Тайная жизнь Сталина - Борис Илизаров

В 80—90-х годах XIX века на Кавказе, в Грузии (как и в России в целом), наиболее заметны были следующие политические течения: национальные, либеральные и социалистические. Последние распадались на три самых сильных направления: народническое, анархистское, социал-демократическое. Почему Коба выбрал последнее? И был ли здесь действительно сознательный выбор или же – простое стечение жизненных обстоятельств, влияние личных знакомств, следование за молодежной политической модой того времени?

Только в 1935 году Лаврентий Берия в «своей» книге с прямой подачи Сталина впервые опубликовал на русском языке фрагменты дореволюционных произведений Кобы, первоначально публиковавшихся анонимно. Все ли процитированные в брошюре тексты принадлежат перу начинающего вождя, для меня до сих пор остается неясным. Позже, в конце 30-х годов, отдельные письма, листовки и заметки раннего периода печатались в центральных периодических изданиях. Еще в 1924 году встал вопрос об издании собраний сочинений нового лидера партии. Но странное дело, создается впечатление, что Сталин всячески оттягивал решение этого вопроса. Все предвоенные годы шла вялая подготовка к изданию собрания сочинений Сталина. Война опять затормозила этот процесс. Работники ИМЭЛ не раз напоминали ему о необходимости активизировать публикационную работу. Сталин отмахивался от этих напоминаний. Только в конце 1944 года работа активизировалась, и с 1946 года начали выходить первые тома сочинений. В них наконец-то были полностью опубликованы переведенные на русский язык дореволюционные произведения Кобы. Но в этих текстах, особенно в первом и втором томах, много загадочного.

В те далекие дореволюционные годы из соображений конспирации очень часто не указывалось подлинное авторство. У многих перепечатанных в первом томе статей, воззваний, листовок нет даже подписей псевдонимами. В конечном счете спустя десятилетия их авторство определил сам Сталин. Сначала работники ИМЭЛ (в том числе Грузинского филиала) выявляли и переводили на русский язык тексты. Затем копии подлинников и переводы передавались Сталину, который окончательно решал, какие из них оставить за собой. Процесс этот затянулся на долгие годы, а публикаторы бомбардировали записками помощников вождя и его самого. Даже в декабре 1944 года директор ИМЭЛ В.С. Кружков вынужден был напоминать, что тридцать три произведения, включенные в макет первого тома, идентифицированы только «на основании изучения содержания и стиля, а также основываясь на мемуарные и архивные материалы (так в документе. – Б.И. ). Окончательное решение вопроса о включении этих произведений в сочинения представляется на решение товарища Сталина» [300] .

И действительно, Сталин несколько раз все просмотрел, кое-что исправил в переводах текстов, в том числе сличил с грузинскими первоисточниками и сам определил авторство. Насколько мне известно, протестов по поводу авторства не было. С 1935 по 1946 год были уничтожены почти все главные свидетели кавказского периода жизни вождя, начиная с Авеля Енукидзе и Буду Мдивани. Остальные умерли своей смертью или были насмерть запуганы, как Филипп Махарадзе, или раболепствовали, как Михаил Калинин, Сергей Аллилуев и другие. После войны живых свидетелей практически не осталось.

Из макетов первых томов сочинений собственной рукой Сталина исключены многие тексты, в основном листовки, даже подписанные его известными псевдонимами. О причинах такой операции можно только догадываться. Скорее всего, эти публикации были слишком мелковаты для признанного мыслителя и вождя «всех времен и народов». В то же время среди оставленных Сталиным за собой статей и заметок есть такие, принадлежность которых перу Кобы у меня вызывает сомнение [301] . Если учесть, что большая часть из них не имеет подлинников или других достоверных атрибутов, это позволяет поставить вопрос о возможной фальсификации части ранних статей и писем и о присвоении чужого авторства. Но это особая проблема, ждущая специального рассмотрения. Вообще, все собрание сочинений Сталина требует особого текстуального и источниковедческого анализа. Дело в том, что не только публикаторы, но и сам Сталин вносили изменения в первоначальный текст, а в ряде случаев даже вмешивались в структуру публикации. Так произошло с известной работой молодого Сталина «Анархизм или социализм?». Сталин до конца жизни то ли редактировал, то ли что-то обдумывал, читая разрозненные фрагменты с карандашом в руке. Экземпляр этой статьи с правкой и макет первого тома сочинений были обнаружены на даче после смерти Кобы. Несмотря на то что правка в той или иной степени затронула многие ранние произведения, Сталин сам выкинул из проектов двух предисловий к первому тому сочинений (редакционного и авторского) все упоминания о правке текстов [302] . Учитывая все это, дадим общую характеристику раннего публицистического наследия Кобы, опираясь на те произведения, авторство которых почти не вызывает сомнений.

Настораживает, что не сохранилось ни одного произведения, написанного до 1901 года (Кобе 23 года) и нет даже свидетельств о них самого автора. Правда, в предисловии к первому тому издатели утверждали: «До недавнего времени не разысканы архив Кавказского союзного комитета РСДРП и отдельные издания закавказских большевистских организаций, в которых печатались произведения И.В. Сталина. В частности, до сих пор не найдены произведения: “Программа занятий в марксистских рабочих кружках” (1898 г.) и “Кредо” (1904 г.)» [303] . Это заявление, мягко говоря, не точно. Архив Кавказского союзного комитета к моменту издания сочинений был давно обнаружен. Не исключено, что архив сохранился не полностью, но непонятно все же – зачем было сообщать о том, что его документов нет вообще? Может быть, потому, что из документов архива становилось ясным, какую значительную роль играл тогда в кавказских делах Л.Б. Каменев? В январе 1945 года заведующий «кабинетом Сталина» в ИМЭЛ В.Д. Мочалов делился своими сомнениями по поводу авторства многих выявленных статей и, в частности, писал: «Кроме того, в сохранившемся в архиве протоколе заседания Кавказского Союзного комитета от 30 января 1905 г. сказано: “Тов. Юр.[ий] является ответственным по редактированию изданий Союза, особенно на русском языке”. Юрий – это, по-видимому, Каменев, не ему ли принадлежат названные выше статьи, написанные, должно быть, вначале по-русски (выделено мной. – Б.И. ), для русского издания “Борьбы пролетариата”?» [304] Если Каменев редактировал русский вариант «Борьбы пролетариата», то Сталин по возвращении из очередной ссылки в январе 1904 года параллельно делал то же самое по отношению к ее грузинскому эквиваленту «Пролетариатис Бродзола». Вскоре газета с тождественным содержанием и под руководством единой редакции, куда помимо Сталина и Каменева входили А.Г. Цулукидзе, С.Г. Шаумян и другие, стала выходить не только на русском и грузинском, но и на армянском языках [305] . Не исключено, что среди анонимных статей, опубликованных на грузинском языке, были и работы, написанные по-русски Каменевым или кем-то еще, но переведенные или переложенные на грузинский язык Кобой. Позже Сталин включил их в свои сочинения без каких-либо оговорок. Кроме того, анализ ранних работ Кобы не оставляет сомнений в том, что он до революции, особенно в начале публицистической деятельности, чаще всего был лишь ретранслятором, перекладывавшим с русского языка на грузинский те идеи, которые появлялись в социал-демократической печати. Но при этом он, конечно, с каждым годом все больше вносил и что-то свое. Коба умел и любил учиться.