Дорожная карта шоураннера - Нейл Ландау

В.С.: Отличный вопрос. Ответ: нет, мы так не делали. Мы знали только одно: в конце второго сезона мы раскроем имя убийцы Рози Ларсен (Кэти Финдли). Но, работая над материалом и сюжетом, развивая историю каждого персонажа в течение двадцати шести серий, мы отталкивались от самого начала. Мы задавали вопросы: «Кто этот человек? Какая у него предыстория? Какая у него тайна? Как сталкиваются разные миры? Как раскрываются секреты?» Партнерские отношения, дружба, семья – и политическая кампания. Мы ставили себя на место каждого персонажа, после чего пришли к решению: основной сюжет посвящен политическому заговору и тому, как в самой гуще событий случайно оказалась Рози Ларсен, а последним сюжетным поворотом стала личность убийцы. Это интересно, потому что в сериале «Детектив Раш» мы сделали наоборот – по крайней мере, я так решила как сценарист. Мы подробно продумали начало: «Где нашли тело? Как убийство раскрывается? Что пережил человек в последние мгновения перед смертью?» – а потом заполняли середину. Я знала, как все начинается, знала, как все должно закончиться, так что моей работой было нарастить на этот скелет мясо. Концовка, конечно, менялась: менялись место, время, разные вещи, но вот сам факт убийства и наличие убийцы (личность которого раскрывалась в конце серии) оставались неизменными. Но «Убийство» совсем другое. Это долгосрочная история. Понадобилось, конечно, больше времени, чтобы раскрыть правду, а чтобы обслужить франшизу, нам пришлось отправиться с этими персонажами в долгое путешествие; со временем мы стали за героев по-настоящему переживать.

Н.Л.: Вам пришлось жонглировать кучей «мячиков», чтобы родить у зрителей интерес к каждому персонажу и дать им понять, что каждый персонаж выиграет и что проиграет – и в политической кампании, и в семье, и в отношениях с Сарой Линден (Мирей Инос). Впрочем, вы говорите, что изначально не знали, что именно Терри (Джейми Энн Оллмен) подтолкнула машину и включила передачу. Этот ход родился по ходу развития сюжета? И то, что ее случайно избил Джейми (Эрик Лэдин)?

В.С.: Мы знали, что в оригинальном датском сериале «Forbrydelsen» («Преступление») убийцей был Ульрик Странге. А Сёрен (Свейструп), создатель датского сериала, хотел, чтобы сюжет закончился личной и семейной драмой. Мне понравилась эта идея, и на основе исследования уголовных дел последних пятнадцати лет, которое я провела вместе с полицейскими, я поняла, что главные причины убийств – это любовь и деньги. Людей, которых убийца знал, которых любил, он вдруг убивает. Именно поэтому меня так взволновала трагедия убийства. Я хотела вызвать это чувство у зрителей, хотела, чтобы у нас получилось что-то похожее. Нам это довольно быстро удалось. Поскольку главная движущая сила сериала – персонажи, мы проводим с ними очень много времени. Мы хотели убедиться, что не просто двигаем сюжет из точки А в точку В. Перед нами изначально стояли две задачи. Первая – создать основной сюжет; мы знали, что доберемся до того места, которое важно для этого конкретного убийцы. Вторая – говорить не только о сюжете, но и о людях, о персонажах: обсуждать разные пути, дороги, ложные следы и разные способы, которыми можно воплотить этот сюжет. Мы еще в первые две недели работы поняли, что мир сериала будет становиться все больше и больше, потому что мне очень понравилась идея, что семнадцатилетняя девушка из бедной семьи внедрилась в огромный мир влиятельных людей и политических брокеров в крупном американском городе, и мне захотелось рассказать, как это произошло. Все должно было либо основываться на этом сюжете, либо помогать зрителям узнать, что Рози делала той ночью, кто она такая и какие крупные махинации происходят в Сиэтле.

Н.Л.: В датском сериале тоже один час соответствовал одному дню расследования? Их было двадцать шесть?

В.С.: Сезоны датского сериала были короче. У них приходилось одиннадцать серий на сезон. Но каждая серия действительно соответствовала одному дню – это отличительная черта сериала, которую мы перенесли в американскую версию.

Н.Л.: Мне в этом сериале очень интересно подробное исследование темы горя, потому что в американских сериалах о том, как люди переживают горе, обычно молчат. Мы либо вообще об этом не говорим, либо следуем новостным циклам: в понедельник это трагедия, а в среду об этом даже в новостях не упоминают. Все просто уходит, тогда как на самом деле горе – это очень тяжелое состояние со своими перепадами. Я лично хочу похвалить вас и вашу команду за то, что вы показали, как ощущается горе на самых разных уровнях, а каждая смерть действительно имеет значение; она волнами разносится по всей истории, влияя на все отношения. Для меня это один из главных триумфов сериала. А вот когда вы начинаете в каждой серии копать глубже, причем не просто выдаете новую информацию для сюжета, а глубоко проникаете в мир персонажей, у вас есть стратегия на этот счет? Слабость многих студентов, начинающих сценаристов – им очень трудно копнуть глубже, найти новые нюансы и подтексты и нечто неожиданное. Пишете ли вы биографии персонажей? Сара – очень сложный персонаж. Как вы создали ее запутанную предысторию?

В.С.: Сбор информации для меня очень важен, потому что, как мне кажется, в реальной жизни встречаются потрясающие сцены, сюжеты и персонажи, и мы просто не можем выдумать ничего лучше. Они где-то там, в мире, и нам нужно просто увидеть их в удачный момент. Когда я писала пилотный эпизод и когда мы начали собирать авторский коллектив для первого сезона, мы общались с семьями, которые потеряли детей. Есть одна национальная организация (с отделением в Лос-Анджелесе), которая очень щедро уделила нам время. Они открыто рассказывали, через что им пришлось пройти. Я пишу о полицейских, так что провожу много времени, вникая в их работу. Сара, в частности, собирательный образ, прототипами послужили четыре женщины, с которыми я встречалась в разные годы. Две из них – полицейские из отдела убийств, одна работала в отделе убийств и сексуальных преступлений на Восточном побережье, а еще одна – детектив под прикрытием в Управлении по борьбе с наркотиками в Лос-Анджелесе. Она познакомила меня с человеком, который стал прототипом Холдера (Юэль Киннаман) в пилотном эпизоде. Находиться рядом с полицейскими под прикрытием… мне кажется, это очень важно: нужно по-настоящему быть с ними, нюансы их работы нельзя найти в сети. Нужно встречаться с людьми, общаться с ними, пить с ними кофе. Сидеть с ними, болтать о том, о сем, смотреть, что делают, понимать, кто они такие и почему они этим занимаются, и это все мне очень интересно. Я серьезно собирала информацию о политической кампании: прежде чем начать пилотную серию, я поехала в Сиэтл и пообщалась с несколькими членами городского совета. Только после этого я наконец написала первые слова сюжета. Сначала мне нужно было выйти в мир и посмотреть на него, а уже потом судить обо всех этих людях. Естественно, любого сценариста подталкивает вперед то, что он видит в персонаже частичку себя, или надежда на то, что персонаж может сказать что-то важное. Обо всех наших персонажах перед работой над первым сезоном мы задали только один вопрос: «Кто они такие?» Не нужно торопить события сюжета, хотя иногда я так делаю, и я отлично понимаю, почему так делают студенты: они хотят поскорее увидеть персонажей в действии. Но мне кажется, что нужно сначала понять, кто этот персонаж, и тогда он сам станет рассказывать вам, что он должен делать – и это удивительно.

В первом сезоне Холдер курит травку с девушками, и это неожиданный момент. Мы несколько недель провели, обсуждая этого парня. Сценаристы встретились с полицейским под прикрытием, который стал его прототипом, и еще с двумя полицейскими. Мы обсуждали их, размышляли о них. Мы обсуждали Холдера: откуда он взялся? Где вырос? Какой была его семья? Кто он такой? Именно из таких моментов и получаются сцены. Это неожиданно – я такого уж точно не ждала. Я структурировала сюжет и вдруг подумала: «А что, если Холдер вот так сделает?» Это не было основано ни на каком сборе данных.

Когда вы погружаетесь в реальный мир своих персонажей, пропитываетесь им, они сами начинают вам что-то рассказывать и вести вас по дорогам приятных сюрпризов.

Н.Л.: И Линден, и Холдер совсем не идеальны и страдают от прошлых травм. Во втором сезоне мы узнаем, насколько сильно не в порядке Линден, когда ее помещают под семидесятидвухчасовой арест. Мы сочувствуем ей и понимаем, почему она так стремится раскрыть дело. А Холдер – новичок, который хочет показать себя. Задумываетесь ли вы о симпатии, сочувствии и о том, за кого мы переживаем? Линден – плохая мать, она временами вообще не следит за детьми. Она очень необычна и далека от идеала, но занимается героическим и благородным делом. Важно ли вам, создавая неидеального протагониста, сделать так, чтобы он все равно вызывал симпатию и оставался положительным героем?