Притяжение (СИ) - "Ann Lee"

Ладонь на моём подбородке слегка сжимается, а потом медленно сползает на горло. В нос бьёт усилившийся аромат парфюма, смешанный с тёплым запахом его кожи. Руслан словно подкрутил свою температуру, от него просто пышет жаром.

Всё моё тело трепещет от пока ещё скромных прикосновений. Сердце скачет в груди, и низ живота заполняется приятным теплом. Я непроизвольно выгибаюсь, чтобы прижаться уже к нему всем телом. А Руслан видимо решил растянуть удовольствие, потому что второй рукой, он срывает с моего тела остатки шёлка, и скользит шершавой ладонью, словно заново изучая меня. Его взгляд я ощущаю, как нечто осязаемое, словно за ладонью скользит горячий луч. И я не могу не реагировать. Выгибаюсь, подстраиваюсь, и видимо, совсем бессознательно, хочу нравиться, потому что знаю, что изменилась. Нет прежних форм, и той упругости, что, несомненно, привлекали его. Но его реакция не даёт мне даже задержаться на этой мысли. Он жадно сжимает мою грудь, полностью накрыв её большой ладонью, а сам склоняется и целует меня. И это уже не нежность и трепет. Это жажда, и огонь. Это нетерпение, и признание в совершенно однозначном желании.

Брать.

Присваивать.

Клеймить.

Мы оба горим.

Нам обоюдно хочется соединиться.

Слиться.

Стать одним целым.

Во всём мире остаются только горячие губы, требовательные руки, низкий рык, и мой стон.

Не могу терпеть, и в тоже время наслаждаюсь этим водоворотом чувств, что крутит меня сейчас.

Вот воистину, воздержание усиливает все ощущение во сто крат. Меня словно в воронку закручивает, а я не в состоянии отреагировать на весь этот спектр, потому что слишком много для меня оттенков. Палитра так разнообразна, не могу задержаться на чём-то одном.

На тонком розовом оттенке влечения, который тут же смывается, перекрывается карминовым, когда Руслан в нетерпении, проверяет мою готовность, погружая в меня сразу два пальца.

Карминовый тонет, в фиолетовом, и сразу же в пурпурном, потому что я дрожу от первых предоргазменных судорог, когда он ритмично толкается в меня, и при этом, нещадно кусая соски.

Мои крики глушит его грубый поцелуй, и мир тонет в индиго. Я стону в его губы, и прижимаюсь всем телом, потому что мне мало его пальцев, хотя и они вполне способны довести меня до блаженства.

Я впиваюсь ладонями в его крепкие ягодицы, всё ещё упакованными в брюки, и давлю на себя.

А потом индиго отступает потому что, его пальцы покидают меня. На секунду, все замирает в аметистовой дымке, и тут же меркнет в пронзительно алом, потому что Руслан, наконец, входит в меня.

Старается всё же тормозить, но получается у него плохо. Крупная дрожь проноситься по его большому телу, и первый смазанный толчок, сменяется вторым уверенным и сильным. И алый растекается повсюду, потому что, сжав меня в крепких объятиях, он продолжает меня наполнять собой.

Жёстко.

Грубо.

Сильно.

Так как я люблю.

На слова и мысли не хватает не сил, не желания. Хочется сосредоточиться только на тех восхитительных ощущениях, что стрелами летят от места нашего соединения.

Алый трансформируется в рубиновый, гранатовый, киноварь..

И меня выносить из тела…

Блаженство топит каждую клеточку, и я словно парю где-то в невесомости.

Золотое свечение, медленно сходит на нет, и я постепенно прихожу в себя, прижатая горячим телом Руслана. Становиться тяжело и душно, потому что он тоже финишировал, и, так же как и я приходил в себя.

Я запустила пальцы в его волосах, и нежно провожу ногтями по голове.

— Это было просто невероятно, — хрипло бормочу в его макушку.

Он поднимает лицо, и переносит вес на руки.

— Это только начало, царица, — целует меня в губы. — Я люблю тебя, Вика.

— Я люблю тебя Руслан, — отвечаю на его поцелуй.

6

Что можно подарит женщине, которая даёт тебе каждый день смысл к существованию?

Которая, несмотря на все твои косяки, любит тебя.

Принимает тебя таким, какой ты есть.

Разделяет с тобой, твою страсть, любовь.

Привносит в твою жизнь столько света, что порой Руслан даже не понимал и боялся этого чувства эйфории, которое его охватывало рядом с Викой. Просто потому что понимал, что не выживет, теперь уж точно, не сможет без неё, без сына, без дома наполненного суетой и хлопотами. Без горячего ужина, ждущего его по вечерам после работы. Без её тёплой улыбки, и голубых глаз.

Он как бродячий пёс, всё свою жизнь, считал, что у него нет своего угла. Ему вполне хватало того ущербного благополучия, которое он имел. Он никогда не грезил, что встретив достойную женщину, влюбиться и заживёт праведной жизнью, наплодит наследников, и будет им, выборочно конечно, рассказывать о своём прошлом, чтобы они не дай Бог не пошли по его стопам.

Руслан, давно перестал мечтать, ещё в детстве, когда вечно пьяный отец, гонял его по дому. И воспринимал жизнь такой, какая она есть, не ожидая от неё ничего хорошего. Так и жил, пока не присвоил царицу.

И как бы он не сопротивлялся всем тем непонятным чувствам и порывам, Вика изменила его, хотя он считал, что человека переделать невозможно. Оказалось, что это ни так, потому что если ты хочешь меняться ради её улыбки и тёплого взгляда, ради её расположения, ты сделаешь это по любому, потому что по-другому не сможешь. Да можно вероломно насадить своих желаний, продавить, подчинить. Можно, но… Потом всё равно захочется взаимности. Как ни крути, а всем людям на свете хочется, чтобы их любили. Вот так просто. Любили.

Принимали.

Понимали.

Поддерживали.

Если бы Руслан не встретил Вику, возможно, он бы и никогда этого не узнал и не понял, но произошло, то, что произошло, они вместе, несмотря ни на что, и они семья.

Очень странно, что во всём мире, среди всех тех противоречивых обстоятельств, они смогли отыскать точки соприкосновения, а потом ещё и не растерять их. И тем дороже Руслану, Вика. Тем, что она, зная кто он, и, несомненно, помня все факторы их знакомства, доверилась ему. Хотя… Он подозревал, что выбора у неё не было, как и у него. Вернее, конечно же, он был, но разве это выбор.

Сегодня вечером он пригласил её в ресторан. У царицы сегодня был день рождения, и ему хотелось наполнить его подарками и сюрпризами. Он отпустил в себе все сдерживающие факторы, расслабился. С Викой он мог быть и таким. Улыбаться, и греться в лучах её радости, искрившейся в её нереальных глазах, и бесконечно трогать её. Гладить губы, и скулы, сжимая тонкие пальцы, невербально признаваясь ей в любви.

Она была невероятно красивая. Вика словно светилась изнутри, излучая счастье повсюду. На неё невозможно было смотреть долго, потому что, она сияла.

Узкое личико с пухлыми губами, и огромными глазами-сапфирами. Трогательные кудряшки, оттеняли бледную кожу. Тонкая шея и хрупкие ключицы, видневшиеся из под открытого платья. И опять же тёмный сверкающий цвет платья подчёркивал её нежную кожу. Она была другой и такой же. Той, от которой он терял голову, и готов был свернуть башку, каждому мужику, взгляд которого задерживался на ней дольше секунды.

— Руслан, я скоро воспламенюсь от твоего взгляда, — пробормотала Вика, пряча взгляд в бокале с белым вином.

— Можно подумать, для тебя открытие, что я всегда тебя хочу, — хмыкнул на это Руслан, и чокнулся своим бокалом с виски с её, сделал глоток.

Вика в очередной раз смутилась, хотя уже должна привыкнуть, к таким его заявлениям и посмотрела украдкой на телефон.

— Хватит, царица, — он протянул руку и ухватил её тонкие пальцы, — с ним всё в порядке. Твои родители и Милана, и ещё целый отряд охранников. Тимур в надёжных руках.

— Я знаю, — вздохнула она, и сжала в ответ его пальцы, — просто волнуюсь. Странно, но с Миланой я не была такой сентиментальной что ли, а с Муриком… Он такой маленький…

— С ним всё будет в порядке, — Руслан разжал её пальцы, и поймал знак кивнувшего ему администратора.

— Царица, у нас с тобой осталось ещё одно дело на сегодня, — начал он, ловя заинтересованный взгляд Вики.