Земляничная тату - Лорен Хендерсон

– А зачем он вам понадобился? – бестактно спросила я.

Стэнли испуганно посмотрел на меня, осознав, что ничего не скажу, пока он не соизволит объясниться. Нервным жестом престарелого сердцееда он пригладил волосы.

– Давайте, Стэнли, выкладывайте.

Инстинкт подсказывал, что лучшая тактика – грубость и напор. Прием сработал. Путаясь в словах, Стэнли заговорил. Голова его снова задергалась. Ладно, если на него не смотреть, меня, быть может, и не укачает.

Судя по всему, Стэнли хотел связаться с Лексом, чтобы выяснить, не сказала ли ему Кейт кое-что. Я выразила недовольство столь туманной формулировкой:

– Кое-что? И что же именно Кейт могла рассказать Лексу?

Потребовалось десять минут настойчивых наводящих вопросов и неприкрытых угроз, чтобы вытянуть из него информацию. Но усилия того стоили. В конце концов Стэнли признался, что Кейт хотела открыть собственную галерею.

– Что? – изумилась я.

– И она искала у меня поддержки, – нервно добавил Стэнли. – Перспектива… Новая галерея, с нуля… мое имя в названии… – Ага, вот где собака зарыта. – Я просил Кэрол добавить мое имя в название «Бергман Ла Туш», но она сказала, что это очень сложно. – Он фыркнул. – В конце концов я же полноправный партнер! Где же справедливость?

Я молчала. Колесики внутри колесиков внутри колесиков… Теперь понятно, почему Кейт приютила Лекса, рискуя неудовольствием Кэрол и, возможно, хорошей работой. Она ведь едва знала его, да и спать с ним, как уверял Лекс, не собиралась. Должно быть, Кейт хотела переманить Лекса в новую галерею и через него познакомиться с другими МБХудаками.

– Она нашла помещение в Западном Челси. Старый гараж, который легко переоборудовать, – говорил Стэнли. – В Сохо аренда просто умопомрачительная, мы не могли позволить себе этот район. Да и вечные проблемы с парковкой грузовиков, которые доставляют экспонаты.

Судя по всему, Стэнли дословно цитировал Кейт. Трудно представить, чтобы он сам стал вникать в проблемы с доставкой грузов.

– Сейчас Западный Челси – самое подходящий район для современного искусства, – продолжал он. – Выставки в Сохо становятся все более традиционными. Место там могут позволить себе только торговцы. Вы знаете, что цены за квадратный фут только за последние два года выросли на тридцать процентов?

– Поразительно, Стэнли, – подбодрила его я, подавляя зевок. – А вы нашли деньги для новой галереи? Даже для Западного Челси понадобилась бы кругленькая сумма.

Он покачал головой.

– У Кейт имелся еще один спонсор… Мы должны были встретиться на этой неделе… – Солнце светило прямо нам в лицо, и Стэнли уже взмок от пота. – До того… до того, как…

Мимо прошла компания, дружными охами и ахами выражая свой восторг перед статуей Свободы. В бейсбольных шапочках и бесформенных одеждах туристы ничем не отличались от нищих, которые украдкой шарили в урне прямо за их спинами. Я попыталась вернуть Стэнли на прежний курс:

– Кэрол что-нибудь подозревает?

Лицо Стэнли перекосила страдальческая гримаса:

– Не думаю. Нет, не думаю! Она мне ничего не говорила.

– Стэнли, – медленно сказала я, – а не могла ли Кейт изуродовать выставку Барбары Билдер с целью испортить репутацию галереи? Если Кейт хотела переманить клиентов и художников, то самый беспроигрышный способ – пустить слушок, будто в «Бергман Ла Туш» пренебрегают безопасностью. А в доказательство устроить погром.

Очевидно, эта мысль не посещала куриные мозги Стэнли. Я вспомнила одну старую шутку: «Зачем мужчинам мозг размером больше, чем у собаки? Чтобы они не обжимали женские ноги на фуршетах». С точки зрения развития интеллекта Стенли определенно застрял на полпути между человеком и собакой. Вид у него был напуганный.

– Вы думаете, это Кейт? – проскулил он с таким потрясенным видом, словно я предположила, что Кейт занималась сексом с ослами и увековечивала этот процесс на видео – для потомства.

– Откуда мне знать. Я вас спрашиваю.

– Я… ну, совершенно исключено, – сбивчиво лопотал Стэнли. – Кейт была честным человеком. Она никогда бы не опустилась до такой подлости.

– Наверняка она собиралась позаимствовать список клиентов «Бергман Ла Туш» и уговорить как можно больше художников перейти в ее новую галерею, – возразила я. – Это разве честно?

Вот я и переступила черту. Стэнли принялся бормотать, что я ничего не смыслю в делах, и поглядывать на часы.

– Насколько я понимаю, после смерти Кейт идея новой галереи захирела?

Стэнли кивнул.

– Вы хотите продолжить сотрудничество с «Бергман Ла Туш» и делать вид, будто ничего не было?

Стэнли уже не кивал, а тряс головой.

– Вы считаете, что Кейт убили потому, что без нее затея с новой галерей провалилась бы?

Мучительная гримаса на лице Стэнли ясно свидетельствовала, что я угодила точно в цель, и после убийства Кейт он старательно гнал от себя эту мысль.

– Я не знаю! – чуть не взвыл он.

Троица на соседней скамейке прекратила флиртовать и уставилась на нас.

– Вы обещали сказать мне, где находится Лекс Томпсон, – умоляюще прошептал Стэнли. – Я на всякий случай скрестила руки на груди – чтобы он не мог обхватить мою ладонь своими пухлыми потными ручонками. – Вы обещали!

Вообще-то я ничего не обещала, но сейчас не время упирать на формальности. Я вырвала листок из блокнота и написала телефонный номер Ким. Стэнли выхватил его с такой жадностью, словно это указ о помиловании.

– Но на вашем месте я бы ему не звонила.

Стэнли недоуменно замер.

– Почему?

– Думаю, Кейт ничего ему не говорила. Прежде чем затевать подобный разговор, следовало хотя бы определиться с помещением. Кейт была далеко не глупа, а у Лекса сдержанности не больше, чем у ведущего ток-шоу. Я бы не стала сообщать ему больше, чем он уже знает. Лекс выболтает всем и каждому, и вот тогда-то вам точно крышка.

– Неужели я вам выложил все просто так? – растерянно спросил Стэнли, ухватывая суть гораздо глубже, чем я думала.

Я пожала плечами:

– Почему же просто так? Вы удовлетворили мое любопытство.

И послала ему радушную улыбку. Могла бы не стараться. Стэнли беспомощно всплеснул руками, тяжело встал и поплелся в направлении Уайтхолл-стрит. Я расслабленно откинулась на спинку скамьи и подставила лицо осеннему солнцу.

Глава двадцать первая

Вдали от берега дул ветер. Я на секунду прикрыла глаза, расслабила шею и почувствовала, как болтается на ветру голова. Рядом стояли три еврея-хасида, отец с сыновьями. Шляпы у мальчишек сползли на затылок. Они нервно теребили пейсы, словно час назад накрутили кудряшки с помощью раскаленной кочерги и теперь боялись, что ветер их распрямит. Мы цеплялись за тросы и зачарованно смотрели на силуэты Манхэттена: небоскребы отливали золотом на солнце, в окнах отражался небесный ультрамарин. Наш паром направлялся туда, где Гудзон соединяется с Ист-Ривер. Туда же дул и ветер. Чудилось, что все потоки соединяются в этой точке, и мне остается лишь ухватить их и сплести в единую прядь.