Когда она искушает - Габриэль Сэндс

жене Де Росси о том, как собака повалила ее на землю при первой встрече. Когда она хихикает, моя грудь сжимается от тоски. Я хочу записать этот звук и включить его на повтор.

Соберись. Ты знаешь, что ты должен сделать.

Один вдох. Один выдох.

Снова и снова.

Когда бразды правления снова в моих руках, я провожу ладонью по губам и делаю шаг в комнату.

Мартина не сразу замечает меня. Она сидит рядом с Валентиной на диване, де Росси стоит рядом, и они поглощены своим разговором. Он говорит ей что-то, от чего она смеется.

Я упиваюсь ее улыбкой. Интересно, улыбнется ли она мне еще когда-нибудь так?

Выражение лица остается нейтральным, я прочищаю горло.

Три пары глаз устремляются на меня, но мой взгляд остается на ней.

— Джорджио, — вздохнула она.

Мои ноги приклеились к земле. Я должен быть счастлив, что она не бежит ко мне. Не знаю, как бы я сдержал эмоции, если бы она прибежала. Все, о чем я могу думать, это о том, как чертовски хорошо было бы снова обнять ее. Почувствовать, как ее мягкое, теплое тело прижимается к моему.

Как долго я могу молчать, чтобы продлить этот момент?

Момент перед тем, как я разобью ей сердце?

Cazzo. Недостаточно долго.

— Как ты себя чувствуешь?

Я позволяю своему голосу быть прохладным, как будто говорю с незнакомкой. Мои руки сжаты в кулаки. Если я позволю им хоть немного расслабиться, они задрожат. Мне требуется все, что я могу сделать, чтобы сыграть эту роль.

Мари сразу уловила перемену во мне, ее брови нахмурились от моего тона. — Я в порядке.

— А где София?

Она нахмурилась. — У нее перелом лапы. Она спит. Ветеринар дал ей успокоительное.

— Хорошо.

Ее губы раздвигаются, а в глазах плещется растерянность.

Я не могу этого вынести. Прервав наш зрительный контакт, я поворачиваюсь к Де Росси. — Нам нужно поговорить.

Его челюсть тверда. — Я с нетерпением жду твоего объяснения, как, блядь, это произошло. Пойдем.

Мы выходим из комнаты, и я сопротивляюсь желанию оглянуться на Мартину, но чувствую, что ее взгляд прожигает меня насквозь.

ГЛАВА 31

ДЖОРДЖИО

Де Росси заводит меня в кабинет и закрывает дверь.

— Кто такой Поло? — требует де Росси, как только мы садимся. — Мартина ничего не говорила, пока ты не пришел.

Я провожу языком по зубам. Когда сомневаешься, говори меньше.

— Он мой сводный брат.

Де Росси хмурится. — И зачем ему предавать тебя? Не заставляй меня допрашивать тебя, Наполетано. Я хочу знать всю историю. Сейчас же.

Я откидываюсь на спинку кресла и обхватываю ладонями подлокотники. — Я расскажу тебе все. У меня больше нет причин скрывать эту часть своей истории. У нас с Поло один отец.

— Подводная лодка.

Я качаю головой. — Сэл Галло.

Глаза де Росси расширяются, и через мгновение он встает со своего места и выхватывает пистолет. — Ты сын Сэла?

Я смотрю в ствол. — Да.

Он снимает пистолет с предохранителя. — У тебя есть тридцать секунд, чтобы объясниться, прежде чем моя пуля встретится с твоим черепом.

Когда-то было время, когда направленный на меня пистолет хотя бы поднимал волоски на затылке, но это было давно. Я хрустнул шеей — Сэл изнасиловал мою мать. Ты видишь результат.

Де Росси наморщил лоб. — Какого хрена?

— Моя мать оставила меня себе, а ее муж — человек, которого ты знаешь как моего отца, — согласился не поднимать шума и считать меня своей собственностью в обмен на повышение. Так он стал подводником. На этом участие Сэла в моей жизни могло бы закончиться, но кто-то там наверху… — Я показываю пальцем на потолок, — решил, что со мной еще не покончено. Сэл узнал о хакере, работающем на Альянс Секондильяно, и выяснил, что это я — его ребенок.

На его лице медленно проступает понимание. — Вот почему они продали тебя Казалези.

Я киваю. — Кровные узы в системе очень глубоки. Несмотря на то, что я никогда не встречался с Салом, он был моим отцом, так что в каком-то смысле я принадлежал ему.

Де Росси качает головой. — А ты?

— Я всю жизнь думал о том, как я его убью.

Он сардонически вздохнул и опустил пистолет. — Тебе следовало бы меньше думать и больше делать. А Поло?

— Еще один ублюдок. Он никогда не встречался с Сэлом, но уже создал его в своей голове. Он хочет вступить в клан и почувствовать вкус жизни созданного человека. Он предал меня. Он умрет за это.

Этот крестик у меня в кармане? Я засуну его Поло в глотку, когда он будет умирать.

Де Росси снова садится в кресло и спрашивает: — Какого хрена ты не сказал мне об этом раньше?

— Ты бы никогда не поверил мне, если бы знал.

— А теперь я должен тебе доверять?

— Я сделал все, что ты от меня требовал.

— Ты позволил своему сводному брату напасть на мою сестру. Она едва успела убежать, — огрызнулся он.

Да, я облажался, но я не могу этого признать. Мне нужно блефовать, чтобы он дал мне то, что я хочу. — Я помог Мартине. Твоя сестра была едва похожа на человека, когда я ее подобрал, но я вывел ее из этого состояния. Она использовала навыки, которым я ее научил, чтобы защититься от Поло. Она храбрая женщина. В этот раз это был Поло, но это мог быть кто угодно. По крайней мере, теперь она не сидит без дела. Ей нужен был кто-то, кто присматривал бы за ней, и именно это я и сделал. Не говори мне, что ты не заметил разницы.

Его грудь поднимается и опускается, когда он хмурится на меня, но когда он не отвечает сразу, я понимаю, что моя мысль попала в точку.

— Она действительно выглядит лучше, — наконец признает он. — Но я не счастлив, Наполетано. Я хочу, чтобы ты был здесь, пока все не закончится. Сэл знает, что ты теперь на моей стороне, так что нет смысла тебя отсылать. Это должно закончиться как можно скорее.

Я встречаю его взгляд. — Сначала я хотел бы получить свою услугу.

— Ты не теряешь времени даром.

— Я хочу быть тем, кто убьет Сэла.

Наступает долгое, тягучее молчание, а затем он смеется, но без юмора. — У тебя либо отвратительное чувство юмора, либо ты не так умен, как все говорят. Если бы ты хотел бросить мне вызов, то разумнее всего было бы сделать это тогда, когда у тебя еще была моя