Ола и Отто 2 - Александра Руда

— А мне Варсоня сказал, что ты мне должен изменять, потому что мужчина долго без женщины не может, — постаралась оправдаться я.

— Не может, — согласился Ирга, — но понимаешь, вот какая штука — у меня, кроме мужских органов, есть еще мозг. И вот он может обходиться без женщин долго, особенно, если ему нужна только одна.

— А у меня нет мозга, — повинилась я, потихоньку придвигаясь к возлюбленному. Ругать он меня не будет, высмеивать тоже, значит, можно и подластиться.

— Есть, — обнадежил меня Ирга. — Только он работает периодами. Но я привык.

Я виновато вздохнула.

— Скажи-ка милая, а это ты мне ночью подослала милого ребенка?

Я постаралась изобразить на лице раскаяние.

— И сколько тебе это стоило? — заинтересовался Ирга.

— Довольно дорого, — схитрила я.

— Да уж, такого в моей жизни еще не было, — вздохнул некромант. — Сплю спокойно в своей кровати, вдруг кто-то ломится в двери, открываю — стоит такой бледный, дрожащий, глаза бегают. Говорит, хочу посмотреть, как спят некроманты. Я сразу решил, что это чей-то розыгрыш и не стал особо бедного мальчика мучить.

Я в очередной раз почувствовала себя глупо. Ирга молчал, бездумно перелистывая страницы.

— Я чувствую себя такой виноватой перед тобой, — призналась я наконец.

— О, — некромант закатил глаза, — совесть заговорила? Она у тебя только от спиртного просыпается?

— Не знаю…

— Ну, тогда я буду поить тебя чаще, ты тогда будешь идеальной женой.

— Не буду я идеальной женой, — призналась я.

— Ну и ладно, — весело сказал Ирга, — с идеальными скучно.

— Как мне с тобой? — не удержалась я.

Некромант засмеялся и кинул на пол книжку.

— Узнаю мою несносную Олу, — сказал он. — Иди ко мне. Я так по тебе соскучился. И мне действительно не помешает женщина, раз уж ты настаиваешь та том, что целитель сказал, что нужно.

— Я тут, — с готовностью отозвалась я, вытирая остатки слез и ныряя в его объятия.

33. Умереть и встать

На город нападает нежить. Оле и Отто приходится защищать жителей не щадя живота своего.

Зима в этом году, в соответствии с предсказаниями, была на удивление мерзкой. Мокрый снег сменялся колючим дождем, замерзшие с ночи лужи уже после завтрака норовили заляпать юбку и затечь в ботинки. Я придушила свою жадность и мы замостили дорожку к туалету, но самое обидное, что зря. Первоклассная и дорогая плитка, достойная лежать на пути у короля, а не на дорожке к маленькому домику, вскоре покрылась слоем грязи и мокрой глины и совершенно скрылась из виду.

Сегодня, во время утренней пробежки туда-обратно, я поскользнулась, шмякнулась на землю со всего размаха и вернулась в дом в крайне грязном и злобном настроении.

— Стой, где стоишь! — завопил Отто, стоило мне зайти в гостиную. — С тебя грязь ручьями течет!

— А то я не знаю, — огрызнулась я, пытаясь снять юбку максимально осторожно, чтобы не заляпать пол, только вчера мною вымытый.

— У тебя не только юбка грязная, — обрадовал меня полугном. — И пальто тоже. И волосы. А я говорил тебе, не бегай, ходи осторожно!

— Как же тут не бегай, — проныла я, — когда дождь идет, холодный!

— Не сахарная, не растаешь, — сказал Отто, помогая мне снять грязную одежду.

— Надо было весь двор замостить, — сказал Варсоня, отрываясь от помешивания каши в чугунке на печке.

— На весь двор у нас денег не хватит, — возразил полугном. — А простыми досками мостить поздно, они размокнут.

— А кто мне воды из колодца наберет? — спросила я, разглядывая в зеркале то, что получилось из моей прически. — Надо голову помыть.

— Он, — сказали хором мои мужчины, указывая друг на друга.

— Я завтрак варю! — заявил Варсоня.

— Я вчера воду носил, — пожаловался Отто в пространство. — И на купание, и на стирку, и на мытье полов!

— Значит, я буду ходить грязной? — возмутилась я.

— А нечего было бегать, не глядя под ноги, — невозмутимо сказал полугном, усаживаясь за стол.

Я злобно схватила ведро, и направилась к выходу.

— Ты так полуголой и пойдешь? — спросил Отто.

— И пойду, — сказала я, одергивая рубашку, чтобы она прикрывала бедра. — Если упаду, то меньше стирать будет!

Потоптавшись около двери, я поняла, что никто из моих мужчин не собирается мне помогать.

— Простужусь, заболею, и умру, — пробурчала я, нерешительно берясь за ручку.

— Не заболеешь, — отозвался целитель, — а если заболеешь, то не умрешь.

— А если умрешь, то оживят, — подхватил Отто, и парни, довольные собой, весело заржали.

Дверь резко рванули с внешней стороны и я влетела в объятья Рона ня Буя.

— Ох, — сдавленно сказал он, сгибаясь.

— Извини, — смутилась я, пряча ведро за спиной.

— Ничего, — прошипел он, добираясь до лавки и откровенно рассматривая мои голые ноги.

Барон ня Буй в последнее время зачастил к нам в гости. Он приезжая якобы за заказами, сидел тихонько на лавке в углу мастерской, и я постоянно ловила на себе взгляд его темно-зеленых глаз. Мои друзья, значительно подобревшие после визита в «Лесную фею», относились к барону весьма дружелюбно, а я старалась хранить нейтралитет.

— Мне кажется, ты ему очень нравишься, — заметил Варсоня однажды.

— У нее уже есть жених, — строго сказал Отто.

— Одно другому не мешает, — ответил целитель.

— Может быть, вы перестанете меня делить? — разозлилась я.

— Тогда скажи ему, что ты занята, — посоветовал толстяк.

— А то он не знает, — я покрутила на пальце кольцо Ирги.

Варсоня пожал плечами, а я… А я все тянула с объяснениями. Мне было лестно, что такой видный мужчина, как барон, обратил на меня внимание. Тем более, что от его взглядов и случайных прикосновений рога у Ирги не вырастут, а мне приятно.

Итак, Рон сидел на лавке, а я стояла с ведром в руке, позволяя ему безнаказанно рассматривать мои ноги, едва прикрытые длинной рубашкой, и готовясь получить оплату.

— Рон, — сказала я нежным голосом, — а тебя не затруднит набрать мне воды в колодце? Я хочу покупаться, а ее так тяжело доставать!

— Конечно! — с готовностью сказал барон, выхватил у меня ведро и помчался крутить ворот.

— Ничего не говорите! — предупредила я своих друзей, насмешливо наблюдавших за действом, и ушла к себе за юбкой, иначе у Отто мог случиться нервный срыв на почве моего развратного поведения.

Нагрев воду, я заставила барона оттащить чан с горячей водой в закуток, служащий у нас ванной, и занялась отмыванием себя от грязи. Приятный процесс плескания в теплой водичке был прерван вестником, ткнувшимся мне в руку. Я прочитала его и почувствовала, как мгновенно похолодели руки и ноги. Накинув на мокрое тело юбку и рубашку, я вылетела в комнату.