Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана. Том 1 - Бенджамин Рошфор

- Это донесения шпионов, - сказал он, - планы тайных перемещений наших частей, проект атаки на английские базы. Я должен был доставить это на Корсику графу де Марбо! И прежде всего - вот это!

Порывшись на дне сундука, достал оттуда несколько связок банкнотов это были английские фунты стерлингов. И огромная сумма...

- Это фальшивые фунты, тайно отпечатанные секретности ради на Корсике. Их нужно было доставить во Францию. Теперь придется разорвать все на мелкие кусочки и поскорее выбросить все в воду. Я говорю - на мелкие клочки, иначе все останется на поверхности достаточно долго, чтобы заметил офицер со шлюпки! Счастье еще, что мы на левом борту, а они направляются к правому иначе оставалось бы только ждать, пока нас доставят в Лондон на допрос! В Лондоне меня сразу разоблачат - и конец!

Картуш уже начал рвать донесения шпионов и Летиция молча начала ему помогать, но Тюльпан сухо заявил:

- Это твоя проблема, Картуш! Не знаю, почему ты хочешь затащить и нас в это дерьмо!

- Потому, мой милый, что тут мало и троих, а у меня нет выбора!

- Я помогу тебе, раз ты мне спас жизнь, но, честно говоря, то, чем ты занимаешься - большое свинство!

- Знаю, - коротко бросил Картуш. - Ну, ладно, ты меня прости и ради Бога начинай рвать!

- Позволь уйти отсюда Летиции! Нечего ей делать в этой западне!

- У меня уже нет ключа! - возразил Картуш, остервенело раздирая на куски фунты, которые кидал в иллюминатор. - А если Летиция как следует сыграет свою роль, как я велел, то нечего бояться. Англичанам нравятся французы-дезертиры и те, кто помогает французам дезертировать!

- Да я вообще не хочу уходить отсюда! - улыбнулась Летиция. - Ведь я твоя жена, Тюльпан, и я должна повсюду следовать за тобой. И я хочу помочь Картушу, потому что без Картуша я уже была бы твоей вдовой!

Ну тут уж все трое расхохотались и заработали ещё отчаяннее, чтобы успеть изорвать в клочья все содержимое сундука. Они уже почти успели, когда на палубе загремели выстрелы. Донесся отдаленный крик, но удивительно, англичане на стрельбу не отвечали! Минутой позже в коридоре раздался топот и кто-то стал ломиться в дверь.

- Начальник! Начальник!

Это был Лепик.

- Они развернулись и гребут назад, к своему кораблю.

- Отлично! - воскликнул Картуш и сильным ударом ноги высадил дверь, которая едва не зашибла Лепика. Выскочив в коридор, Картуш столкнулся с капитаном Туаном, который мчался к ним, вне себя от ярости:

- Ах ты мерзавец, как тебе в голову пришло отдать приказ стрелять! Теперь никаких предупредительных выстрелов не будет! Они сейчас начнут огонь и все пойдем на дно!

- Заткни пасть! - ещё громче взревел Картуш. - И чем болтать, командуй поднимать паруса, мы сматываемся! Через полчаса стемнеет!

- Невозможно! Мы не успеем!

- Посмотрим, - заметил на это Картуш и вырвал из-за пояса пистолет.

И матросы увидели своего капитана с поднятыми руками.

- Галлуа! Вибер! - кричал Картуш. - Отправьте на корму это морское чучело! - И морякам: - Вы, шимпанзе, живо на реи! Поднять все паруса! Тот, кто не будет шевелиться как следует, живо пойдет рыб кормить, можете мне поверить!

И матросы помчались, несомненно расценив "шимпанзе" как комплимент и собираясь своей ловкостью дать сто очков вперед этим животным.

Тюльпан с Летицией, прижавшись друг к другу, испуганно глядели на фрегат. Шлюпка уже вернулась к нему, отплыла вокруг и исчезла из виду. Ночь приближалась это правда, но хватит ли им хода, чтобы успеть вновь спрятаться в тумане, маневрировать как надо и скрыться под покровом тьмы?

Тюльпан вежливо забрал подзорную трубу у капитана Туана, который теперь стоял, опершись спиной о фальшборт и, похоже, уже вверил свою душу Господу. Внимательно оглядев фрегат, Тюльпан сообщил:

- Орудийные порты открываются! Сколько у нас времени, пока они приготовятся к стрельбе?

- Только чтобы перевести дух! - ответил капитан. - Английские канониры - самые быстрые в мире! - И потом добавил: Но прежде должны подойти ближе. С такой дистанции все ядра угодят мимо.

- Так им придется маневрировать! А у нас будет время передохнуть! осклабился Картуш, все ещё приглядывая за матросами, метавшимися по реям.

Капитан взглянул на карманные часы. Тюльпан, Летиция, Лепик, Галлуа, Вибер - все не отрывали глаз от английского корабля, который уже начинал свой маневр, только пока очень медленно, как слепой мастодонт, который начинал разгон, чтоб растоптать их.

- Ветер, по счастью, слишком слабый! - обрадовался Картуш.

- Для нас тоже! - процедил сквозь зубы капитан Туан.

- Что? Что вы там бормочете?

- Что для англичан и для французов ветер один и тот же, как бы не задевало это вашего патриотизма!

Капитан снова взглянул на часы.

В убийственном напряжении прошла четверть часа, и все испытывающе поглядывали на паруса брига, постепенно ловившие ветер, и на фрегат, который уже приблизился на расстояние прямого выстрела и мог начать маневр, чтоб развернуться против них бортом с пятнадцатью орудиями.

- "Внидиктив" - "Мстительный"! - прочла Летиция, которой Фанфан одолжил подзорную трубу. - Да, его мы запомним! - Прижавшись к Фанфану, доверчиво обняла его за пояс и сказала: - Но ты меня хоть раз по-настоящему поцелуешь?

- Хоть десять! - заявил он и так и сделал, ведь сердце у него разрывалось от любви и ужасной тревоги.

- Летиция!

- Да?

- Тебе не страшно?

Она улыбнулась.

- Но ты же рядом. А тебе не страшно?

- Но ты же со мной! - ответил Фанфан, и глаза его вдруг наполнились слезами - он представил прелестный маленький домик среди деревьев - такой, какой он видел когда-то под Бордо, - вот он возвращается из города, где работает на Баттендье, на пороге появляется Летиция, озаренная золотистыми лучами заката, вот она бежит к нему, он подсаживает её к себе на коня, и целует, сколько хватает дыхания, а потом они со всех ног спешат в дом, чтоб там любить друг друга. Боже, неужели этого не будет? Эта мирная жизнь с обожаемой женой - прекраснейшей, отважной, сладчайшей и милейшей - неужели это только сон, которому суждено погибнуть под копытами четырех всадн иков Апокалипсиса?

Тут Фанфан впервые заметил, как хрупка Летиция и как она юна, и сердце его ещё сильнее сжалось в тревоге. От Картуша он узнал, какой ценой хотела спасти его Летиция, и сказал себе, - всей его жизни мало, чтобы доказать ей свою благодарность и восхищение, но теперь, задумавшись о будущем, он прекрасно понимал - все пропало, если им не удастся спастись.

- Фанфан, если я умру...

- Молчи! - оборвал он.

- Фанфан, если я умру, забудь меня! - повторила она и расплакалась, бросилась ему на шею, осыпала поцелуями и рыдала: - О нет, не забывай меня, не забывай!