КАРОЛИНЕЦ - Рафаэль Сабатини

– Неужели вашей светлости невдомек, как меня оскорбляет подобное предостережение…

– Обижайтесь сколько вздумается, но последуйте совету.

– …и вам безразлично, – ледяным тоном продолжал Лэтимер, – что, когда закончится теперешняя кампания и ваша светлость станет не столь незаменимой для штата персоной, я потребую сатисфакции?

Ратледж свесил свой подбородок и глянул на него из-под бровей вдруг поскучневшими глазами.

– Сэр, – заговорил он наконец с подчеркнутой корректностью, напомнив прежнего Ратледжа, – не будем загадывать на будущее, пока оно не настало. Мое дело – настоящее. А в настоящее время я служу штату, и у меня нет иных мыслей или желаний, кроме тех, которые связаны с его благом. Если вы думаете по-другому – что ж, сэр, тогда вы глупец, только и всего.

От стыда Лэтимер опустил голову, но Молтри пришел ему на выручку:

– Все это мы прекрасно знаем, Джон, и Гарри знает это не хуже меня. Но, черт возьми, неужели невозможно служить штату, не оскорбляя его граждан?

Ратледж перевел на него тяжелый взгляд.

– Et tu, Brute! note 33 – сокрушенно сказал он. Затем коротко хмыкнул, повернулся на каблуках и удалился, стуча башмаками.

Глава VIII. ШПИОН

На следующий день ранним утром авангард армии Превоста под командованием его брата, полковника Превоста, состоявший из нескольких отрядов шотландских горцев и гессенских наемников и насчитывавший около восьмисот штыков, переправился через Эшли и подступил к городу. Сам генерал с главными силами армии и тяжелым обозом пока оставался на южном берегу реки.

Граф Пуласки примчался верхом с заставы Хэдрелл, выстроил свой легион за линией укреплений и, вытянув у губернатора согласие, произвел по-рыцарски отважную, но бессмысленную вылазку. Британцы быстро отбросили его назад, частично рассеяв атакующих, и преследовали их до тех пор, пока до передовых укреплений не осталась одна миля. Здесь чарлстонская артиллерия, прикрывавшая отход Пуласки, отсекла наступающего противника. Вражеский отряд остановился и выстроился вне досягаемости ядер, но в пределах видимости защитников, уже занявших свои укрепленные позиции.

За позициями, в городе, царили тревога и волнение, но паники не возникло: жители помнили заверения Молтри, что у него хватит сил сдержать натиск, и британцы не войдут в Чарлстон.

Однако не все разделяли эту уверенность. В полдень поджарый, остроглазый офицер в выцветшем мундире с эполетами и знаками различия полковника проскакал вдоль расположения войск к баррикадам у городских ворот. Здесь на военный совет с губернатором собрались Молтри и группа офицеров, в которую входил и Лэтимер.

При приближении полковника Ратледж оглянулся – это был Сенф, отвечавший за инженерные работы.

– Ну? – встретил его Ратледж, – Докладывайте.

Полковник покачал головой.

– Мы очень слабы. Брустверы слева от нас не шире четырех футов и далеки от завершения.

– Но работы не прекращаются? – спросил, повышая интонацию, губернатор.

– Нет, можете удостовериться, – и Сенф указал на группу рабочих, энергично машущих в отдалении кирками и заступами. – Однако штурм может начаться в любой момент, и как мы тогда сможем их остановить?

– Наше положение лучше, чем было в форте Салливэн. Тогда генерал Ли предрекал бойню, а это был солдат с большим опытом. И бойня там действительно была – для тех, кто атаковал. Скверные были бы наши дела, полковник, если бы мы зависели от нескольких футов земли. У нас найдется, чем огорошить этих джентльменов, когда они придут за разрешением войти в город. – Он повернулся, ткнув тростью в сторону вражеской колонны. – Думаю, они это тоже подозревают. Ибо, как вы могли заметить, что-то они не торопятся отведать нашего гостеприимства.

В ответ раздался общий смех; Ратледж к нему, однако, не присоединился. Он стоял с отсутствующим видом и, теребя подбородок, угрюмо глядел на далекие перестроения противника и облака пыли, зависшие над его колоннами. День был солнечный, безветренный, и близилось самое пекло.

– Да, они пока скопились на том берегу, – ответил Сенф и вздохнул. – Будь в нашей власти задержать переправу их главных сил всего на сутки!.. – Казалось, полковник рассуждает вслух, хотя, видит Бог, он не страдал такой привычкой. – Эх, только на двадцать четыре часа! – повторил он.

Молтри не считал фактор времени настолько важным.

– Пф-ф! Какая разница – сегодня или завтра? Мы всегда готовы к дружеской встрече.

– Да? – Ратледж чуть не вывернул шею, смерив его взглядом. – Я молю Бога, чтобы они тоже так думали. Сейчас-то их неведение очевидно. Знай они нашу численность, они бы не медлили с атакой.

Не дожидаясь ответа, он спустился с насыпи и подошел к своей лошади, которую грум держал под уздцы. Молтри и Лэтимер последовали за ним. Уже сев в седло, Ратледж сказал:

– Самое главное, позаботьтесь, чтобы вдоль всей линии укреплений были выставлены зоркие наблюдатели и чтобы никому ни под каким предлогом не удалось перебежать к неприятелю. – Он говорил с подчеркнутой напористостью.

– Ну, разумеется, – ответил генерал. – Делается все, что нужно. Я выставил дозоры даже вдоль побережья.

– И никаких передвижений войск без согласования со мной. – Последнее распоряжение Ратледж отдал уже на скаку.

Молтри стоял, молчаливый и хмурый. Наконец криво усмехнулся и глянул на Гарри.

– Форменный деспот!

Но Гарри не улыбнулся в ответ. Он весь кипел от негодования.

– Иногда я не понимаю, кто здесь командующий?

– Не горячись, Гарри, – остановил его Молтри. – Пусть так. Он действует по собственному секретному плану.

– Какие могут быть секреты от командующего! – воскликнул Лэтимер. – Удивляюсь вашему долготерпению!

– Я терплю, потому что безоговорочно ему доверяю. Он сердцем болеет за родину, у него светлая голова и сильная воля. Я не уверен, что сам в той же степени обладаю этими качествами. Только глупцы, Гарри, не видят границ своих возможностей.

Они сели верхом и поехали в город. Проскакав по Брод-стрит, они миновали широкие ворота, у которых были выставлены часовые, и оказались в саду, окружавшем резиденцию Молтри. И снаружи и внутри она теперь более или менее соответствовала своему временному назначению штаб-квартиры. У подъезда стояла охрана, а в холле дежурили два ординарца. Помимо кабинета, для нужд штаба в первом этаже была выделена освобожденная от лишней мебели библиотека. Миртль с сыном могли, за исключением столовой, пользоваться лишь верхней частью дома.

Гарри намеревался сразу идти к ним, но в холле заметил двух ополченцев, охраняющих какого-то человека. Один из солдат, указывая на незнакомца, доложил: