Черная вдова. Шаттам - Максим Шаттам

Аннабель.

Он отправил ее к дому Глории Хелски, уверенный, что там абсолютно безопасно.

Успокойся, Аннабель только наблюдает, она не станет вмешиваться.

Бролен посмотрел на часы. Десятый час вечера. Донован Джекман, скорее всего, уже ушел с работы. Оставался только один выход.

Бролен сел в «Мустанг».

Через несколько минут он вошел в Центральное отделение полиции, поднялся на шестой этаж и стал заглядывать во все кабинеты подряд. Наконец он увидел того, кого знал.

— Арнольд, мне срочно нужно узнать номер телефона.

Бролен получил домашний номер Джекмана. При выходе из здания он набрал его. Разговор был кратким.

Он не оставил Доновану Джекману выбора.

Он спросил, уходила ли Глория Хелски с работы во второй половине дня.

Джекман ответил. Затем добавил еще кое-что.

Услышав его слова, Бролен застыл посреди улицы.

72

Дым отравлял воздух, наполняя его смертоносными испарениями.

Аннабель взяла на кухне полотенце и прикрыла им рот. В доме не было ни души — ни в гостиной, ни в библиотеке.

Приехав, она увидела, что половина дома охвачена пламенем, и, следуя инстинкту полицейского, поспешила убедиться, что в горящем здании никого нет. Понимая, что огонь распространяется молниеносно, она стала перебегать из комнаты в комнату, но так никого и не нашла.

Оставались только несколько комнат в глубине дома, наиболее удаленных от горящего крыла. Аннабель не могла вызвать помощь, чтобы остановить пожар. Ее мобильный телефон в этой глуши не ловил сеть, а телефон в доме не работал. Помощь прибудет лишь после того, как дым заметят в ближайшем поселке.

Она толкнула дверь и вошла в просторную комнату, которая, в отличие от остальных, была обустроена.

И сразу увидела ее.

С револьвером в руке.

Неподвижную.

Аннабель раскрыла рот и шагнула вперед, чтобы хотя бы что-нибудь сделать.

Слишком поздно.

Помочь ей было уже нельзя.

73

Существу пришлось поторопиться.

В последний день.

Нужно было разбросать по городу пауков, оставить труп в лесу, на обочине, и заехать на ферму.

Убить оказалось проще простого. Для этого было достаточно револьвера и холодного шарика, насквозь пронзившего плоть.

Все оказалось гораздо проще, чем оно думало. Положить палец на курок. Унять дрожь. Действовать уверенно.

Да, это было очень просто — убить так расчетливо и невозмутимо.

Приставить дуло к коже.

Глаза закрываются. Мозг начинает осознавать, что все кончено.

Палец жмет на курок.

Сначала металл сопротивляется, потом с готовностью выполняет приказ.

Существо просто приложило дуло к лицу и вставило его в рот.

После чего спустило курок.

74

Войдя в комнату, Ллойд Митс тотчас же увидел на стене брызги крови.

Фрагменты мозга, вырвавшиеся наружу под силой выстрела.

Достаточно было одной пули и прямого попадания в голову.

Глория Хелски лежала на кровати, ее безжизненный взгляд был устремлен в пустоту.

Белый парик съехал набок. В руке она еще сжимала оружие.

Трагедия разыгралась здесь не более часа назад.

Услышав движение за спиной, Аннабель схватилась за пистолет, но остановилась, увидев на пороге Митса. Она только что обнаружила труп. Глория Хелски умерла незадолго до их приезда.

— Нужно немедленно уходить, газовые баллоны вот-вот взорвутся! — вскричал Митс.

Аннабель стала поспешно заворачивать труп в лежавшее на кровати одеяло.

— Что вы задумали? — рассвирепел Митс. — У нас нет времени! Она покончила с собой, а нам нужно убираться отсюда!

Молодая женщина продолжала заворачивать тело, однако из-за боли в правой руке это получалось не так быстро, как бы ей хотелось. Митс бросился ей на помощь.

Они пересекли центральный коридор. Аннабель держала труп за плечи, Митс — за щиколотки. Сквозь ковер на линолеум сочилась кровь, оставляя на нем ярко-красную линию.

Рычание огня наполнило весь дом. Митс закашлялся и никак не мог остановиться. Дым резал им глаза, на щеках появились сверкающие борозды от слез.

Они уже были возле двери, в четырех метрах от кислорода.

Пучок пламени накинулся на входную дверь, в помещении стало невыносимо жарко.

Затем пламя на несколько секунд утихло, будто даруя им шанс выйти из этого ада.

Митс и Аннабель изо всех сил рванули вперед, прочь от чудовища, спешащего наброситься на любую живую клетку и уничтожить ее.

Аннабель и Митс пробежали около двадцати метров, когда услышали за спиной взрыв.

Газовые баллоны взлетели в воздух.

Инспектор упал, и ударился о небольшой камень, потерял сознание и уже не слышал, как хрустнула его кость. От шока у него парализовало руки. В его спине дымились два отверстия, два раскаленных добела осколка, готовых расплавить его плоть.

Повинуясь взрывной волне, тело Глории Хелски упало на Аннабель, защитив ее от града осколков.

Некоторое время грудь женщины оставалась неподвижной.

Затем она жадно глотнула воздух.

И открыла глаза.

Оттолкнув душивший ее тяжелый труп, она вскрикнула Ее тело пронзила нестерпимая боль, как будто его охватила судорога.

Вскоре к треску огня добавился вой полицейской сирены.

Аннабель огляделась и увидела, как вокруг нее на землю падают огненные осколки.

Она осталась жива.

Окрестности фермы походили на кратер проснувшегося вулкана. Место катастрофы окружили десяток машин: пожарные грузовики, кареты скорой помощи и полицейские фургоны.

Санитары отправили Ллойда Митса в больницу. Его веки дрожали. Аннабель видела, как он поднял голову и стал искать ее взглядом. Когда он ее заметил, его глаза едва заметно сверкнули, и Аннабель поняла, что он обязательно выкарабкается.

На землю опустилась ночь.

Ларри Салиндро помог закрыть двери кареты скорой помощи и, чтобы приободрить Митса, поднял большой палец. Затем подошел к Аннабель, сидевшей на земле немного в стороне.

— Его оглушило, — сказал он. — Но он сильный, он справится.

Аннабель склонила голову набок. Салиндро присел на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне.

— Чем могу вам помочь, мисс? В моем термосе есть холодный кофе двухдневной давности. Это наше фирменное блюдо. А может, остались и пончики с прошлой недели.

Вместо ответа Аннабель едва заметно улыбнулась. В ее голове до сих пор отдавалось эхо мощного взрыва.

Судмедэксперт накрыл тело Глории Хелски одеялом, перед этим протерев ватным тампоном ее лицо и руки, чтобы взять образец пороха. Аннабель была знакома с этой процедурой, ведь методы были одинаковыми и на Западе, и на Востоке. Привычные движения специалиста успокоили Аннабель, немного приблизив ее к реальности.

— Аннабель? Аннабель? Вы в порядке?

Она моргнула и увидела перед глазами озабоченное лицо Салиндро.

— Да, — тихо ответила она.

Грузный полицейский задумчиво почесал кончик носа и сел рядом с ней.

— Взрыв был невероятно мощный, — мягко сказал он. — Но вы выбрались, вы оба спаслись.

Его голос проник в сознание Аннабель сквозь свист и треск, уже полчаса не смолкавший в ее голове.

— Джош в курсе? — спросила молодая женщина.

— Еще нет. Телефоны здесь не ловят сеть, а я не хочу передавать ему сообщение по радио, хочу рассказать обо всем сам.

Он по-дружески обнял Аннабель за плечи.

— Это и ваше расследование, — добавил он, — вы очень многое сделали для того, чтобы все кончилось. Вам обоим это дорогого стоило.

Салиндро несколько секунд разглядывал шину на правой руке нью-йоркского детектива.

— Инспектор Баленджер отправился проверить скелет, который вы нашли в лесу, — продолжал он. — Антрополог подтвердил, что это женщина, но после предварительного осмотра костей, особенно в области таза, заявил, что это вряд ли Констанция Аббокан. У Констанции не было детей, а у этой женщины, судя по всему, были. Мы продолжим расследование, узнаем, каким образом она сменила имя, как стала Глорией Хелски. Что касается скелета, то это, скорее всего, попытка сбить нас с толку. Она намеренно вложила в карман куртки свою кредитную карту, повредив ее ровно настолько, чтобы на ней можно было прочесть имя.

Аннабель закашлялась и глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.

— Ларри, я не уверена, что смогу сесть за руль. Ты меня отвезешь?

— Конечно.

Он поднялся и протянул ей руку. Встав и оперевшись на него, Аннабель почувствовала облегчение. Ей показалось, будто она пробежала марафон, каждая клетка ее тела вопила об усталости. Она поморщилась и пошла вперед. Руки и ноги были невероятно тяжелыми, малейшее движение причиняло боль.