Гостья - Стефани Майер

— Т с с, — успокоил его кто то.

Вдогонку за мной никто не мчался. Наверное, им хватило мудрости меня отпустить. Коридор опустел. Если повезет, я срежу угол и незаметно проберусь через темные грядки.

За все время моего пребывания здесь я так и не смогла отыскать выход из пещер. Выполняя те или иные поручения, я, кажется, исходила все туннели и один за другим выучила каждый лаз, каждое отверстие. Теперь, пробираясь по самым темным углам большой пещеры, я лихорадочно соображала: «Где же выход? А если выход отыщется, смогу ли я уйти?»

Уйти… Куда? Что ждет меня снаружи? Пустыня? Ищейка, Целитель, моя Утешительница, прежняя жизнь, которую и жизнью то можно назвать с натяжкой? Все, что имело для меня значение, находилось здесь. Джейми. Джаред — пускай он готов был меня убить. Как я могу от них уйти?

И Джеб с Иеном. Теперь у меня были друзья: док, Труди, Лили, Уэс, Уолтер, Хит. Удивительные люди, которые нашли в себе силы отбросить предрассудки и разглядеть во мне нечто такое, ради чего стоило сохранить мне жизнь. Даже если ими двигало простое любопытство, они встали на мою защиту, выступили против остальных, хотя все они были одной семьей — дружной семьей выживших. Я задумчиво покачала головой, ощупью передвигаясь вдоль грубого камня.

Из дальней пещеры доносились голоса. Я поспешила дальше: меня не заметили, и я наткнулась на расщелину, которую искала.

Существовало только одно место, куда я могла пойти. Даже если бы я каким то образом отыскала выход, я все равно направилась бы сюда. Я нырнула в кромешную тьму и быстро зашагала знакомыми коридорами.

Глава 27

Нерешительность

Чутье вело меня назад, в тюремную камеру.

Долгие недели я здесь не появлялась; с того самого утра, как ушел Джаред и Джеб подарил мне свободу. Пока я жива, а Джаред находится в пещерах, мое место тут.

Голубая лампа больше не освещала коридор тусклым светом. Повороты и изгибы дороги, пусть и смутно, но оставались в памяти. Я вытянула левую руку и стала пробираться дальше, ощупывая стену в поисках отверстия. Я еще не решила, заберусь ли обратно в тесную нору… Сперва надо выяснить, где я нахожусь.

Вход нашелся, но оказалось, что забраться в мою бывшую камеру не получится.

Едва пальцы коснулись грубой кромки у верхнего края отверстия, как я обо что то споткнулась и упала на колени. Руки, инстинктивно вытянутые вперед, с хрустом и треском врезались во что то чужеродное, непохожее на камень. Я вздрогнула: незнакомый предмет меня напугал. Наверное, свернула не туда и заблудилась. Может, даже попала в чью то комнату. Я прокрутила в памяти маршрут, соображая, где допустила ошибку, и неподвижно замерла в темноте.

Никакой реакции на мое шумное падение не последовало: ни звука, тишина — как всегда, темно, душно, сыро и так тихо, что сразу стало ясно: здесь никого нет.

Осторожно, стараясь не шуметь, я проверила, где нахожусь.

Руки в чем то увязли. Я ощупала нечто похожее на картонную коробку, обернутую в тонкую, хрустящую пластиковую пленку, которую и прорвали мои руки. Внутри обнаружился еще один слой еще более хрусткого пластика — маленькие прямоугольники, что шуршали от малейшего прикосновения. Я быстро отдернула руку, опасаясь, что меня заметят.

Я вспомнила, как вроде бы нащупала верхний край норы. Слева высились ряды коробок. До верха штабеля пришлось тянуться — он был на уровне головы. Я ощупью добралась до стены, а потом и до отверстия: оно находилось точно там, где я и предполагала. Я попробовала забраться внутрь и убедиться, что это то самое место — всего секунда на этом вогнутом полу, и я бы знала наверняка, — но прохода не было. Внутри тоже громоздились коробки.

Оказавшись в тупике, я вслепую двинулась по коридору. Выяснилось, что дальше прохода нет — все было заставлено таинственными коробками.

На полу, помимо сложенных в ряды коробок, оказалась грубая ткань вроде рогожи — тяжелый мешок, в котором что то негромко пересыпалось. Я помяла мешок — в отличие от шуршания пластика этот тихий звук вряд ли выдал бы мое присутствие.

Вдруг все встало на свои места. Помог запах. Пока я переминала похожую на песок субстанцию внутри мешка, в воздухе едва уловимо повеяло чем то знакомым. Я словно перенеслась в свою кухоньку в Сан Диего, к нижнему шкафчику слева от раковины, и представила мешок риса, пластиковый мерный стаканчик, которым я его насыпала, ряды консервов сзади…

Как только я поняла, что щупаю мешок риса, меня осенило. Место было то самое. Джеб как то говорил, что в этой части пещер расположен склад, а Джаред как раз вернулся из долгой вылазки… Теперь все, что добыли участники вылазки, перетащили в это укромное местечко.

В голове пронеслось сразу несколько мыслей.

Во первых, я осознала, что вокруг еда — не просто хлеб и жиденький луковый супчик, а ЕДА. Где то здесь лежало арахисовое масло, шоколадное печенье, картофельные чипсы, «Читос». Тут же представилось, как я нахожу эти вкусности, набиваю ими рот и наедаюсь — впервые с тех пор, как оставила цивилизованный мир. Я тут же устыдилась подобных мыслей. Не для того Джаред рисковал своей жизнью, неделями прятался и воровал. Эта еда предназначалась для других.

Меня тревожило и другое: если перенесли не всю добычу, то Джаред и Кайл наверняка притащат сюда оставшиеся коробки. А вот если они найдут здесь меня, то не требуется особого воображения, чтобы представить себе, что произойдет…

Впрочем, именно за этим я сюда и отправилась: хорошенько все обдумать, в одиночестве подготовиться к неизбежному…

В чернильной темноте я опустилась на пол у стены. Из мешка с рисом получилась вполне сносная подушка. Я закрыла глаза и настроилась на серьезную беседу.

«Ладно, Мел. Теперь что?»

Мелани не спала и сразу же откликнулась. Необходимость борьбы придала ей сил. А когда все было хорошо, она дремала.

«Приоритеты, — решила она. — Что для нас важнее? Выживание? Или Джейми?» Ответ был очевиден.

«Джейми», — с громким вздохом подтвердила я. Шепчущее эхо забилось о черные стены.

«Решено. Под защитой Джеба с Иеном мы, наверное, протянем какое то время. Джейми это как то поможет?»

«Г м м. А не лучше ли просто сдаться? Вряд ли ему станет лучше, если мы будем тянуть до последнего… Ведь и так ясно, чем все кончится — раньше или позже, не все ли равно?»

Ей мой ответ не понравился. Она мучительно подыскивала другое решение.

«Может, сбежать?» — предложила я.

«Вряд ли получится, — решила Мелани. — И потом, что нам делать там, наверху? Что мы им скажем?»

Мы дружно представили, как будем объяснять долгие месяцы отсутствия. Я могла бы солгать, сочинить что нибудь, сказать, что ничего не помню. Но перед глазами стояла скептическая ухмылка Ищейки, ее глаза навыкате, разглядывающие меня с подозрением, и я со всей ясностью осознала, что все наши наивные ухищрения ни к чему не приведут.