Ломая рассвет - Стефани Майер

Джаспер и Эммет оказались внизу со скоростью молнии, в следующую секунду Элис уже присоединилась к ним, вылетев через заднюю стеклянную дверь. Эсме возникла рядом с Элис.

Карлайл коснулся моей руки. Ледяное прикосновение не было приятным, но я не дернулся назад, частично потому, что был слишком удивлен, частично потому, что не хотел его обидеть.

— Спасибо, — еще раз сказал он и тут же вместе с остальными четырьмя выскользнул наружу. Я следил за ними, пока они неслись по поляне, они исчезли из пределов видимости еще до того, как я вздохнул во второй раз. Мда, видимо, их потребности были уже куда острее, чем я себе представлял.

С минуту было тихо. Я чувствовал на себе взгляд, и я хорошо знал, кому он принадлежит. Вообще-то я собирался свалить и поспать где-нибудь, но шанс, чтобы испортить утро Розали, было жаль упускать.

Я развалился в кресле по соседству с креслом Розали так, чтобы моя голова была повернута в сторону Беллы, а моя левая нога болталась рядом с лицом Розали.

— Фу, кто-нибудь вышвырните собаку на улицу, — пробормотала она, сморщив нос.

— А это ты слышала, психованная? Как умирают мозговые клетки блондинки?

Она промолчала.

— Ну? — спросил я, — улавливаешь смысл или как?

Она сосредоточенно смотрела в телевизор, игнорируя меня.

— Она слышала это? — спросил я Эдварда.

На его напряженном лице не отразилось и тени юмора, он не отводил глаз от Беллы. Но ответил, — нет.

— Ну, и замечательно. Так вот наслаждайся, кровопийца — мозговые клетки блондинки умирают в одиночестве.

Розали все также не смотрела на меня. «Я убивала в сто раз чаще, чем ты, отвратительная тварь. Не забывай об этом».

— Когда-нибудь, Королева красоты, тебе надоест просто угрожать мне. И я очень жду этого момента.

— Хватит, Джейкоб, — сказала Белла. Я глянул вниз, она, нахмурившись, смотрела на меня. Похоже, что вчерашнее хорошее настроение прошло давным-давно.

Ну, что ж, мне не хотелось докучать ей.

— Ты хочешь, чтобы я ушел? — предложил я.

До того, как я успел понадеяться или испугаться, что она вдруг наконец-то устала от меня, она моргнула и тут же перестала хмуриться. Казалось, что она шокирована моим умозаключением, — Нет, конечно же нет.

Я вздохнул и услышал такой же очень тихий вздох Эдварда. Я знал, ему бы тоже очень хотелось, чтобы она перестала цепляться за меня. Очень скверно, что он никогда не попросит её о том, что может сделать её несчастной.

— Ты выглядишь усталым, — прокомментировала Белла.

— Почти до смерти, — согласился я.

— Я б хотела помочь, чтоб до смерти, — пробормотала Розали слишком тихо для ушей Беллы.

Я просто еще глубже сел в кресло, устраиваясь поудобнее. Моя голая нога покачивалась еще ближе к Розали, и она напряглась. Через несколько минут Белла попросила Розали вновь наполнить её кружку. Меня обдало ветром от скорости Розали, взлетевшей наверх, чтобы принести еще крови. Было действительно тихо. Что ж можно и вздремнуть, подумалось мне. И тут же Эдвард озадаченно спросил, — Ты что-то сказала? Странно. Потому что никто ничего не говорил, а так как слух Эдварда ничуть не хуже моего, то он должен был это знать. Он смотрел на Беллу, а она на него, оба выглядели удивленными.

— Я? — спросила она через секунду, — я ничего не говорила.

Он встал на колени, придвинувшись еще ближе к ней, выражение его лица вдруг совершенно изменилось. Его черные глаза застыли на её лице.

— О чем ты думаешь прямо сейчас?

Она непонимающе смотрела на него, — Ни о чем. В чем дело?

— О чем ты думала минуту назад? — спросил он.

— Ну-у-у…об острове Эсме. О перьях.

Для меня это прозвучало как бред, но она тут же покраснела, и я понял, что лучше бы мне не знать.

— Скажи еще что-нибудь, — прошептал он.

— Что именно? Эдвард, да, в чем дело?

Его лицо снова изменилось, и он сделал то, от чего у меня отпала нижняя челюсть. Я услышал шумный вдох позади себя, я знал, что это вернулась Розали, и что она также изумлена как и я. Эдвард очень осторожно положил обе руки на огромный круглый живот Беллы.

— Этот пл… — он проглотил слово, — …ребенку нравится звук твоего голоса.

На долю секунды повисла мертвая тишина. Я не мог пошевелить ни одной мышцей, даже моргнуть. И тут же…

— Господи Боже, ты его слышишь! — закричала Белла и тут же вздрогнула.

Рука Эдварда потянулась к самой верхушке ее живота и погладила то место, куда только что пришелся толчок.

— Ш-ш-ш…, - пробормотал он, — ты пугаешь это…его.

Его глаза становились все больше от удивления. Она погладила себя по животу, — Прости, малыш.

Эдвард тщательно вслушивался, приблизив лицо прям к животу.

— О чем он сейчас думает? — спросила она надрывно.

— Оно…он или она…, - он замолчал и заглянул ей в глаза. Его глаза были полны того же благоговения, только более осторожного и недоверчивого.

— Он счастлив, — неверящим голосом произнес Эдвард.

Её дыхание сбилось, трудно было не увидеть фанатичного блеска в её глазах. Обожание и восхищение. Большие тяжелые капли слез катились из её глаз по лицу к улыбающимся губам. Он смотрел на неё, и его лицо больше не выражало ни злости, ни испепеляющей его боли, ни еще какой-нибудь эмоции, которые он испытывал с момента их возвращения. Он любовался ею.

— Конечно ты счастлив, милый малыш, конечно счастлив, — сквозь слезы сказала она, гладя себя по животу, а слезы так и текли по её щекам, — как же ты можешь быть не счастлив, ты в тепле и в безопасности, и ты так любим. Я очень тебя люблю, мой маленький ЭйДжей, конечно, ты счастлив.

— Как ты его назвала? — спросил с любопытством Эдвард.

Она снова покраснела, — Ну, не так чтобы совсем назвала. Не думала, что тебе понравится…ну, теперь знаешь.

— ЭйДжей?[8]

— Имя твоего отца тоже было Эдвард.

— Да, тоже. Что…? — он замолчал и промолвил, — хм-м-м.

— Что?

— Мой голос ему тоже нравится.

— Ну, конечно же, нравится, — теперь её голос был полон счастья, — у тебя самый восхитительный голос во всей вселенной. Кому же он может не нравиться?

— А у тебя есть запасной план? — спросила Розали, расположившись позади дивана, с таким же удивленным и радостным лицом, как и у Беллы, — что если он это она?

Белла вытерла мокрые глаза, — ну, я тут прикидывала кое-что. Совмещая Рене и Эсми. Вот подумалось…Ренесми.

— Ренесмей?

— Р-е-н-е-с-м-и. Слишком чудно?

— Нет, мне нравится, — уверила ее Розали. Их головы были близко друг к другу, золотистая и цвета красного дерева, — оно прекрасно. Единственное в своем роде, так что подходит.