Вожак младшей стаи - Сергей Калашников

— Где-то так, — раздался сзади со стороны лавочки спокойный голос Риатора. — Посиди пока.

Воздух над скамейкой чуть заметно всколыхнулся — медик Идалту в своём маскировочном костюме подвинулся, освобождая место человеку.

— Только смотри, куда идёшь. На вымя мне не наступи, — рокотнул в голове Мешок. — Его крупное тело слилось с травой правее площадки.

— Знаю тебя, — слева моргнули неонки мегакотячьего шлема коммуникатора. — Посиди. Наверняка ведь не угадаешь, когда в точности это начнётся.

— А где врачи-хомо? — невольно вырвалось у Федьки, едва он осознал, сколь представительный консилиум собрался под окном родильной палаты.

— Михалыч кемарит у себя в кабинете. Остальные — в ординаторской. Они сегодня уже шесть родов приняли, — отозвалась со своей кровати Мелкая. — Двойня была, и ещё кесарить одну пришлось — первородка, но под сорок. Да ты не беспокойся — кнопка у меня под рукой. Надо будет — позову.

Едва Нах-Нах устроился на лавочке, по гравийной дорожке зашуршали шаги. Из-за угла вышел Серджио Моретти:

— Федь! А ведь ты сегодня явно чего-то не договорил про отношение фермиков к людям, — начал он ещё на ходу.

— Не договорил. Уж больно разный народ на совещание собрался. Опять же Диана явно всё писала…

— …Я писал, — ухмыльнулся шеф безопасности, прицеливаясь, как бы устроиться на скамейке.

— Сюда садись, — показал рукой Фёдор. — С той стороны место занято, — это он про слившегося с природой Риатора.

— Ещё кого-то ждёшь? — не понял Серджио.

— Нет. Тут уже сидит человек. Просто он замаскировался.

— Слушай, давай без шу… — увидев «проявившуюся» прямо в воздухе улыбку «чеширского кота», Моретти всхлипом втянул в себя воздух и потянулся рукой к кобуре.

Сзади появилась мохнатая лапа и перехватила запястье.

— Здравствуйте Бушмейстер, — Нах-Нах уже сообразил что «медицину» прикрывают. — А ты, Серджио, не топчись где ни попадя, а то ненароком наступишь кому-нибудь на хвост. Ты ведь хотел пообщаться с Иными. Так не начинай контакт с неуклюжести. Как-то так вышло, что сегодня ты удачно зашёл — все здесь.

— Знаю тебя, — снова моргнули неонки.

— Вижу тебя, — ответил шеф безопасности. — Но разглядеть не могу.

— Мы знакомы. Я — Анфиса, — на сей раз мегакошка задействовала речевой синтезатор.

— Так слушай, Нах-Нах. О чём ты, всё-таки умолчал?

— Знаешь, ничего судьбоносного. Просто — формальные рассуждения. Вот прикинь! Если Терм полагает нас частью Улья — имею ввиду человеческое население Прерии — то забота о нашей безопасности для неё задача с высоким приоритетом. Но! На практике сам Улей прежде всего занят своей защитой сам. Принцип «Воюют все» — является одним из основополагающих в жизни фермиков.

Тогда, если мы, хомо, причисляем себя к этой общности, то наш долг — выступить с оружием в руках на защиту и Матери Улья, и личинок. Буквально, не щадя живота своего. В свете этого соображения, наши приготовления к вооружённому отпору любой опасности, хоть бы даже и с самой Земли, точнёхонько ложатся в логику Матери.

Как ты понял, для нас с тобой это ничего не меняет.

— Да уж! Тип мышления как бы другой, а вывод тот же. Но, чую я, ты снова что-то не договорил. Давай уж, выкладывай всё до конца, — от Моретти так просто не отделаешься. Нюх у человека отменный.

— Ну, если возвращаться к общим принципам функционирования Улья, то следует иметь ввиду — особи не должным образом исполняющие основные функции… как бы это помягче…

— …уничтожаются, — продолжил Серджио. — То есть, если мы окажем недостаточно упорное сопротивление, нас… ну, в общем, я понял.

— Царица Термопсайт Первая не во всех случаях придерживается канонической модели поведения, — внезапно произнёс так и не замеченный шефом безопасности фермик. Вздрогнув от неожиданности, мужчина невольно вскочил и отпрыгнул в сторону, хватаясь за кобуру. Но руку, тянущуюся к оружию, перехватила рука Бушмейстера, а под ноги попало что-то большое и мягкое. В результате Моретти рухнул в траву, где его тут же придавила тяжёлая лапа махайрода.

— Смотри, куда скачешь, бесхвостый, — эти слова тигр пророкотал не мысленно, а в полный голос. Он встал, потянулся так, что стал слышен хруст в костях, и перешёл на другое место, подальше от вечно суетящихся приматов.

— А ты мне вот чего скажи, — обратился Федька к вставшему и отряхивающемуся Серджио. — С чего это тебе вдруг пришла в голову мысль об открытии портала?

— Так из анализа. Уж очень точно был выбран момент, когда произошло наложение сценариев в игре, совмещённой с учениями противокосмической обороны. Ну и наложившаяся игруха не землянами разработана. То есть нас явно прощупывали. А зачем, скажи на милость, это делать? Ясно ведь, чтобы предупредить и дать немного времени на подготовку.

— Боюсь, ты слишком увлёкся своей паранойей, Серджио, — хмыкнул Федька. — Игруха работала у системного дежурного Идалту. Его, кстати, тоже подключило к нашей системе, но с нападающей стороны — то есть проникновение вышло двусторонним. Но он поклялся, что не по его вине — сам, говорит, удивился. И сразу начал отрабатывать назад. То есть связываться с нашей, как он выразился, мазнёй, ему никакого резона не было. Что же до его коллег… не думаю, что они бы такое отмочили. Ну, сам посуди, кто же станет разыгрывать человека, находящегося на боевом дежурстве при управлении всеми системами вооружений? Ой. А ведь Царица Улья у нас не последний игрок, причем, именно боевые забавы для неё особенно привлекательны.

Доктор Врач! Ты не в курсе вопроса?

— Не в курсе, — проскрипел фермик.

— Это Мешок прикололся, — сообщила через окно Ниночка. — Мешок! Ты зачем это сделал?

— Скучно тут у вас, — зевнул салезуб.

— Нескучно тут у нас, — возразил Моретти. — И, действительно, для чего понадобилась эта провокация?

— Так я тебе и сказал! — отозвался махайрод. — Ты, чем приставать, лучше свой мобилизационный план перечитай. Где у тебя там программа маневра материальными резервами? Или людскими ресурсами? А алгоритм приведения в боевое состояние техники двойного назначения? Садись, Моретти, два.

Оба Идалту, потеряв невидимость, хохотали, катаясь по траве. От окна палаты доносился серебристый смех Ниночки. Даже фермик внятно произнёс: — Ха-ха-ха! — Федька тоже ржал, глядя на озадаченное лицо шефа безопасности.

— Что это за веселье? — донёсся из здания ворчливый голос Михалыча. — Женщина! Вы что, не поняли, что у вас воды отошли? Ну-ка, перейдите в родовую и займите там место. Приступим, так сказать, к реализации основного твоего предназначения.

Глава 35

Фермики. Знакомство

Рожала Нинка не за тем окном, которое Федька выгравировал на скрижалях своей памяти с самого утра. Её увели в другую палату. Там радость его от всей души охала, кряхтела и, изредка, взвывала. А он сидел и ни во что не вмешивался. Только внутри переживал.

Сколько времени это продолжалось — да кто за этим следил? А потом раздался детский плач. Незнакомая сестричка с повязкой на лице, поднесла к окну орущего кроху и показала папеньке:

— Всё прошло нормально. Нина в порядке, отдыхает, — сказала она. — А тебе тоже не мешало бы вздремнуть. А то одни глаза остались, а остальное куда-то провалилось.

Куда после этого подевались Идалту и Мешок — трудно сказать. Анфиса спокойно порысила домой, и только Доктор Врач остался в полной неподвижности, изображая засохший ствол дерева. Моретти тоже пропал. В общем — народ разошёлся кто куда. И новоиспечённый отец обнаружил в руке тыквенную фляжку с кукурузовкой, к которой и приложился, не чувствуя вкуса. А потом побрёл домой, не слишком уверенно переставляя ноги — самогонка оказалась забористой.

Следующие дни прошли в хлопотах — расширяли гостевую, в которой Фёдор и Нина обитали. Теперь туда нужно было поместить и кроватку, и столик для пеленания, и шкаф, наполненный пелёнками и подгузниками. Ну и на работу ходить — как же без этого!

Получение из родильного дома супруги и дочурки поначалу проходило без особенных неожиданностей — в недальний путь на белом бронетранспортёре отправились втроем. Счастливый отец, сестра его девятилетняя Алина Кирилловна, с самого рассвета занявшая водительское место и пристегнувшаяся ремнями к сидению — сразу стало понятно, что решение её твёрже гороха, спорить бесполезно, и вообще она не намерена выслушивать чьи либо возражения… сегодня ей вести.

Приёмная бабушка с ворохом пелёнок-распашонок заставила внука своего Дмитрия подставить к входному люку деревянную ступеньку и подать ей руку при посадке — учит этого недотёпу галантности. Ведь, если следовать родовой традиции — внуку предстоит служить верой и правдой любезному отечеству, как и прадедам его, и деду и отцу — так уж повелось у Русаковых, будь они хоть бы и Матвеевыми.