Оборотная сторона мира - Вероника Ковальчук

– Спасибо. Но отец вряд ли согласится.

– Это точно…

– Ну что – идем дальше? – гладиатор огляделся. – По этой галерее, кажется, можно добраться до башни.

– Галерея не примыкает к башне.

– Можно спрыгнуть во дворик перед дверьми. Это будет проще, чем разобраться в таком лабиринте. Тут невысоко.

– Это смотря с чем сравнивать! – возмутился Илья, осторожно выглядывая наружу.

– Тут всего-то пара человеческих ростов! Вас что – с такой высоты прыгать не учили? Позорище! Чему вообще учат в школе…

– Вычитать и умножать, малышей не обижать…

– Что?

– Нет, это я так…

Илья свесился через край арочного проема галереи и посмотрел вниз, во двор, на брусчатку у входа в башню. До нее действительно было не так уж далеко. Несколько мгновений он собирался с духом, и Санджиф, не дождавшись, прыгнул через край первым. Он приземлился очень мягко, друг махнул следом за ним, крепко приложился ступнями и с трудом похромал дальше, к двери. Гладиаторы почти бесшумно последовали за ними.

– Подождите меня здесь, – проговорил Илья. – Нет, ждите. Я сам посмотрю, что в этой башне. Я знаю, что делаю. Там нет стражей.

– Откуда ты можешь знать? – с недоумением спросил Абло.

– Я чувствую.

– Чувствуешь? Брось, ты же не настоящий Видящий!

– Ладно, – голос юноши стал напряженным. – Я сказал, что понимаю, как надо поступать. Не надо со мной спорить. Стойте здесь, а если что, я вас позову.

– Тогда может оказаться уже слишком поздно.

– Слушайте, я могу погибнуть в любой момент от шарахнувшей по башке балки или камня, так что ж теперь – вообще никуда не лезть? Но мы же именно для того и пришли сюда, чтоб все осмотреть и всюду соваться.

– Так почему мы не можем сунуться туда вместе?

– Слушайте, ну хоть разок сделайте так, как я прошу.

И, вздохнув, Илья толкнул дверь башни, осторожно заглянул внутрь. Пыльная зальца, предназначенная, должно быть, для охраны, показалась ему маленькой, совсем маленькой, дверь, ведущая во внутренние помещения, висела на одной петле. По каменному полу, покрытому толстым слоем пыли, он осторожно прошел к дверному проему, заглянул туда.

Ему показалось, что залы наполнены туманом, едва переливающимся под редкими лучами солнца, которые пробивались сквозь окна в решетках. Решетки еще держались. Он попытался посмотреть на пространство вокруг себя магическим зрением – и понял, что зря это затеял. Увиденное нешуточно испугало его. По здравому размышлению правильнее было бы вообще делать отсюда ноги, но Илья понимал, что не может. Не может он все бросить вот так. Бросить – и все.

Илья запрокинул голову и посмотрел вверх. Если он хоть что-нибудь понимал в магическом программировании, то, что он созерцал сейчас, здорово походило на ядро. А значит, он сейчас сунул голову в самое пекло.

В первый момент юноша ощутил себя слабым и незначительным. Он же ничего не умеет. Если говорить строго – он вообще ничего из себя не представляет. И суется туда, куда не решаются сунуться лучшие местные чародеи. Стиснув зубы, юноша шагнул вперед, отдернул голову от полосы пыли, попытавшейся погладить его по голове. У него было смутное ощущение, будто кто-то ждет от него начала разговора.

– Слушай, ну зачем тебе Ильда, в самом деле! – произнес он. Тишина была глухой, неприятной.

Через мгновение перед ним сконденсировалась из пыли человеческая фигура. Прошло несколько мгновений – и у фигуры проявились черты лица. Улыбка, появившаяся на этом лице, напоминала улыбки на лице, обезображенном глубокими шрамами – кривая, натужная.

– Надеялся, что ты все-таки появишься здесь один.

– Так ты этого добивался? Чтоб я пришел один?

– Тебя прислал Саудив?

– Кто это такой?

– Значит, не он…

– Слушай, зачем тебе Ильдиста? Ну, эта девушка, которая здесь находится? Почему ты вообще позволил ее сюда привести?

– А ты так уверен, что девушка здесь? И при этом не знаешь Саудива?

– Я же чувствую, что она тут. Я вижу след.

– А, так ты из Видящих… Это хорошо.

– Так почему ты позволил привести сюда девочку?

Фигура снова изобразила что-то напоминающее улыбку.

– Тебя интересуют подробности сделки?

– Так это была сделка…

– Да. И я полагал, что ты как раз и есть та плата, которую мне предложили за то, чтоб девочка поспала здесь годик-полтора.

– Я?! Нет уж! Я тебе никакая не плата!

– Понимаю, что так… Раз ты не знаешь Саудива.

– Но зачем тебе нужен кто-то вроде меня в качестве платы?

– А ты полагаешь, это просто – существовать в подобном полуэнергетическом состоянии на протяжении нескольких сотен лет? Только человек способен взглянуть в вечность безбоязненно, если он не лишен души. Существа подобные мне ощущают перед вечностью страх и слабость.

– Но ты ведь тоже человек! В прошлом… Послушай, человека ведь делает не наличие тела или его отсутствие. Его делает сильная и свободная душа, – Илья торопливо соображал, чтоб такое еще сказать. Происходящее здорово напоминало какой-то давно прочитанный фэнтезюшный роман, и это – странное дело – успокаивало юношу. Так ситуация становилась проще и на первый взгляд вполне разрешимой. В том романе, кажется, герой убеждал духа, что тот может стать человеком, если будет вести себя по-человечески, и когда тот поверил, ситуация благополучно разрешилась. Видимо, тут следовало поступить аналогичным образом. – Ты столько времени уже не под контролем того, кто сделал из тебя ядро замковой системы… Неужели ты не способен обратно стать человеком? Если захочешь этого.

– А зачем?

– Ну, например, чтоб не бояться вечности, – петербуржец растерялся. По логике, существо не должно было задаваться подобным вопросом, оно должно было радостно согласиться. Что-то пошло не так…

– Я не боюсь ее. Она меня иссушает. Приток сил со стороны вполне решит мою проблему.

– Но так ты получаешься зависим неизвестно от чего…

– Известно от чего. От человеческого любопытства. Но люди никогда не перестанут любопытствовать. И сюда всегда кто-нибудь будет влезать. А дальше – вопрос техники, – то, что когда-то было человеком, а теперь представляло собой разумную и до определенной степени одушевленную часть магической программы, помолчало, потом снова заговорило. – Ты почему-то хочешь разбудить во мне прошлого меня. Зачем? Думаешь, я был добрым и великодушным человеком?

– Э-э… – Илья растерялся. А когда он терялся, то начинал нести первое, что пришло ему в голову. – Ну, думаю, да. Почему же нет? По логике говоря, ведь обычно плохие побеждают хороших, чтоб потом превратить их в подвластных себе магов… Как они там называются… Фактотумы, что ли?..

– Не всегда. Иногда, как ты выражаешься, плохих таким образом наказывают хорошие.