Нашествие - Александр Воробьев

Глава 20

Именно к этому времени мы относим существенную эскалацию вооруженного сопротивления людей. Так и не сумев существенно нарастить промышленный потенциал, тедау к тому моменту оказались неспособны одним ударом уничтожить возникшие центры сопротивления. Износ материальной части космических сил крайне затруднял точечные десантные операции в удаленных от побережий регионах. К тому же, не стоит забывать, что выжившие к тому времени уже имели опыт боевых столкновений с оккупантами, а поселения стали традиционно маскироваться, затрудняя их обнаружение с орбиты. Сложилась патовая ситуация, когда ни одна из сторон не имела подавляющего превосходства над противником.

Покрытая шаровой краской переборка мелко вибрировала, лодка уже почти сутки шла в подводном положении, таясь от спутников наблюдения пришельцев. Несмотря на десять лет консервации, внешне ее состояние оставалось великолепным, что же касается работы механизмов, тут Игорь был вынужден положиться на уверения капитан-лейтенанта Михненко, что все системы корабля функционируют нормально.

Ему выделили крошечную каюту, куда едва влезала откидная койка и небольшой письменный стол, с намертво прикрученной лампой. Грех жаловаться, на перегруженной людьми лодке, это могло считаться царской милостью. Рассчитанная на сто тридцать членов экипажа лодка сейчас несла на тридцать человек больше и под спальные места выделяли любой мало-мальски подходящий закуток. В отсеках было душно, везде стоял запах давно немытых тел, крошечный душ не мог вместить в себя сразу всех желающих смыть крымскую пыль. И вот в такой тесноте им предстояло провести больше месяца, пока подлодки, обогнув Европу, не высадят вернувшихся на берега Финского залива.

Игорь, измотанный боем, проспал почти половину первых суток, и проснулся только тогда, когда в его каюту постучался каплей Михненко. Высокий, атлетического сложения капитан смотрелся существенно моложе своих сорока лет, и если особо не приглядываться, то его вполне можно было принять за ровесника Игоря. До этого похода они виделись лишь пару раз, когда Игорь бывал по делам в поселении подводников на северной границе Рода. Приняв бразды правления поселком из рук умершего от инфаркта командующего базы, Сергей по праву стал вождем своих людей. Теперь Михненко командовал «Курском», одной из двух подводных лодок, что по счастливому стечению обстоятельств оказалась в распоряжении Ордена. Командира второй, что следовала за ними, Игорь не видел ни разу.

Михненко, как всегда пребывающий в прекрасном расположении духа, возвышался над протирающим глаза сонным Игорем.

– Добрый вечер, магистр.

– Вечер, Сергей Валерьевич. – Игорь, несмотря на формально более высокий ранг, по прежнему продолжал обращаться к Михненко на вы. – Долго я спал?

– Без малого четырнадцать часов. – Михненко указал на стенные часы, чей циферблат показывал без четверти десять. – Я принял вахту и решил по ходу вас разбудить.

– Спасибо, Сергей Валерьевич. Когда ужин? Я чертовски голоден.

– Я прикажу, чтобы вам принесли поесть. – Михненко высунулся за дверь и гаркнул, обращаясь к пробегающему матросу. – Иван, дуй мухой на камбуз, пусть несут ужин в каюту магистра!

Игорь слегка смутился.

– Я мог бы дойти и сам.

– Перестаньте, магистр, сейчас вы на флоте, а у нас свои традиции. Жаль, что на лодке ящеры, иначе принимать пищу вам пришлось бы в кают компании, в присутствии офицеров лодки. – Михненко пригладил короткие черные волосы и с сожалением заметил – Вот только красного вина сейчас днем с огнем не сыскать. Кстати, вы же были в Крыму, не догадались поискать винные склады?

Игорь виновато развел руками.

– Увы, нам было как-то не до вина.

Михненко посерьезнел, кивая.

– Да, я видел сколько у вас раненных.

– Четыреста двадцать семь человек, половина тяжелые, многие с травматическими ампутациями.

– Лазера?

– Они самые. Нам пришлось нелегко.

– А ящерам?

– Они потеряли почти триста особей. Обмен тяжелый, но пока что это лучший результат. Если бы не случайность, потерь могло быть существенно меньше. И пока неясна судьба двух остальных отрядов.

– Будем надеяться, что они вернуться.

– Хотелось бы верить, но боюсь, что Керченский отряд уничтожен полностью.

В дверь просунулся кок, держа перед собой поднос с ужином. Большая тарелка наваристого мясного борща, свинина с бобами, похоже, что кок вскрыл сегодня неприкосновенный запас пищевых рационов. Бойцы заслужили отдых и сытную еду.

Игорь глотал обжигающе горячий борщ, торопясь увидеть пленных вблизи. Во время погрузки, измотанный и едва державшийся на ногах, он успел рассмотреть их лишь в общих чертах, и приказав не начинать допроса без него, мигом отрубился на узенькой офицерской койке. Теперь же, отдохнув и приведя мысли в порядок, он мысленно простраивал линию допроса. У них был переводчик, самородок, что вроде бы научился инопланетному языку по компьютерным записям, сличая картинки с аудиозаписями. Игорь надеялся, что переводчик справится, хотя гарантии дать не мог никто.

Пленных держали в кают-кампании, дюжину без одного, вторую половину отправив вместе с сибиряками, в случае чего, хотя бы некоторые из пленных должны были попасть к ученым. Одетые в коричневые свободные одежды, с накинутыми капюшонами, ящеры во многом напоминали людей. Они собрались в одном месте, в центре кают-кампании и рассевшись в невидимом круге, методично покачивались, издавая протяжные горловые звуки. Один же, наиболее высокий, в пятнистом одеянии, стоял поодаль, безучастно глядя в одну точку. Как понял Игорь, это был единственный выживший из тех, кто оказывали вооруженное сопротивление. Ящер выглядел изрядно помятым, сквозь распоротую штанину проглядывали свежие бинты, мелкая чешуя на морде в двух местах была содрана и из ран медленно сочилась янтарная жидкость, толи кровь, толи сукровица. Тварь пришлось брать силой, и неизвестно еще, сколько жизней он успел прервать, прежде чем был обезоружен.

Из кают кампании вынесли всю мебель, но все равно свободного места в ней оставалось немного. По периметру зала стояло десять вооруженных пистолетами моряков, еще трое сторожили двери, люди Игоря пока еще отдыхали, и охрану пока нес экипаж лодки. Пред тем, как уйти, в зал принесли из операционной металлический стол и каталку с блестящими хирургическими инструментами.

Вместе с ним, в кают-кампанию набилось еще человек десять, всех прочих любопытных Игорь приказал удалить из отсека. Убрали и моряков, десять вооруженных, опытных солдат, способны уберечь себя сами, а лишние уши им сейчас были ни к чему.

Игорь кивнул на ближайшего, сидящего в круге ящера. Его тут же схватили и сорвав одежду, бросили на пока еще чистый операционный стол. Ящеры прекратив шипение, замерли, как один повернув головы в сторону схваченного товарища.

Игорь широко улыбнулся, показывая зубы.

– Наверное вы боитесь боли. Или смерти, и уж точно, что вам не понравиться и то и другое вместе. Вы будете говорить, расскажете мне все, что знаете, и сами подскажете, как вас уничтожить. Потому что иначе вы позавидуете судьбе убитых вами людей, твари! Антон, переведи им!

Вперед вышел худой как щепка, единственный из всего Ордена носящий длинные волосы, переводчик.

– Зи шщней, тейда сиуввай тца…

Ящеры дернулись, словно ударенные током, вслушиваясь и пытаясь разобрать слова сквозь отвратное произношение. Антон часто замолкал, копаясь в листках с записанной транскрипцией слов, ощутимо мучался, подбирая выражения, и хотя к концу речи лоб его покрылся испариной, до ящеров смыл сказанного кажется дошел. Среди них возникло движение и тихий, шелестящий шепот, ящеры обменивались мнениями? Игорь наклонился над распятым на столе пленником.

– Если вы будете упорствовать, я покажу, что ожидает героев!

Он дождался, пока Антон переведет, и выбрав из разложенных инструментов здоровенный ампутационный нож, почти без замаха перерубил изящное запястье распятого. Дикий визг заполнил помещение, подобно молоту ударив по ушам собравшихся. Ящер кричал, дергаясь в путах, размахивая в воздухе брызжущей кровью культей, Игорь подал знак стоящим рядом медикам. Те сноровисто и без особых эмоций, перетянули руку выше локтевого сустава, останавливая кровь, и снова отошли к стене. Связанный выл не переставая, пытаясь вырваться из стянувших тело ремней, остальные, как завороженные смотрели на искалеченного товарища. Игорь выждал паузу, давая пленным насмотреться вдоволь, и снова потянулся к ножу.

– Вас больше двадцати, для начала я могу убить половину из вас, убить жестоко и мучительно, просто для того, чтобы отвести душу. Пусть вас мучает вопрос, кого я выберу следующим! Антон, переведи!