Маска времени - Мариус Габриэль

Она оказалась теперь почти рядом со своим спасением.

Анна услышала, как притормозил тяжелый грузовик, но мотор продолжал ритмично работать.

– О Господи! Благодарю, благодарю тебя! – прошептала Анна, чувствуя, как слезы побежали у нее по щекам.

Она кинулась к машине и уже могла почувствовать тепло, исходящее от дизеля и горячего металла.

Схватившись за ручку дверцы, Анна в отчаянии пыталась открыть ее, но все было напрасно.

– Он хочет убить меня! Помогите! – кричала она, барабаня в дверь.

В полуосвещенной кабине можно было разобрать какую-то фигуру, которая словно припала к стеклу, пытаясь разглядеть Анну.

В отблеске фар было видно лицо веселого старика, с носом чуть ли не от самых нависших бровей – словно птичий клюв.

– Кто-то пытается убить меня! – продолжала кричать Анна. – Пожалуйста, откройте дверь. Откройте!

Но водитель продолжал сидеть как ни в чем не бывало, уставившись на женщину. Анна увидела, как его рука в перчатке ударила по клаксону, и автомобиль издал мощный звук, словно взревела труба архангела.

И вдруг она поняла, что старик и не собирается ей помогать. Наоборот, Анна ощутила какой-то новый прилив ненависти по отношению к ней, какое-то почти физическое присутствие зла. Водитель помогал своему сообщнику, сигналами показывая, где жертва.

Анна отцепилась от ручки дверцы грузовика и побежала вдоль дороги. Ноги скользили. Раз она даже упала, сильно ушибив бедро, но тут же вскочила и побежала дальше.

У себя за спиной она слышала шаги преследователя.

Он тоже сейчас был на дороге и бежал следом.

Обернувшись, Анна увидела в свете габаритов грузовика огромную фигуру с тяжелым гаечным ключом в руке.

Ей удалось пробежать около ста ярдов, пока она не выдохлась вконец. Сил на борьбу уже не осталось, и убежища найти тоже было негде. Сейчас ее должны забить насмерть прямо здесь, посреди пустынного шоссе.

Убийца приближался так быстро, что Анна ясно слышала ругань и проклятия, которые он бросал в ее адрес. Тело уже не слушалось Анну.

– Слышишь ты, сука, иди сюда! – орал верзила.

Что-то вновь коснулось ее спины, впечатление было, словно ткань разорвали стальные ножи, – Анна не могла определить в точности, что случилось. Она только издала душераздирающий вопль. И тут тьму ночи вновь разрезал яркий свет, и два солнца загорелись прямо перед ее глазами. Рев мощного мотора перекрыл звук клаксона.

Анна успела отскочить в сторону, перевернулась несколько раз, пока не оказалась лежащей навзничь в сугробе у обочины.

Она успела заметить, что бритоголовый тоже поскользнулся. Он промелькнул во вспышке фар с высоко поднятыми руками. Анна видела, как верзила пытается встать на ноги, видела, как скользило и вновь падало на шоссе его огромное тело.

Мощные фары слепили, а клаксон, надрываясь, рвал тишину на части. Анна слышала только скрежет шин, когда водитель изо всех сил пытался затормозить.

Бритоголовый оказался на коленях и в отчаянии старался вскочить на ноги. Он вытянул вперед руку, словно пытался остановить надвигающуюся на него машину. Его тело в свете фар казалось накаленным добела. Находясь в шоке, Анна не смогла даже вовремя отвести взгляд и поэтому ясно увидела, как железный бампер врезался в верзилу, опрокинув его, словно тряпичную куклу. Железный монстр даже не содрогнулся, а спокойно начал крушить некогда громадное тело своими огромными колесами, делая мягким то, что было только что могучим и ужасным.

И неожиданно наступила тишина – только шум ветра да легкий шелест падающего снега.

Анна с трудом встала на ноги. Она закрыла лицо руками. Ее волосы оказались сплошь усыпанными сухими сучьями и прошлогодней листвой. Как в кошмарном сне, она медленно побрела к застывшему на месте грузовику. Во тьме она разобрала на снегу черный след от шин и что-то еще, напоминающее большой тюк, лежащий ярдах в двадцати от машины. На эту кучу Анна старалась не смотреть.

Она услышала, как открылась дверца, и водитель спрыгнул на землю. Это была женщина с длинными волосами, спрятанными под вязаной шапочкой.

– О Господи! – произнесла она срывающимся голосом. – Но я не могла затормозить. Это моя ошибка.

– Пожалуйста, – произнесла Анна, вся трясясь.

– Это моя вина, – повторяла женщина. – Где он?

– Он мертв, – сказала Анна, протягивая к ней руки. Женщины бросились в объятия друг другу.

Они услышали, как старик завел мотор, и его грузовик растворился во тьме.

– С вами все в порядке? – спросила водитель, глядя на Анну. – Вы ужасно выглядите. Господи, вас-то я не задела?

– Нет. Вы спасли мне жизнь.

6

Джоргенсен пришел в сопровождении двух полисменов средних лет, к кожаным курткам которых были приколоты серебряные звезды.

– Мы установили личность нападавшего, – сообщил Анне следователь.

Она провела их в гостиную, где до их прихода сидела у камина с кружкой какао в руках. Это была третья встреча с Джоргенсеном за последние тридцать шесть часов. После происшествия она оказалась в Денвере около полуночи. Несмотря на снотворное, которое она приняла в больнице после осмотра врачом, Анна не могла забыться даже на короткое время. Сейчас на ней были широкие брюки и просторный свитер матери, волосы завязаны пучком на затылке. Анна знала, что выглядит она просто ужасно, но ноющее и покрытое синяками тело могло вынести только такую одежду.

Джоргенсен представил двух других полицейских как детективов из Денвера, но Анна не запомнила их имен, впрочем, она даже и не пыталась это сделать. Голова была словно ватной, и новая информация просто не усваивалась. Тело бил озноб, словно внутри находился лед. Поэтому Анна не могла согреться и у камина. Она попросила пришедших устраиваться поудобнее.

– Простите, что нам вновь приходится возвращаться к той стрессовой ситуации, что вы совсем недавно пережили, – начал Джоргенсен, – но, поверьте, это может быть очень важно.

– Я готова.

Один из детективов в кожаной куртке открыл принесенную с собой папку.

– Это тот человек, который напал на вас?

И с этими словами он передал Анне фотографию. Снимок оказался самым обычным, такие, как правило, делают в полицейском участке. Анна вгляделась в угловатые черты. Человек на фотографии был моложе того, в лесу и на дороге, но все равно это было одно и то же лицо, с тем же застывшим бессмысленным взглядом.

Анна кивнула и вернула фотографию. Ужасные воспоминания всплыли в сознании вновь.

– Да, это он.

– Передо мной результаты вскрытия. – Полицейский начал переворачивать какие-то листы бумаги, к которым оказались приклеены фотографии. Анна успела разобрать на них только что-то пурпурно-красное и бесформенное, прежде чем успела с отвращением закрыть лицо руками.

– Ей тяжело слышать о результатах вскрытия, Джордж, – запротестовал Джоргенсен.

– Да, да, простите, – тут же опомнился детектив. – Но женщина-водитель тоже в шоке и не может давать показания.

Джоргенсену еще раз пришлось вмешаться:

– Мисс Келли не желает ничего слышать об этом, Джордж, ничего.

Наступила пауза, во время которой Анна все-таки убрала руки с лица. Она была бледна как полотно.

– Извините, продолжайте, пожалуйста.

– Вы никогда прежде не видели этого человека?

– Не считая Вейла, мы никогда не встречались с ним прежде. Кто он?

– Известный преступник и весьма опасный. Его звали Карл Рудольф Бек, известный еще по кличке Ломовик. Это имя что-нибудь говорит вам?

– Нет.

– Печально. Парня, которого звали Ломовик, раздавил грузовик.

– Какое-то возмездие в рифме, – заметил Джоргенсен.

– Двадцать четыре года. Родился в Колорадо-Спрингс в 1968 году. Его отец был сержантом на одной из военно-воздушных баз. Имя неизвестно. Имя матери – Карла Бек, проститутка и наркоманка. Умерла в 1990 году. – Детектив еще раз вопросительно взглянул на Анну, но она вновь отрицательно покачала головой.

– Эти имена Ничего не говорят мне, и в Колорадо-Спрингс мне не приходилось бывать.

– Список преступлений Ломовика начался, когда ему исполнилось четырнадцать. Несколько автомобильных краж, другие правонарушения, но очень скоро он избрал дело всей своей жизни – различные преступления, направленные против женщин. В основном – изнасилования. До подозрению его арестовывали много раз, но ничего нельзя было доказать. Наконец в 1987 году его привлекли к суду в Колорадо-Спрингс по делу сразу о шести изнасилованиях и жестоких избиениях. В суде Ломовик появился с прекрасным адвокатом и психиатром. Тогда ему не было восемнадцати лет. Ломовику дали условный срок, и он отрабатывал его на общественных работах около пяти лет. И после – ни одного ареста. Он перебрался в Денвер и начал вести добропорядочный образ жизни. Вошел в состав «Арийских воинов», защитников чистой крови. Это так называемые «белые рыцари Америки». Вы знаете что-нибудь о них?