так и осенью: то солнце, то дожди… Я Арлекин. Хорошо мне так смеется там, где плачут дураки! Плачь и смех иной весною — не коснутся головы. И тогда, все ставши мною, назовут меня на «Вы»…

…Араб… Арестант… Артист… Вдова… Военнослужащий… Вор… Гости… Грабители… Дама… Девушка… Дети… Дитя… Друг… Жена… Женщина… Землекоп… Идиот… Карлик… Лакей… Люди… Мертвец… Мать… Милиционер… Младенец… Монах… Мужчина… Муж… Невеста… Нищий…

…Право в силе… Свобода — идея. Либерализм… Золото. Вера. Самоуправление… Деспотизм капитала… Внутренний враг… Толпа… Анархия… Политика и мораль… Право сильного… Непоборимость власти… Цель оправдывает средства… Толпа — слепец… Партийные раздоры… Наиболее целесообразный образ правления — самодержавие… Спирт. Классицизм. Разврат… Террор… Свобода, равенство, братство… Принцип династического правления… Уничтожение привилегий аристократии… Новая аристократия… Психологический расчет… Абстракция свободы… Сменяемость народных представителей…

…Печник… Подкидыш… Покойник… Почтальон… Президент… Противник… Слепой… Соучастник… Сын… Старики… Старушка… Толпа… Труп… Урод… Учитель… Царь… Царица (Король, Королева)… Ювелир…

…Александр Корщиков, Александр Корщиков…

…Небольшая книжица в красном переплете, машинописный текст, рассказ второй, сборник философских рассказов, двенадцать философских рассказов…