Любимцы Богини - Владимир Трошин

После погружения на установленную глубину, отбоя тревоги и традиционной малой приборки, наступило время обеда. Лавров объявил по трансляции: «Приготовиться к обеду». Вестовые кают-компании сервировали стол, принесли с камбуза термосы с первым и вторым. Лавров доложил командиру в каюту:

– Товарищ командир! Накрыт стол в кают-компании!

– Добро! – ответил Хорольский. – Объявляйте обед!

Пока обедала первая смена, старпом Авдеев, шутливо заметив:

– Ну и резво Вы Владимир Васильевич бросились к люку! Как наш бывший механик! – рассказал занятную историю, однажды случившуюся на подводной лодке 627 проекта.

Произошло это на одном из выходов в море. Подводная лодка после всплытия совершала переход в точку погружения, находящуюся в другом районе боевой подготовки. Время на переход было строго ограничено. Чтобы не задерживать себя работой компрессоров на пополнение запасов израсходованного воздуха высокого давления, командир принял решение идти в позиционном положении. Решение было не совсем удачным. Подводные лодки этого проекта в крейсерском положении даже при небольшом волнении зарываются в воду носом, а в позиционном положении теряют продольную остойчивость. Такая подводная лодка в любой момент может провалиться на глубину. Командир подстраховался на этот случай. Весь личный состав находился на боевых постах по учебной тревоге.

– Сидят в ЦП, вот так, как мы с Вами, командир БЧ-5 и зам, – рассказывал дальше старпом, – зам какие-то байки рассказывает, а личный состав его слушает. Вдруг из шахты рубки вода водопадом. Механик под тубус, к нижнему рубочному люку. Только успел его захлопнуть, как рулевой-горизонтальщик докладывает: «Глубина двадцать метров!». Механик скорей задраивать люк, а зам не дает, кричит: «Там же на мостике командир! Вы погубите его». А механик продолжает крутить рукоятку кремальеры люка, приговаривая: «Глубина-то, какая! Ему уже никто не поможет!»

– Вот такие у нас механики, – закончив рассказ, рассмеялся старпом. Лаврову было не смешно:

– А что с командиром?

– Да там, на мостике, не только командир был, но и Ваш покорный слуга, тогда помощник командира.

– Вас подобрали в море?

– Ну, слушайте дальше.

Старпом обвел взглядом личный состав вахты, привлеченный его рассказом и с нетерпением ожидающий развязки.

– Выскочили опять на поверхность, продулись, как положено, осушили рубку. Механик отдраивает люк и чувствует, что ему кто-то сверху помогает. Его чуть паралич не хватил!

– Не надо ля-ля-ля Константин Юрьевич, – насмешливо заметил вышедший из рубки Шатунов, – насколько я знаю, ихтиандры у нас не служат!

– Спокойно штурман! – с показным равнодушием продолжил старпом. – Все гораздо проще. Когда лодка пошла на глубину, мы с командиром успели спуститься в рубку и задраить верхний рубочный люк. Уцелели, можно сказать, чудом. Стояли по горло в воде!

– Повезло Вам, товарищ старший помощник! – заулыбался Сажин. На его порозовевшем лице уже не было видно никаких признаков морской болезни.

Старпом ничего не успел ответить, потому что ему на смену пришел командир корабля:

– Пора обедать старпом! Борщец сегодня наваристый!

Лавров позавидовал аппетиту командира. Он знал, что во вторую смену в кают-компании от силы будет три-четыре человека. Остальные, сломленные морской болезнью предпочтут обеду сон.

За два дня до окончания срока работы с «Академиком Виноградовым» море успокоилось. Днем по-прежнему было сумрачно от черных, косматых, низких облаков, но сила ветра уменьшилась. И хотя он еще лохматил верхушки волн, чувствовалось, что шторм пошел на убыль.

Прогноз на улучшение погоды подтверждало и появление американского патрульного самолета «Орион». Он прилетал откуда-то с кормы и на бреющем полете, с разрывающим барабанные перепонки свистом реактивных турбин проносился над рубкой, сбрасывая впереди по курсу подводной лодки гидроакустические буи. Находящиеся в рубке и на мостике подводники без труда могли разглядеть надписи на фюзеляже и крыльях, а в кабине самолета чернокожего пилота, улыбающегося и показывающего неприличные жесты. «Орион» быстро исчезал вдали, чтобы через какой-то промежуток времени вновь нарисоваться с кормы.

Василий перекуривал в рубке после ужина, когда самолет появился в очередной раз. Услышав приближающийся гул самолета, он поднял голову вверх. Уже стемнело. С оглушительным ревом, как огромная черная хищная птица, самолет накрыл подводную лодку и, мелькая проблесковыми маячками, ушел вперед. Заложило уши. Василий напрягся. Чувство беспомощности и беззащитности на миг охватило его. А что еще можно чувствовать в этот момент, когда знаешь, что на тебя нацелено больше десятка ракет, торпед и авиабомб. В голове мелькнула мысль о том, что может быть, его дед, в окопах Сталинграда, и отец, под американскими бомбами в Корейскую войну, переживали то же, что и он сейчас.

Докурив сигарету, Василий решил спуститься вниз, но задержался, услышав показавшийся ему интересным разговор на мостике между Хорольским и вахтенным офицером Тимченко.

– Товарищ командир, я про летчика. Черный, а еще пытается над нами издеваться. Видели, что он показывает!

– Александр Иванович! Это только в наших газетах негры униженные и оскорбленные. На самом деле, есть не только белый, но и черный национализм. Во время войны во Вьетнаме самыми беспощадными и жестокими были американские военные с темной кожей. Чему здесь удивляться? Давайте лучше заставим их поработать. Уже два часа темно как у этого негра в заднице, а «Орион» выходит точно на нас. Притом, что не зафиксировано ни одного сигнала работы радиолокационной станции. Как он это делает?

– По ходовым огням, товарищ командир!

– Правильно! Внизу! Выключить ходовые огни. Запретить выход наверх до команды.

Хорольский перегнулся через мостик:

– Кто там есть? Прикройте люк!

Василий выполнил приказание. Уткнувшись в иллюминатор ходовой рубки, он с интересом стал ожидать появления самолета. На мостике также готовились к его встрече.

– Товарищ командир, он нас облетал с интервалом тридцать минут! Осталось всего пять минут, – сообщил командиру Тимченко.

В назначенное время самолет над подводной лодкой не появился. Но слабый гул его двигателей был слышен где-то вдали от нее.

Бобылев не стал ожидать результата дальнейшего развития событий. Спросив разрешения, спустился вниз, аккуратно прикрыв за собой люк. Потом ему рассказали, что радиометристы так и не зафиксировали работу радиолокационной станции AN/APS-80. Самолет улетел, не обнаружив подводной лодки. И у вероятного противника бывают неисправности техники!