Книга 4. Постижение высших миров (отредактированное издание) - Михаэль Лайтман

…Видя, что я не понимаю, через 2-3 занятия Главный через нашего учителя объявил мне, что их больше не будет.

Я бы продолжал заниматься, хотя чувствовал, что ничего не понимаю. Я готов был автоматически читать все подряд с ним, подталкиваемый необходимостью все же понять, что есть внутри этих строк, но он, видимо, знал, что еще не пришло мое время и, несмотря на то, что я очень обиделся, все же прекратил эти занятия.

Прошло несколько месяцев, и через моего учителя Главный спросил меня, не могу ли я отвезти его на прием к врачу в Тель-Авив. Я, конечно, согласился. По дороге он много говорил на самые разные темы. Я же пытался спрашивать о Каббале. И тогда он сказал, что пока я еще ничего не понимаю, он может говорить мне обо всем, но в дальнейшем, когда я начну понимать, он перестанет быть со мной таким откровенным.

Так и произошло: годами вместо ответов на самые кричащие во мне вопросы, я слышал в ответ: «У тебя есть уже к кому обращаться», имея в виду Творца, «Кричи, проси, жалуйся, все, что ты хочешь — все обращай к Нему и требуй от Него!»…Процедуры у врача ни к чему не привели, и Главный с воспалением уха должен был лечь в больницу на целый месяц. А поскольку я его уже многократно сопровождал на приемы к врачам, то, поместив его в больницу, я остался с ним в тот день. В течение всего месяца я приезжал в 4 часа утра к больнице, перелезал через забор, незаметно проходил через все помещения, и мы учили… И так целый месяц! С тех пор Барух Шалом Алеви Ашлаг, старший сын «Бааль Сулама» стал моим Равом.

После его возвращения из больницы, мы выезжали в лес, в парки на прогулки. Возвращаясь с этих прогулок, я лихорадочно записывал все мною услышанное. Эти постоянные выезды по 3-4 часа в день превратились с годами в привычку.

В течение первых двух лет я спрашивал Рава о разрешении переехать поближе к нему, но всегда слышал в ответ, что он пока еще не видит в этом необходимости, что мои приезды из Реховота — это усилие, которое мне приносит духовную пользу. А когда через 2 года он сам предложил мне переехать на жительство в Бней-Брак, я почему-то не стал торопиться, настолько, что Рав сам нашел мне квартиру по соседству и подталкивал к переезду.

Еще живя в Реховоте, я спросил у Рава разрешение провести несколько занятий в одном из мест, где когда-то присутствовал на нескольких лекциях и познакомился с пытающимися изучать Каббалу. Он воспринял это без большого воодушевления, но впоследствие расспрашивал о моих уроках. А когда я сказал ему, что существует возможность, чтобы пришли оттуда к нам несколько молодых парней, то Рав осторожно согласился.

Так в наш Бейт-Кнессет пришло сразу несколько десятков молодых парней, в тихом замкнутом месте закипела жизнь, за полгода было сыграно десяток свадеб. Жизнь Рава, все его дни приобрели новое значение, он светился от такого наплыва жаждущих изучать Каббалу!

Обычно наш день начинался в 3 часа утра, учеба в группе учеников до 6 и молитва до 7 утра. Каждый день с 9 до 12 мы выезжали в лес, в парк или на море. По возвращении я уходил домой работать. С 5 до 8 вечера, попеременно с молитвами, продолжались занятия. После чего расходились, чтобы встать вновь в 3 часа ночи. И так годами. Все занятия записывались мною на магнитофон и за прошедшие годы собралось более тысячи кассет.

В последние 5 лет (с 1987 года) Рав принял решение выезжать раз в 1-2 недели на два дня в Тверию, что мы вместе и делали, отрываясь от всех, что еще больше сблизило нас. С годами я все сильнее ощущал, какая между нами духовная пропасть, но как преодолеть ее, не представлял.

Я явственно ощущал эту духовную пропасть, наблюдая за человеком, который радуется, когда есть возможность что-то в теле подавить, для которого принятое решение является законом, а график и распорядок незыблем, несмотря на усталость или недомогание.

Падая от усталости, этот Человек выполнял до последней буквы все то, что наметил, и никогда не уменьшал взятое на себя. Задыхаясь от усталости, до того уставая, что не было сил даже дышать, страдая от затрудненного дыхания, он не отменил, не сократил ни одной встречи или занятия, не переложил на других ни одной своей обязанности.

Постоянно наблюдая это, я постепенно терял уверенность в себе и своем успехе, хотя понимал, что эти нечеловеческие силы появляются при осознании величия задачи и исходят свыше.

Не могу забыть ни одной минуты, проведенной во время наших поездок в Тверию или в Мирон, когда долгими вечерами сидел напротив Него и впитывал Его взгляд, Его беседы, Его песни. Эти впечатления где-то глубоко живут во мне, и, надеюсь, именно они определяют сегодня мой путь. Эта информация, накопившаяся в ежедневном 10-часовом общении в течение 12 лет, действует самостоятельно. Часто Рав говорил что-то непонятное, прибавляя, что сказал это для того, чтобы сказанное вышло в мир, чтобы само жило и действовало в этом мире.

Поскольку издавна среди каббалистов практиковались собрания в группе, я попросил Рава организовать подобные группы для вновь пришедших и изложить нам план собрания письменно. Это привело к тому, что он начал писать еженедельные статьи.

Так продолжалось вплоть до его ухода от нас. В итоге нам осталось несколько томов исключительного по своему содержанию материала, который вместе с моими записями на пленках составляет на сегодня воистину собрание комментариев и объяснений по всей Каббале.

В дни празднования Нового года Рав почувствовал недомогание и давление в груди. Только после многих моих уговоров согласился лечь на обследование. Медицина ничего не обнаружила, но ранним утром 5 числа месяца Тишрэй 5752 (1991) года его не стало.

Десятки пришедших в последние годы учеников продолжают как изучение Каббалы, так и внутреннее постижение творения. Учение живет, как и во все века. Раби Игуда Ашлаг и его старший сын, мой рав, Рав Барух Ашлаг своими трудами развили и приспособили это учение для нашего поколения, для того вида душ, которые в настоящее время нисходят в наш мир.

Духовная информация передается каббалисту свыше бессловестно, воспринимается одновременно всеми органами чувств и разумом и мгновенно постигается во всем ее объеме. Передать эту информацию каббалист может только другому каббалисту, находящемуся как минимум на том же духовном уровне (ми пэ ле пэ).

Не находящемуся на нужном духовном уровне или вообще непосвященному (еще не вошедшему в духовный мир) передать эту, чувственно ощущаемую, информацию невозможно, по причине отсутствия соответствующих инструментов ощущения.

Иногда учителем практикуется искусственный духовный подъем ученика на духовный уровень учителя с помощью экрана (масах) учителя. В таком случае ученик может ощутить некое представление духовных сил и действий.

При передаче информации еще не вошедшим в духовный мир используются обычные носители информации нашего мира: печатный текст, устная речь, непосредственный контакт, личный пример. Как известно из описаний смысла букв (часть 3, стр. 93, статья («Имена Творца»), с их помощью можно передать не только смысловое, но и духовное, внутреннее содержание информации. Но пока у человека не появилось ощущений, соответствующих духовному смыслу названий и действий, чтение слов подобно, тому как если на стол вместо угощений ставят пустые тарелки с названиями блюд.

Более абстрактный вид передачи информации представляет собою музыка. Как и видимый свет, она состоит из семи основных сил-свойств-тонов, ввиду того, что духовный объект (парцуф), управляющий нашим миром, называется парцуф Зэир Ампин дэ Ацилут, состоит из семи частей-сфирот.

В зависимости от своего конкретного состояния, ученик слышит в каббалистических мелодиях ощущения различных духовных состояний сочинителя, причем, не обязательно должен быть на духовном уровне автора мелодии, может воспринимать ощущение пропорционально своему духовному уровню…

Ниже приводятся некоторые из мелодий, сочиненные раби Игуда Ашлагом, самым великим каббалистом последних поколений. Некоторые из мелодий сочинены по тексту теилим (псалмов), некоторые — на тему фрагментов из наших молитв. Кроме слов, сами звуки несут в себе большую каббалистическую информацию.

Название мелодий и источник текста

1. «Яале тахнунэйну» — Махзор раба. Ём Кипур Нусах сфарад., стр.45

2. «Кель мистатэр» — Сидур Тфилат коль пэ. Нусах сфарад., стр.284

3. «Нигун».

4. «Ки халацта нафши» — Теилим 116;8

5. «Киинэ ка хомэр» — Махзор раба. Ём Кипур. Нусах сфарад., стр.54

6. «Ми сод хахамим» — Махзор раба. Ём Кипур. Нусах сфарад.

7. «Хасаль сэдэр Пейсах» — Агада шель Пэйсах.

8. «Леагид ба бокер хасдэйха» — Теилим 92;3.

9. «Бнэй эйхала» — Сидур Тфилат коль пэ. Нусах сфарад., стр.282.

10. «Кадиш».

11. «Хамоль аль маасэйха» — Махзор раба. Ём Кипур., стр.448.

12. «Бнэй эйхала» — Сидур «Тфилат коль пэ». Нусах сфарад., стр.282.

13. «Ядид нэфэш» — Сидур «Тфилат коль пэ». Нусах сфарад., стр.283.