Гром и молния - Олег Языков

– Петракова ко мне! Что значит «нет на месте»? Срочно найти – и ко мне!

В кабинете я взял телефон.

– Ангар? Полковник Сталин на месте? В самолете возится? Пригласите его ко мне, срочно! Да, пусть захватит с собой моего ведомого.

– Разрешите? – В дверях появился наш контрразведчик. – Вызывали, товарищ майор?

– Проходи, Дима, садись. Сейчас один разговор будет… Подожди секундочку.

Я зарылся в документы, полученные в штабе. Через несколько минут вновь стукнула дверь.

– Разрешите, товарищ командир?

– Заходите, ребята, присаживайтесь! Нет-нет, Базиль! А тебе особое задание будет. Постой за дверью, посмотри, чтобы нам никто не мешал. Понял? Иди.

– Так, Василий Иосифович… Вы отчисляетесь из состава эскадрильи! Поздравляю вас, полковник!

– Как?! Почему, Виктор?! – чертом взвился Василий.

– Тихо-тихо! Слушай сюда… Есть приказ ГУ ВВС, по которому полковник Василий Сталин выводится из состава эскадрильи и переводится в распоряжение Управления кадров ВВС… Тихо, я сказал! Слушай! Сегодня получишь документы, возьмешь на борт инженера и полетишь в Рыбинск. За моторами. Мы тут задним числом оформим твой перевод. Вместо тебя эскадрилья получит нового пилота на «Дуглас» – полковника Надеждина. Не понял? Ну – Надеждин… То есть – сын Надежды… Аллилуевой Надежды! Вот ты тормоз, Вася! Понял, наконец?!

Покрасневшее лицо Василия начало принимать свой естественный окрас. Бледно-зеленый… Шучу я. Поздоровел у нас Васек, окреп. К бутылке его почти и не тянет, во как!

– Нечего во фронтовой обстановке твою фамилию светить лишний раз. Думаю, скоро немцы серьезно заинтересуются нашей эскадрильей. Понял, что ли?

У Васи явно отлегло с души.

– Понял, Виктор, понял! А что потом?

– А потом, когда получите моторы, полетишь вот сюда. Сядешь на аэродром и дождешься нашей пары истребителей. Они тебя и проводят на нашу новую точку. Там, в прифронтовой полосе, нужна особая осторожность – тебе одному нельзя будет лететь. Техсостав перебросим другим самолетом. Все ясно?

– Так точно!

– Вот и хорошо. Капитан, за вами полный – я подчеркиваю: полный! – режим секретности этой рокировки. Можете пустить слух, что Василий опять нажрался и начудил.

– Ну-у, Виктор… Я же и не пью почти. На пикнике граммов сто пятьдесят под уху разве… Да ты ведь сам разрешил.

– Цыть! Так надо, полковник. Ничего – от тебя не убудет. А для дела полезно. Ухватили? Тогда приступайте! Вася, иди, делай штурманскую прокладку. Не забыл еще как? Вот и хорошо. Давай-давай, пошевеливайся. Постарайтесь там долго не задерживаться. Да, Дима! Полковнику Сталину заменить удостоверение личности. На Василия Ивановича Надеждина! Лично сделай, и чтобы ни одна душа… Ну, ты знаешь… Всё, свободны. Вася, полетишь ночью. Справишься, надеюсь? Вот и хорошо. Всё – пошли, пошли. Не до вас сейчас. Дел выше крыши. Да, Базиля давайте сюда.

Вася влетел в кабинет с крайне заинтересованной физиономией – настоялся уж за дверями, изнервничался.

– Слушай, Базиль… Ты с кем тут больше летал на тренировках? С Коптеевым? Вот и хорошо. Слушай… Завтра мы перелетаем на новое место базирования. Да, дождались. Под Ленинград. Так, вот… не долетая до Ленинграда, вот здесь… смотри по карте… ты с Коптеевым отваливаешь и садишься на вот этот вот аэродром… Запомнил? Там ждешь наш «Дуглас». У него будет новый пилот – полковник Василий Надеждин. Все понял? Ага, молодец. Сразу ухватил. А твоему тезке я пока вдолбил… Вот его-то «Дуглас» ты и проведешь на нашу точку. А мы вас встретим. Ясно? Обо всем этом – молчок! Знаю, что не дурак. Дураку бы объяснил под запись… и под подписку о неразглашении. Иди, готовься, маршрут учи.

Да! Наверное, надо бы сказать пару слов про наш «Дуглас». Так уж повелось, что и наши «Ли-2», построенные по американской лицензии в Средней Азии, и полученные по ленд-лизу из Америки «Си-47» – все на фронте, в войсках, называли исключительно «дугласами»… Уж не знаю почему. Так сложилось, и не мне это менять, ясно? Я однажды подумал: наш «Ли-2» или американский «Дуглас» у Васи – я ведь точно и не знаю. Так получилось, что в нем я еще не был – времени не хватило. В общем, с своими-то связями Васек мог выклянчить и чистого американца. У того с родными моторами «Райт-Циклон» скоростенка вроде бы повыше будет… Километров на пятьдесят. И дальность куда больше, и ремонтировать его проще, и радиооборудование – не сравнить…

Ну да ладно. Это не главное. Главное – лед тронулся.

Я потер руки. Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся! «Летя-ят перелетные птицы»! Летят на фронт!

– Начштаба ко мне! – гаркнул я в приоткрытую дверь. Надо было заниматься делами. А их накопилось столько – у-у-у! Впору за голову хвататься.

– Разреши, командир? – в дверях появился Рыбкин.

– Заходи-заходи. Сейчас я тебя порадую. Мы вылетаем на фронт!

– Ну, наконец-то! Давно пора! Что делать будем?

– Садись. Доставай свой кондуит. Пиши!.. – И понеслось…

И это не могло не радовать!

Глава 14

– И последнее, Федор Тимофеевич, – я постучал карандашом по карте, – место базирования… Оно еще не определено. Пока приказано сесть прямо в Ленинграде, на аэродром корпуса ПВО. Прибудем и получим задачу непосредственно на месте, от командования 13-й воздушной армии. Генерал-лейтенант Рыбальченко попросил нас на усиление, он нам задачу и поставит. Может, еще что-нибудь и командующий ВВС флота генерал-лейтенант Самохин подбросит. Отказываться мы не будем. Наоборот – примем с благодарностью. А в целом ситуёвина такая… Как ты знаешь, в результате операции «Искра» в январе сорок третьего года наши прорвали блокаду, и Ленинград сейчас имеет связь с Большой землей через узкую полоску берега южнее Ладожского озера. Там смогли быстро бросить железнодорожный путь. Ленинградцы его «Дорогой Победы» называют… Это сразу сказалось на положении города и людей – стало немного легче, подвоз продовольствия и других грузов заметно возрос. Но гитлеровцы по-прежнему стоят у стен города. Они стремятся любой ценой удержать Ленинград в тисках блокады, сохранить контроль над акваторией Финского залива и Балтийского моря, чтобы предотвратить выход Финляндии из войны. Ну, это уже высокая политика, задачи стратегического плана. У нас задачи скромнее. Так вот… Сейчас продолжает действовать «Дорога жизни». Да-да. Трасса по Ладоге работает, ходят суда, доставляют грузы. И транспортная авиация летает – туда груз, обратно – людей вывозят. Про «Дорогу Победы» я тебе уже говорил. А вот знаешь ли ты, Федор Тимофеевич, что есть еще одна, малая, так сказать, «Дорога жизни»? Да, есть! Она соединяет «Ораниенбаумский пятачок» с Лисьим Носом через Кронштадт. И в навигацию тоже используется. Сам понимаешь, немцы в покое все эти транспортные маршруты не оставят. Мало того, что на них немецкие бомбардировщики налеты совершают, так еще и асы из 54-й истребительной эскадры «Грюнхертц» – «Зеленое сердце» (наши их «зеленые жопы» называют) повадились шкодить. А что? Бомбы подвесят на пару «Fw-190A4», а еще одна четверка их охраняет. Ударят – мало не покажется! Они даже пятисотки могут таскать, а уж по 250 килограммов и подавно… Представляешь, две бомбы по 250 кило по поезду с грузами для ленинградцев? Считай – нет больше эшелона, что не разобьют, то сгорит… А потом пойдут на Ладогу и пушками наш маломерный флот гоняют. Для баркасика одной-двух очередей за глаза хватит. Вот мы эти «зеленые жопы» и должны будем в чувство привести. Порвать их на британский флаг, так сказать.