Любовь и ненависть (ЛП) - Вильденштейн Оливия

— Ты уверена, что хочешь узнать обо всём сегодня вечером?

Я кивнула.

Он положил руку на мою грудную клетку.

— После того, как ты предупредила Мэтта, Фрэнк уехал с Дереком. Они обнаружили, что дочь Морган, шныряла на его территории.

Я побледнела.

— Малютка Джей… Фрэнк заставил его остаться в доме, и тому удалось всадить пулю ей в ногу из старого отцовского дробовика.

Ужас пополз по моим венам.

— Ему всего четырнадцать.

Август улыбнулся.

— Он отстаивал дом, как взрослый мужчина.

— А что насчёт девочек? С ними всё в порядке?

— Девочек?

— Тамара, Аманда…

Я не стала добавлять имя Сиенны в список, так как, насколько мне было известно, она не встречалась ни с одним из боулдеровцев, а это означало, что она, вероятно, не стала бы мишенью.

— Лиам приказал двум нашим парням остаться с ними до начала боя. С ними всё в порядке.

Я была рад слышать, что Лиам приставил к Тамаре охрану.

— Ещё вопросы?

Я прикусила нижнюю губу.

— Как ты думаешь, они выпишут меня завтра?

— Грег будет принимать это решение. Если бы это зависело от меня, ты бы восстанавливалась у меня дома.

У него дома… К счастью, я больше не была подключена к аппарату, потому что была почти уверена, что мой пульс только что взлетел до небес.

— Я поеду туда после больницы?

Его веснушки потемнели.

— Мне бы этого хотелось, но я пойму, если это для тебя слишком. Твой новый дом тоже готов.

Воспоминание о крови и моче заставило стены моей больничной палаты сжаться вокруг меня.

— Это был Джастин. Он признался в вандализме. Хотя, возможно, ему помогли.

Август склонил голову.

— Не волнуйся. Я уже позаботился об этом.

О моём доме или об остальных соучастниках? Я не стала спрашивать.

— А что насчёт Алекса? Что с ним случилось?

— Его тоже больше нет.

— Больше нет?

— Мёртв. Это всё Лукас.

— А Лори? Фрэнк убил её, когда добрался до своего дома?

— Нет, она заперта в штабе. Лиам решил оставить её для допроса. Он пытается выявить главных сторонников Морган.

У меня изо рта вырвался зевок.

Взгляд Августа смягчился.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Я спала целую неделю.

— Ты поправлялась целую неделю. У тебя было три сломанных ребра и несколько других… травм.

Я глубоко вдохнула. У меня ничего не болело, и это говорило мне о том, что мои рёбра, должно быть, уже срослись.

— Ничто больше не кажется мне сломанным, — сказала я.

Кроме моего лица.

— Я рад это слышать.

— Лиам… он… — я сморщила нос, — съел сердце Морган?

— Он сделал это.

— Как? Тоже твоя кровь?

— Помнишь, папа ездил к речным? В день дуэли Грег забеспокоился о том, как мало у нас осталось Силлина, поэтому я попросил папу купить немного у речных. В итоге они отдали его нам бесплатно.

— О. Это… очень мило с их стороны.

Поскольку в этом мире никогда ничего не было бесплатным, я предположила, что они отдали его в надежде получить что-то взамен. Был ли этим чем-то Август?

— Они прибыли на дуэль сразу после…

Он вздрогнул.

— Сразу после?

— Сразу после того, как ты вернулась к нам, — его слова повисли в воздухе. — Но он понял, что случилось, отчего его волосы поседели еще больше.

— Он, должно быть, ненавидит меня за то, что я подвергла тебя такому риску.

Тело Августа слегка напряглось.

— Ненавидит тебя? Во-первых, Ямочки, мой папа любит тебя. Оба моих родителя любят тебя. Во-вторых, ты не подвергала меня риску, так что никогда больше так не говори. Даже не думай об этом, хорошо?

Я сказала: «Хорошо», хотя знала, что всегда буду так думать. Как я могла не думать об этом? Когда Август наклонился надо мной, чтобы выключить свет над кроватью, я сказала:

— Ты можешь оставить его включенным?

— Конечно.

Он поиграл с моими волосами, и его нежное прикосновение убаюкало меня.

— Я их не видела, — пробормотала я.

— Не видела кого, милая?

— Маму и папу.

Моё горло сжалось.

— Когда я умерла, я их не видела.

Наступила тишина.

— Как думаешь, это потому, что я была мертва недостаточно долго, или потому, что там нас ничего не ждёт?

Несмотря на то, что его грудь равномерно поднималась и опускалась, его пульс участился.

— Я не знаю.

Я оценила его честность, хотя от этого мне ещё больше сдавило горло.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что вернул меня.

По крайней мере, кто-то ждал меня на этой стороне.

Он отпустил мои волосы и прижал меня к себе, оставив поцелуй на моём виске, который я почувствовала даже через марлю.

— Я всегда буду возвращать тебя.

И я знала, что он так и сделает. Каждый раз, когда я терялась, он был тем, кто возвращал меня обратно.

ГЛАВА 60

Я проснулась от яркого света и открыла веки — веко. Другое веко всё ещё было мумифицировано под бинтом. Первое, что попало в поле моего зрения, это коричневая стена. Мне никогда особенно не нравился этот цвет, но, глядя на него, я подумала, что он просто изумителен.

Низкий гул голосов за пределами моей больничной палаты заставил меня повернуться на другой бок. Ножки стула заскрипели, раздался дрожащий шёпот:

— Querida, — и одновременно с ним Эвелин поднялась на ноги.

Дрожащими руками она обхватила мои щёки, стараясь не слишком сильно давить на повязку, а затем прижала свои нехарактерно бледные губы к моему лбу, затем к носу, а затем снова ко лбу.

— Я не доживу до старческого возраста, если ты будешь продолжать делать со мной эти вещи.

— Прости, Эвелин.

Её чёрные ресницы склеились от влаги.

— О, querida. Пожалуйста, больше никаких опасностей. Пожалуйста.

— Я клянусь, что с дуэлями и соревнованиями покончено до конца моих дней.

— Bueno15. А теперь скажи мне, как ты себя чувствуешь? Фрэнк сказал, что ты быстро поправляешься, но я беспокоюсь.

Когда она этого не делала?

— Я чувствую себя прекрасно.

Её тёмные глаза оглядели моё забинтованное лицо, и я задалась вопросом, не пропитался ли бинт кровью. Когда я подняла руку, чтобы пощупать его, раздался стук в дверь.

— Мы можем войти? — позвал Фрэнк.

Эвелин оглянулась через плечо, а затем снова посмотрела на меня.

— Кто это «мы»? — тихо спросила я её.

— Люди, которых вы называете старейшинами.

— Все пятеро?

Она кивнула.

Я приняла сидячее положение и расчесала волосы пальцами. Не то чтобы они стали обращать внимание на моё воронье гнездо, когда половина моего лица была замотана.

— З-заходите!

Дверь открылась, и они вошли, один за другим, Август замыкал их ряды.

Прошлой ночью я не заметила ни фиолетовых теней у него под глазами, ни пепельного оттенка его лица. Я хотела сказать ему, чтобы он шёл домой и отдыхал, но Эрик встал перед ним и начал говорить со мной, рассказывая о том, какую захватывающую битву провели мы с Лиамом, а затем Дерек упомянул о том, что я попаду в Зал Славы боулдеровских волков. Интересно, существовал ли этот Зал славы на самом деле? А потом Фрэнк, положив руку на плечо Эвелин, и сказал, что моё мужество изменило ход истории стаи.

Несмотря на то, что воину, которым они меня считали, вероятно, не подобало плакать, эмоции переполнили меня.

Эвелин переплела свои тёплые пальцы с моими замёрзшими пальцами.

— Мы так гордимся тобой, Несс. Мы всегда будем тебе благодарны, — добавил Фрэнк.

Я провела ладонью по мокрой щеке как раз в тот момент, когда раздался ещё один стук. Стучавший не спросил разрешения, чтобы зайти внутрь.

Он просто вошёл.

Это было так похоже на Лиама, что заставило меня улыбнуться. Он подошёл к моей кровати, протиснувшись сквозь строй старейшин. Какое-то мгновение он ничего не говорил, ни вслух, ни у меня в голове.

Мог ли он всё ещё говорить в моём сознании, или эта связь тоже была разорвана?