Месть Пламенных (СИ) - Дмитриева Ольга

Ллавен вздрогнул. Во взгляде Файлорна промелькнуло наслаждение. Райга поняла, что враг упивается страхом и болью своих жертв. Отчаяние, написанное на лицах эльфов, доставляло ему удовольствие. Девушка ощутила омерзение. Несмотря на это, она попыталась поддержать разговор:

— Ты мог жить иначе. Попробовать совладать с безумием. Не убивать.

Темный эльф мгновенно оказался рядом с ней и хрипло рассмеялся:

— Не убивать? Посмотри на это тело, девочка… — он ткнул пальцем в худую грудь. — Разве все это время ты не задавалась вопросом, почему я не пришел за тобой сам? Почему я только открывал воронки? Сейчас ты видишь, как велика моя сила.

— Я думала об этом, — подтвердила Райга и попыталась подтянуть руки, опутанные кандалами ищеек, к груди.

Ветвь с черными листами оплела ее запястье и резко дернула вниз, заставляя упасть на колени. На мгновение накатили воспоминания и страх. Она уже стояла на коленях. В этом зале. В луже крови. Судорожный вздох магистра Лина за спиной привел ее в чувство. Она не одна. Рядом друзья и наставник. И она должна вытащить их во что бы то ни стало.

Райга вскинула голову. Файлорн смотрел на нее сверху вниз. Худые пальцы коснулись ее волос и девушка вздрогнула. С улыбкой на лице темный эльф продолжил:

— С помощью крови двух родов Пламенных людей я взрастил в себе силу, равную силе Алого Жара. Но это жалкое тело не предназначено для нее. Во мне есть примесь человеческой крови. Из-за нее… Из-за крови моей никчемной прабабки, с которую облагодетельствовал своим вниманием Файнуринель, я не могу использовать магию кровавого огня в полную силу. Я прикован к этому месту и вынужден возвращаться сюда…

С этими словами он взмахнул рукой. За его спиной начал медленно и неумолимо разгораться красный огонь. Языки пламени сложились в огромный красный цветок, который до боли напомнил Райге цветы с деревьев из Кеубирана. А размер его мог сравниться с Источником в Обители Пламенных. Похоже, это и было средоточие его магии. Райга вспомнила пылающий пион и потянулась к Глазу. Удавка из кровавого пламени сжала ее горло, а Файлорн сказал:

— Без глупостей. Я могу причинить еще много боли твоим друзьям, особенно… эльфам.

Он шумно сглотнул и с ног до головы оглядел магистра Лина. На лице темного эльфа появилось наслаждение. Райга беспокойно заерзала, и удавка снова начала затягиваться, мешая ей дышать.

— Не глупи, девочка, — сказал Файлорн. — Ему осталось страдать не долго. Ты же согласна обвенчаться с Рэуто здесь и сейчас?

Прежде чем Райга успела вымученно кивнуть, Ллавен снова заговорил:

— Зачем тебе открывать Двери?

— Двери? — переспросил враг. — Вы столько прошли и ничего не знаете? Я сделал все, чтобы вы не смогли пройти Пределы. Кеубиран был полон моих ловушек. И я все еще не понял, как ты и твой учитель вышли оттуда живыми. Это я годами стравливал Райсов и Танов, чтобы у вас не осталось шанса. Я даже частично захватил тело Эрилины Азарио, чтобы погубить последнего темного. Но вам это не помешало. Даже проклятый Скирини, который сгинул на дне морском в незапамятные времена, вы где-то взяли!

На его лице появилась безумная ярость. Ветви зашевелились, еще плотнее оплетая тела присутствующих. Священник продолжал трястись в круге света. Иравель и Рэуто стояли в стороне, и Райга с удивлением обнаружила, что ее двоюродная сестра дрожит, а по ее щекам текут слезы. Казалось, больше всего Иравель хотела бы сбежать отсюда. Но не смела даже шевелиться и стояла рядом с виконтом безвольной послушной куклой.

Файлорн в это время продолжал:

— Вы прошли пять Пределов вопреки всему. Вас не остановило даже то, что для закрытия дверей не хватает темной эльфийской магии. Да, да… Вторая черная полоска предназначена для одного из нас. Презираемых. Тех, кого проклятые светлые эльфы убивают из года в год. Но здесь я сильнее. А когда я обрету глаз Пламени и распахну Двери… То получу еще триста лет жизни. Для меня они станут последним шагом к бессмертию.

— Триста лет? — медленно проговорил Ллавен.

— Ты что, и правда, не знаешь этого? Каждый, чья магия коснется Дверей, получает возможность прожить триста лет, не старея… Триста лет хранить королевство. Тот, кто закрывает двери. И те, кто пожертвовал свою магию медальону. Когда-то их звали Верные. Им назначено судьбой стоять на страже мира и благополучия.

Райга во все глаза смотрела на Файлорна. Если бы она могла пробудить артефакт. Если бы она могла коснуться амулета, который дал ей Сид…

Темный эльф подошел к ней. Алая удавка затянулась и дернулась вверх, заставляя Райгу подняться на ноги. Файлорн резко развернул Пламенную к друзьям и прошептал:

— Посмотри, как они страдают, как они мучаются. Все, кто окружают тебя, страдают и умирают. Ты можешь прекратить это прямо сейчас. Одно твое “да” священнику — и я отпущу их, клянусь. Как только я получу Глаз пламени, твои друзья станут мне не нужны. И они могут отправляться куда угодно и доживать свой век.

Из-за спин адептов выступил Аурелио Сага. В его взгляде светилось торжество. Он протянул руку, и ветви с черными листьями вложили скованные синими кандалами руки Райги в его протянутую ладонь. Он пошел вперед и повел за собой племянницу. Довольный Рэуто уже стоял перед священником. Райга хотела воспротивиться, но на пояснице вспыхнула Печать. Сквозь волны боли и отчаяния Райга вполуха слушала вымученную речь старика. Его зрачки тоже были расширены, и при этом он дрожал от ужаса.

Наконец в зале воцарилась тишина, и Райга поняла, что все ждут ее ответа. Магистр Лин за ее спиной прохрипел:

— Нет!

Но от этого было только хуже. Чувствовать его мучения было невыносимо. В этот момент позади нее раздался спокойный голос Ллавена:

— Соглашайся. Соглашайся, Райга, и наши друзья перестанут страдать.

Юный эльф произнес это с какой-то странной интонацией. Пламенной очень хотелось обернуться, заглянуть в его глаза и убедиться, что в его взгляде нет безумия. Но Печать и удавка из кровавого пламени не позволили ей это сделать. Ей самой предстояло выбрать — верить Ллавену или нет.

— Соглашайся, — еще раз повторил юный эльф.

Райга закрыла глаза и обреченно выдавила:

— Да.

На лице Файлорна расцвела улыбка. Священник забормотал положенные слова и совершил какие-то странные пассы над ее головой, а затем над макушкой Рэуто. Еще одна ветвь оплела тело священника, а острый шип пронзил его сердце. Темный эльф медленно вытащил кинжал, и только тогда Райга поняла, что центр странного белого узора находится прямо под ее ногами.

Рэуто закатал рукав рубашки, а затем проделал то же самое с левым рукавом Райги. Девушка вздрагивала от отвращения, когда его пальцы касались кожи. Файлорн резко взмахнул кинжалом, и кровь виконта полилась на пол. А затем острая сталь прочертила линию вдоль внутренней стороны предплечья Райги. Ее кровь оросила белый узор. В глазах всех троих — Файлорна, Рэуто и Аурелио Сага — светилось непередаваемое торжество. По ученической нити пришла такая волна ярости и отчаяния, что у Райги перехватило дыхание.

Пламенная сжалась в ожидании действия ритуала. Ее сердце колотилось, как бешеное. Кровь продолжала капать на пол, но ничего не происходило. На лицах ее врагов появилось недоумение. Черный листок залепил рану девушки, а Файлорн повернулся к герцогу Сага и прокричал:

— В чем дело? Она что, не блюла свою честь?

Дядя покосился в сторону Хунтабере Сида, нервно сглотнул и сказал:

— Не может быть! Мальчишка утверждал, что не тронул ее и пальцем.

— Значит, не он! — рявкнул темный эльф.

Аурелио Сага торопливо достал из кармана темный овальный камень и сунул в руку Райги. Тот засиял белым светом.

— Девственница она! — уверенно сказал герцог. — Причина в другом.

Файлорн взмахнул рукой, и ветви притянули Хунту Сида поближе.

— Скажи, в чем дело, почему ритуал не подействовал?!

Ищейка совершил пару вымученных пассов и прохрипел:

— Не соблюдено второе из условий.