Гремящий перевал - Константин Павлов

«Беги домой…» — успел прошептать тогда отец, и это были его последние слова.

Домой… Лери не помнила, как выбралась из погруженного в хаос всеобщей резни городка. Кажется, кто-то пытался ее задержать, остановить, возможно, ее даже преследовали. Однако Всевышний милостив к беззащитным: несмотря ни на что, девушка сумела достичь опушки леса, что разделял пылающий Истбридж и ее родную деревню.

Сколько ей еще идти? Уж точно никак не меньше двух миль. По дороге гораздо дольше, дорога сильно петляет между холмов, но у тех, кто напал на Истбридж, есть лошади, а у нее вся надежда только на собственные ноги. Темнеет в глазах. Лери присела на пожухлую траву, слушая, как гулко стучит в ушах кровь. Долго сидеть нельзя, на это просто нет времени, но, если она не передохнет сейчас, она не сможет идти дальше. А дома — мать и два младших брата, Патрик и Хэмиш, а еще старый священник Осфрид, и деревенский староста, и дурочка Магда… Если она не успеет, то все будет в точности как на городской площади. Но она сможет, она должна успеть! Не обращая внимания на боль, Лери поднялась на ноги и медленно побрела вперед.

Неласковое и хмурое осеннее солнце угрюмо глянуло из-за серой пелены облаков, скупо одарив бредущую лесной тропой девушку надеждой. Но, как только Лери вышла из-под полога погруженного в сон леса, надежда разбилась, словно упавшее на каменный пол зеркало. Над родной деревней клубился жирный черный дым.

Кажется, она кричала? Билась в рыданиях, взывала к Всевышнему, умоляла Небесного Отца покарать безжалостных убийц? Или в порыве гнева и скорби она звала совсем иную силу, взывая к ярости Того, о ком тихий и печальный Осфрид говорил на проповедях, сбиваясь на едва слышный шепот?

А потом, заплаканная и растрепанная, с перемазанными землей руками и сбитыми до крови ступнями Лери побрела вперед. Туда, где еще утром стоял ее дом. Туда, где несколько часов назад ее ждали мать и братья. Теперь она не плакала — слез просто не осталось. И лишь одна мысль билась в ее голове умирающей осенней бабочкой…

«Я не успела…»

Родная деревня встретила Лери густым чадом погребального костра. Дома, служившие кровом и защитой, полыхали ярко, с какой-то безумной, сводящей с ума красочностью. Краем глаза девушка видела снующие среди огня и дыма тени. Грабители? Или чудом уцелевшие обитатели пылающих жилищ? Если кто-то выжил — то надо помочь, указать путь из огня или хотя бы просто закричать, дать знак, что они не одни. Эта мысль скользнула по самой кромке сознания Лери, но девушка осталась к ней безучастна. Как зачарованная, она шла по ведущей к маленькой деревенской церкви улице. Там, впереди, был ее дом. Там ее ждали. Ждали еще несколько часов назад.

На трупы, так похожие на сломанные куклы, Лери старалась не смотреть.

Крепкие руки в кольчужных перчатках сильно сдавили ей плечи. Девушка дернулась, забилась, словно пойманная птица, но чужие и холодные руки держали ее крепко.

— Дальше тебе идти не надо, — голос над самым ухом. Уверенный и спокойный. — Там только смерть. Все, кто жил в этой деревне, — мертвы. Воины Юбера де Лали не щадят сторонников Императора.

— Пусти! — Лери попыталась вырваться, и стальные кольца кольчуги больно впечатались в ее плечо. — Там мои родные, там мама, братья… — Девушка разрыдалась, уже не сопротивляясь накатившейся волне отчаяния.

— Там только трупы. Пойдем. Наймиты де Лали все еще рыщут по округе. — На плечи Лери лег теплый, подбитый мехом плащ из алого бархата. — Поверь мне, ты уже никому из них не поможешь. И я тоже не помогу.

Всхлипывая и ничего не видя сквозь застилающие глаза слезы, Лери подчинилась. Впрочем, далеко уйти им не удалось. Трое всадников нагнали Лери и ее таинственного спасителя на расстоянии двух полетов стрелы от разоренной деревни. Вороненые доспехи, черные с прозеленью плащи и безжалостные, ловящие отблески пламени клинки. В намерениях воинов сомневаться не приходилось: всадники даже не попытались заговорить, сразу бросившись в атаку. Против воли, Лери зажмурилась… А когда, спустя десяток ударов сердца, она открыла глаза, все уже было кончено. Тот, кто увел ее из пылающей деревни, тяжело дыша, опирался на окровавленный меч. И с хриплым ржанием бежали прочь лишенные всадников кони.

Они шли на север, туда, где лежали еще не затронутые междоусобицами земли, туда, где слово Императора все еще являлось законом. Лери боязливо косилась на своего спутника, не решаясь ни о чем его спрашивать, а дважды спасавший ее незнакомец предпочитал разговору молчание. На привал остановились посреди глухого леса. Незнакомец неправдоподобно быстро развел костер, а затем задумчиво посмотрел на девушку:

— Спрашивай. Я постараюсь ответить на твои вопросы.

Только сейчас, в дрожащем свете костра, Лери наконец-то сумела как следует рассмотреть своего спасителя. Неровно расчесанные волосы, свободно падающие на плечи. Слишком бледная кожа. Черные глаза и слегка надменный изгиб рта. Кажущаяся алой в отблесках пламени кираса, стальные наплечники с причудливой вязью незнакомых узоров.

— Что молчишь? — Воин наклонился к огню, продолжая смотреть на Лери. — Ты боишься меня? Напрасно. Я не смог бы причинить тебе зла. Но похоже, что тут дело не в страхе. Слишком много смертей, да?

Девушка нашла в себе силы удержать непрошеные слезы и кивнуть головой.

— Война… На войне всегда так. Когда-то я даже получал от этого удовольствие. Но это было давно, очень давно. — Воин тряхнул головой, и его черные волосы взметнулись вверх подобно крыльям. — Если не можешь или не хочешь спрашивать, я буду рассказывать сам.

— Как… Как твое имя? — Лери все-таки нашла в себе силы задать незнакомцу вопрос.

— Мельциар. Ты можешь называть меня Мельциар. — Воин скривил уголки рта в подобии улыбки, но улыбка эта вышла совсем невеселой.

Спрашивать у своего спутника что-то еще девушка больше не решилась. Поплотнее завернувшись в плащ и придвинувшись поближе к огню, Лери закрыла глаза, стараясь вспомнить лица родных, но усилия эти были тщетны. Она видела только горящую деревню и вздымающиеся к небесам жадные языки пламени. Вскоре девушка забылась тяжелым, горячечным сном. А назвавшийся Мельциаром воин еще долго сидел перед затухающим костром, всматриваясь в осеннюю ночь.

Утро разбудило Лери холодной осенней моросью. Зябко поежившись, девушка поднялась на ноги.

— Проснулась? — Голос незнакомого мужчины, прозвучавший совсем рядом, заставил Лери вздрогнуть. — Это хорошо. Нам предстоит долгий путь.

Мельциар сидел возле заново разожженного костра, сосредоточено переворачивая насаженную на сук заячью тушку. Похоже, ни холод, ни сырость ему совершенно не мешали.