Три короны - Виктория Холт

Ах, дорогая Франциска, повторяла она, запечатывая конверт. Франциска поймет. Может быть, она уже кое-что слышала. Слухи разлетаются быстро – лишь для того, кто находится в их центре, они доходят в последнюю очередь.

Она почти не сомневалась: Франциска поймет, что Мария полюбила своего сурового Вильгельма и узнала о его измене.

Ее мольбы и упреки были обращены не к Франциске – не к ней, а к Вильгельму.

СКАНДАЛ С ЦАЙЛЬШТАЙНОМ

В отсутствие Вильгельма, уехавшего в Англию для встречи с Монмутом (в качестве авторитетного протестантского лидера тот мог пригодиться принцу, а как незаконнорожденный сын Карла не внушал особых опасений за будущее английской короны), Мария сделала еще одно неожиданное открытие. Как-то утром, когда она уже была одета и собиралась выйти на прогулку, ее служанка Джейн Ротт вдруг скорчилась от боли и схватилась за живот. Другие служанки подхватили ее под руки и уложили на постель принцессы. Подойдя к лежащей Джейн, Мария отчасти поняла причину ее недомогания. Она уже замечала, что в последнее время ее служанка полнеет, но прежде как-то не задумывалась над этим явлением.

Когда Мария села на край постели, девушка с испугом посмотрела на нее.

– Джейн, лучше сама признайся, – сказала Мария.

– Я не могу, Ваше Высочество.

– Ты ждешь ребенка, да?

– Да, Ваше Высочество.

– Это не должно было привести к таким невыносимым страданиям. Джейн, ты не пыталась сделать выкидыш?

Джейн молчала.

– Послушай, – продолжала Мария, – это не только вредно, но и глупо. Ведь ты могла погубить и себя и ребенка.

– Ваше Высочество, – тяжело вздохнула Джейн, – а если так было бы лучше – и для меня и для него?

– Вот и еще одна глупость. Ты можешь выйти замуж за его отца.

– Это невозможно, Ваше Высочество.

– Джейн! Это он хочет, чтобы у тебя был выкидыш? Ну-ка, выкладывай – ведь дело не обошлось без его помощи, да?

– Д… да, Ваше Высочество.

– Какая гнусность! За свои преступные действия он будет строго наказан. Кто он?

– Ваше Высочество, я не могу назвать его имя.

– Опять-таки глупо, Джейн. Как же я смогу приказать ему жениться на тебе, если не буду знать, как его зовут?

– Ваше Высочество, вы не вправе приказывать ему. Он занимает слишком высокое положение.

Мария вдруг похолодела от ужаса. Вильгельм! Не только с Елизаветой – но и с Джейн!

– Ваше Высочество, я была просто дурой.

– Любовь еще никому не прибавляла ума. – Мария с трудом взяла себя в руки. – Немедленно назови мне имя этого мужчины. Приказываю – назови.

Джейн снова вздохнула.

– Ваше Высочество, вы все равно мне не поможете. Лучше вам не знать, кто он.

– Джейн, я требую!

Джейн поколебалась. Затем сказала:

– Это Вильгельм Цайльштайн.

Марии показалось, что у нее гора свалилась с плеч. Она едва не рассмеялась над своими ужасными подозрениями. Вильгельм с двумя любовницами! Вздор. У него и на одну-то не хватает ни времени, ни сил. В самом деле, ведь не мог же управиться с женой и любовницей – потому-то и выбрал последнюю.

Однако уже в следующий миг она нахмурилась. Цайльштайн происходил из рода Оранских, хотя и представлял боковую ветвь. А Джейн была дочерью небогатого английского помещика. Мог ли кузен принца Оранского взять ее в жены? Пожалуй – только под давлением обстоятельств.

– Он должен немедленно жениться на тебе, – сказала Мария.

– Он этого не сделает, Ваше Высочество. Ему семья не позволит – так он говорит. Да я и сама знаю, что не гожусь для брака с ним.

– Но сгодилась для того, чтобы он сделал тебе ребенка.

– Ах, Ваше Высочество, я понимаю, сколько позора мне предстоит вынести – уехать обратно, к отцу… И иногда говорю себе, что… что на свете нет ничего худшего, чем это.

– Цайльштайн говорил с принцем?

– Нет, Ваше Высочество. Да он бы и не посмел. У принца на него совсем другие планы. Я думаю, ваш супруг желает устроить более выгодную партию…

– И устроил бы – если бы не было столь явного преимущества в пользу брака с тобой. Ах, Джейн, ну как же ты могла совершить такую глупость? Зачем уступила ему?

– Я любила его, Ваше Высочество.

– Вижу. Ну и что?

– Сначала он обещал жениться на мне…

– Ага! В таком случае, я думаю, мы заставим его сдержать свое слово.

– Но он говорит, что принц не даст согласия на наше бракосочетание.

– А вот мне кажется, что ваше бракосочетание все-таки состоится. Жаль, ты сразу ко мне не пришла.

– Мне тоже, Ваше Высочество. Вы так добры, так отзывчивы… и – понимаете меня. Даже не браните меня, хотя я этого заслуживаю.

– Бедная моя Джейн, мне ли не знать, что такое любовь? Мне ли не знать, как трудно в ней найти виноватых? Да и кого мне бранить, когда я переживаю за тебя – грущу, оттого что слишком уж ты быстро рассталась со своими чувствами?

Джейн поцеловала ее руки и тихо заплакала.

– Ты сегодня перетрудилась, а это может повредить твоему ребенку. Ступай к себе и предоставь дело мне.

– Ах, Ваше Высочество, как мне отблагодарить вас?

– Прибереги благодарности до той поры, когда выйдешь замуж за своего обольстителя. Это будет непросто, но я постараюсь сделать все возможное.

Мария ходила по комнате, размышляя о превратностях жизни. Бедная, бедная Джейн Ротт! Та уже видит безрадостную картину своего возвращения домой, где ей предстоит родить своего внебрачного ребенка. А потом – до самой смерти слушать упреки отца и родственников, поскольку она, не наделенная красотой или деньгами, едва ли найдет себе хоть какого-нибудь мужа.

Много лет назад мать принцессы Оранской вот так же забеременела в Голландии и не верила, что ее обольстителю позволят жениться на ней. Эта не раз слышанная история не нравилась Марии: она открывала счет тем малоприятным обстоятельствам, которые в конце концов заставили ее искать спасения в объятиях Франциски Эпсли, – ибо что же сулит женщине общение с мужчиной, как не лишние сложности и ненужные заботы? О, этот домик на берегу реки, где они вдвоем прожили бы самые счастливые годы своей жизни! Увы. Эти мечты уже не доставляли ей прежнего удовольствия. Теперь она знала, что ее любовь к Франциске оказалась всего лишь бегством от действительности; врожденной потребности любить женщин у нее не было. И тем не менее она нуждалась в любви; мало того – нуждалась в идеальных отношениях, мечтала о том, чтобы Вильгельм любил ее так же, как она любила его.

Но сейчас было не время предаваться раздумьям о ее собственных сложностях. Что делать с Джейн – вот какой вопрос предстояло решить.

Она послала за преподобным отцом Кенном и рассказала ему о случившемся.