Наследница Ветра - Алла Касперович

— Доброе утро! — поздоровалась я, чувствуя себя кошкой, объевшейся сметаны. Притом которую сама стащила у зазевавшейся хозяйки. Я весело подбежала к Вэру, поцеловала того в щеку и уселась на покрывало, возле изумленно хлопающего глазами Кузьмяка. — Мм… Как вкусно пахнет… Ужасно есть хочу!

— А… А… — только и смог выдавить из себя арахноид. Он был настолько ошеломлен, что чуть не выронил наш завтрак на землю. Но тут ему на помощь пришел Кузьмяк. Что-что, а еду он всегда защитить в состоянии. Свою еду.

Как ни в чем не бывало Рэй уселся прямо на траву, скрестив ноги. Выглядел он еще более довольным, чем я, хоть это и казалось невозможным. Мы буквально пожирали друг друга глазами, и даже ежу, а тем более пауку и котенку, было понятно, чем мы занимались всю ночь. Да-да, я не спала даже положенные мне по праву два часа. Зато чувствовала себя так, словно провела в мягких объятиях сновидений не одну неделю — так мне было хорошо. Рэй, похоже, также был полон сил и готов на подвиги.

Вэр с Кузьмяком переглянулись и тоже заулыбались. Так что можно было не сомневаться, что завтрак у нас прошел просто великолепно. Мы все не переставая шутили, наслаждались прекрасной погодой и слегка подгоревшей яичницей. На моей памяти я еще никогда так замечательно не проводила время. Знание того, что мне осталось не так много делало все мои чувства острее.

Еще два дня пролетели незаметно. Мы шли к намеченной цели прогулочным шагом, пытаясь навсегда оставить в своих сердцах наше путешествие. А ночи безраздельно принадлежали мне и Рэю.

И вот мы подошли к границе Эмеральда и Леса нимф и дриад. Вместо высоких стен или на худой конец забора здесь росли кусты алых роз, наполняя воздух умопомрачительным сладким ароматом, птичьи трели складывались в нежную мелодию, легкий ветерок ласково перебирал волосы — все это настраивало на романтический лад даже самых черствых. Что уж говорить о нас с Рэем. Мы еле сдержались, чтобы не наброситься друг на друга, но сдержались — все-таки здесь дети.

По старой договоренности с эльфами нимфы и дриады никогда не покидали свой Великий лес. И сейчас несколько юных (по крайней мере на вид) красавиц выглядывали из-за розовых кустов. Девушкам явно не терпелось с нами познакомится, но договор есть договор, поэтому они ждали, когда мы сами к ним подойдем, хоть от нетерпения чуть не подпрыгивали. Одеты они были — если это вообще можно назвать одеждой — в некое подобие разноцветных платьев, только вот ткань была совершенно прозрачной. Прелести же юных красавиц скрывали лифы и коротенькие юбочки, сотканные из листьев и цветов. Если бы я осмелилась в таком наряде появиться в Амаранте, то меня бы непременно сочли легкодоступной девкой, а здесь же все так ходили. Я даже почувствовала себя чересчур одетой. К тому же здесь было слишком жарко, и мне в кожаных штанах и простой рубахе было не очень приятно. Зато моя прическа полностью соответствовала местной моде. Волосы девушки носили распушенными. Я никогда раньше не видела, чтобы чья-то шевелюра была зеленой или синей, а нимфы и дриады были раскрашены во все цвета, которые только можно встретить в природе. А вот натуральных блондинок у них не было. Хоть что-то, а то я уже успела совсем пасть духом — все-таки в красоте жительницам Великого леса я явно уступала.

— Мам, а почему они на нас так странно смотрят? — спросил Кузьмяк. — Они хотят нас съесть?

— Не волнуйся, мой хороший, — хмыкнула я. — Нас с тобой они точно есть не будут. А вот за Вэра и Рэя я не ручаюсь. Вот был бы ты чуть-чуть постарше…

Нимфы и дриады славились своей любвеобильностью. У них всегда рождались только девочки, поэтому они радовались любому заезжему мужчине, даже самому старому и плешивому. Многие хотели бы попасть в это царство женской красоты и ласки. Вот только была одна проблема — нужно было пересечь границу Эмеральда. А с эльфами намного сложнее договориться.

— Мам, мне все равно туда не хочется. Нам обязательно туда идти?

— Обязательно.

— Ну я хотя бы спросил.

Мы вплотную подошли к границе, но теперь уже я не хотела заходить в Великий лес. Юные прелестницы буквально раздевали нас глазами. Нет, Рэю я полностью доверяла, поэтому ни о какой ревности и речи быть не могло. Куда больше меня беспокоило, как они смотрели на меня, словно я была пирогом, а они жутко голодными. Хотя, может быть, мне это показалось? В любом случае отступать было нельзя, и я смело сделала шаг вперед.

— Добро пожаловать в Великий лес! — тут же воскликнули прекрасные создания, обступив нас и осыпая лепестками роз. — Мы вам очень рады!

К нам подбежала еще одна стайка щебечущих без умолку девушек. Если честно, то я совершенно не знала, как их различать. Великий лес всегда называли Лесом нимф и дриад, а вот кто есть кто так и осталось неизвестным. Внешне они ничем не различались, да и в книгах и рукописях Главной библиотеки мне подобные сведения не встречались. Чего уж говорить, если преподаватели УМЯ сами ничего толком не знали.

В руках у красавиц были всевозможные лакомства и кувшины с самым лучшим вином. Не давая нам вставить ни слова, они принялись нас угощать. Нас быстро разделили, каждый оказался окруженным десятком красавиц. Только Кузьмяк остался стоять в сторонке с ужасом глядя на нимф и дриад.

— Хозяйка моя любимая, я их боюсь!

— Киса, вот ты-то как раз можешь не беспокоиться!

— Ага! Как же! Я читал, что они мужчин любят. Мужчин! Так какого Арндрэйка они к тебе пристают?!

— Есть одна мысль…

— И?

— Да вот что-то мне подсказывает, что к ним нечасто женщины заезжали. Тем более те, кто потом бы об этом еще и написал.

— И что мы теперь делать будем?

— Как что? Импровизировать!

— Опять…

Глава 21

Профессор Рашем, предшественник Айри на посту ректора Университета магии и ясновидения, запомнился мне строгим руководителем и блестящим ученым. На его старческом испещренном глубокими морщинами лице никогда не было даже тени улыбки. Казалось, что профессор управлял УМЯ со времен его основания, и все думали, что так будет продолжаться до тех пор, пока будут существовать те, кто жаждет знаний. И непременно в Университетском городе.

Так считали все. Все, кроме самого профессора Рашема. Он решил не гробить свои последние годы на неблагодарных студентов и завистливых (это я сейчас не об Айри — ее и саму заставили стать ректором) коллег, а вместо этого собрал дорожную сумку, взяв только самое необходимое и помахав всем ручкой, и отправился доживать свой век среди истосковавшихся по любви юных красоток.

Поэтому вам несложно будет представить мое удивление, когда я увидела того, кого побаивались даже в столице — все-таки профессор Рашем был одним из величайших колдунов за всю историю существования Амаранта —, играющего в салочки с заливающимися смехом нимфами и дриадами. Морщинистое тело старика прикрывала лишь узкая набедренная повязка, а в длинную седую бороду были вплетены ромашки и незабудки. Хорошо, что я не вижу сны, а иначе не обошлось бы без кошмаров.