Истребитель снайперов - Иван Стрельцов

— Стриж готов.

— Кукушка готов.

— Сыч к работе готов.

— Ласточка готов.

— Филин в норме, на опушке леса наблюдаю шевеление.

— «Птичник» в норме, — подвел итог собеседования Григорий Пройдесвит.

В норме оказались и дела на позиции зондеркоманды. Они через линзы оптических приборов также наблюдали в отдалении неясное движение.

Боевики, не имеющие возможности засечь телефонные переговоры, приближались к позициям обороняющихся, рассчитывая на внезапность.

Михаил Панчук последним вызвал милицейский блокпост.

— Слушаю, — донесся недовольный бас командира сибирского ОМОНа, очень похожий на голос киноактера Никиты Джигурды.

— Слушай внимательно, Ермак, — властно произнес Панчук. — Объяви боевую тревогу, сейчас по нас ударят духи.

— Ты что, полковник. — Милиционер и военный служили в разных департаментах, поэтому омоновец считал, что имеет полное право подерзить. — Какие, блин, «духи»?

Его слова заглушили разрывы мин…

Штурм начался по классической схеме с артобстрела. Из леса ударили стодвадцатимиллиметровые минометы боевиков, им тут же ответили «васильки» и зарытый в грунт «Т-72». Грохот танковой пушки глушил хлопки автоматических минометов. Благодаря пристрелянным ориентирам артиллеристы сразу же накрыли позиции боевиков, заставив замолчать сначала один миномет, а следом и оставшиеся два. Взметнувшийся в небо огромный огненно-красный куст взрыва свидетельствовал о том, что взорвались боеприпасы батареи.

— Ну, теперь им придется подойти поближе, — констатировал Шатун, наблюдая за картиной боя со своего монитора и общаясь по внутренней связи с Бекбаевым, сидящим в соседнем модуле.

— Да, — согласился Миша. — Сейчас начнется работа и для нас.

Коническая башня медленно длинным стволом крупнокалиберной винтовки стала разворачиваться в направлении вспышек выстрелов.

Сидя в удобном «гнезде», обложенный бронеплитами, Кукушка сквозь мощную оптику «взломщика» наблюдал за передвижениями боевиков. Сгибаясь едва ли не пополам, петляя, они бежали в направлении милицейского блокпоста. Омоновцы встретили моджахедов шквалом огня, но те упорно продвигались вперед. Снайперской группе была дана команда на свободную охоту.

Мощная винтовка «СВ-98» позволяла работать на тех дистанциях, где противник не мог заподозрить действия снайперов. В перекрестье прицела попали двое боевиков, тащивших автоматический гранатомет «пламя».

Электронный дальномер показал 730 метров. Сделав необходимое упреждение, снайпер затаил дыхание и плавно потянул на себя спусковой крючок. «Бум» — почти неслышно на фоне общей какофонии боя ударил выстрел. Впереди бегущий боевик рухнул как подкошенный, роняя тяжелый станок гранатомета, его напарник по инерции сделал шаг вперед, потерял равновесие, споткнулся и замер на месте во весь рост. Кукушка передернул затвор и перевел прицел на новую цель…

— Не торопись, — громко скомандовал Платов, наблюдая в бинокль, как к их опорному пункту крадучись подбирается большая группа боевиков. Каждый боец небольшого гарнизона молча выбирал свою цель, каждый старался выбрать наиболее опасного противника. Стволы автоматов, пулеметов, автоматических гранатометов вглядывались в поле черными зрачками дул.

Виктор Ангелов с группой своих спасателей облюбовал второй этаж. Вооруженные автоматами с подствольниками, они должны были вести добивающий огонь, когда вражеская цепь заляжет. Но сперва цепь остановят зондеркомандовцы с водителями.

До боевиков оставалось не более двухсот метров, когда Атаман скомандовал:

— Огонь!

Двухэтажный особняк взорвался огнем, который смерчем обрушился на боевиков. Короткий боевой контакт, и атакующие, бросив убитых и раненых, поспешно отступили, чтобы через несколько минут вернуться…

В разгорающемся бою пользоваться термографом было бесполезно, приходилось полагаться на мощность оптики. Пока Бекбаев уничтожал главные цели — снайперов, которых почему-то было чрезвычайно мало (скорее всего стрелки береглись, ожидая, когда будет уничтожен ненавистный «Истребитель», и тогда они смогут вступить в бой в полную силу), Шатун выполнял роль наводчика, пользуясь электронным перископом.

— Мишаня, слева сто двадцать цель групповая, — произнес Владимир, наблюдая, как несколько боевиков пытаются установить крупнокалиберный пулемет «ДШК-2».

С дистанции тысяча двести метров бронебойные пули «ДШК» запросто могут вывести из строя «гепард», прикрытый легкой титаново-магниевой броней.

— Понял, — ответил Бекбаев.

Башня развернулась влево, ствол опустился на несколько сантиметров, и тут же ухнул выстрел, выбросив сноп огня, затем еще и еще. В течение нескольких секунд расчет вместе с пулеметом был уничтожен.

Несмотря на шквал огня обороняющихся, душманы, одурманенные наркотиком храбрости, перли напролом, все ближе и ближе подбираясь к крайним постройкам аула.

— Винтик и Шпунтик, ваш выход, — скомандовал Владимир.

— Поняли, — ответил за двоих механик Шпунтик.

Электрический сигнал, пущенный по глубоко зарытому кабелю, активизировал электромоторы огневой точки «Горчак». Откинулась металлическая крышка, замаскированная под куст орешника, выпуская наружу ядовито-зеленую прямоугольную башню с торчащими наружу черными стволами спаренных пулеметов.

Длинные очереди секли наступающих в упор, но сдержать их нескольким пулеметам уже было не под силу. Несколько реактивных гранат, попав в огневую точку, разворотили башню и, оторвав крышку, отбросили ее взрывом на несколько метров.

Отряд Одноногого Шамиля оказался в полусотне метров от милицейского блокпоста, но преодолеть его никак не получалось.

— Слишком плотный огонь, — доложил искалеченному «бригадному генералу» один из эмиров. — У них здесь не меньше десятка снайперов, срезают любого, кто подымает голову.

— Понял, — кивнул Шамиль. Сидя на специальных носилках, он, как когда-то шведский король Карл XII, положив израненную культю на свернутый в рулон спальник, наблюдал за ходом боя. — Сейчас прикроем вас огнем.

Отключив рацию, он подозвал к себе начальника артиллерии, невысокого толстяка с длинной густой бородой, прореженной серебром седины.

— Накрой блокпост всем, что у тебя есть, — приказал Шамиль. Немного подумав, он указал на правый фланг, где возвышался полуразрушенный двухэтажный дом. — Его тоже накрой. — Крючковатый палец сместился вправо и остановился на башне минарета. — Тоже накрой.

— Мечеть? — с ужасом пробормотал бородач, такое действие он считал святотатством. Но «бригадный генерал» его оборвал:

— Да, мечеть тоже. Великолепная позиция для снайпера.

— Понял, саиб. — Бородач приложил руку к груди и с поклоном удалился.

Через несколько минут с опушки леса выбежала группа моджахедов с длинными, похожими на заточенные карандаши, авиационными ракетными кассетами «Б-8М1» с приваренными самодельными сошками. Взбежав на небольшой холм, они выставили пусковые установки и, примитивно прицелившись, отпрянули назад, таща за собой длинный кабель электрозапуска.

Десятки огненных стрел пронзили небо, и тут же огненные кусты вспыхнули на территории блокпоста, двухэтажного особняка и минарета…

Филин успел расстрелять пятую обойму к «Взломщику», когда увидел, как в его сторону разворачивают ракетную установку. Он достаточно повоевал, чтобы сообразить, что будет дальше. Противостоять этой опасности снайпер был не в силах. Единственно верным решением было отступление. Схватив более легкую «СВД», он ухватился за страховочный трос и соскользнул вниз, когда в купол минарета врезались несколько ракет. Он к тому времени успел укрыться в небольшой воронке внутри мечети.

Когда ракетный обстрел закончился, Филин выбрался наружу и, сплевывая пыль, набившуюся в рот, зло пробормотал:

— Ну, сейчас я вам устрою.

Вроде бы уничтоженная в начале боя минометная батарея сепаратистов неожиданно снова ожила и обрушила тяжелые фугасные мины на ротный опорный пункт.

— А чтоб тебя, бля, — выругался командир роты, хватаясь за телефонную трубку. — «Василек» засекли «самовары» «духов». Понял? — Его голос заглушили взрывы новой серии мин.

Стоявший рядом с капитаном Николай Стадник через окуляры стереотрубы наблюдал, как к высоте, занимаемой мотострелковой ротой, перебежками направлялись боевики. Тяжелые минометы не могли со своих позиций достать «Истребитель снайперов», их перемещение заняло бы время и увеличило вероятность того, что на новой позиции их уничтожат федералы.

— Коробочка, Коробочка, — орал в микрофон ротный, но экипаж танка его не слышал, продолжая бить по целям на свое усмотрение.

— Твою мать с твоей Коробочкой, — злился офицер, но танкисты продолжали свое дело. — Придется самому идти.