Звёздный анклав - Роберт Энтони Сальваторе

По-прежнему никакой реакции.

- А может быть, это был просто сон. Так думал этот очень древний эладрин – или считал, что его старый разум уже неспособен отличить выдумку от истины. Не бойтесь, его никто не принимал всерьёз.

- Однако вы здесь, - отозвалась женщина.

- Потому что больше всего я хотел, чтобы этот сон оказался явью. Потому что мне было нужно, чтобы он оказался явью… а ещё потому, что поиски Доум’вилль – хорошее и доброе дело, и обладает огромной важностью в грядущем конфликте среди моего народа. Поэтому у меня была другая причина прийти сюда и убедить моих товарищей последовать за мной.

- Теперь такой причины больше нет, как и Доум’вилль.

- Вы уже говорили. Вы нас отпустите?

- У вас нет волшебной защиты. Вы погибнете.

- Дайте нам одежду.

- Нет. Вы не можете уйти до наступления ночи и конца Сумеречной Осени, - сказал мужчина.

- Когда вернётся магия. Когда наша магия защитит нас.

- Конечно.

- И когда ваша магия защитит вас, - догадался Джарлакс. Он подумал о старом эльфе в Серебристой Луне, который много лет не рассказывал эту историю про северных дроу, а сейчас шептал про неё, как про ерунду, а не про реальность, словно грезил наяву, пойманный в фантазиях и воспоминаниях вместо настоящего мира вокруг.

Может быть, этот старый эльф был растерян, его разум – болен. Может быть, в его истории не было никакой правды, и существование здесь эвендроу оказалось простым совпадением.

А может быть, магия, которая стёрла его воспоминания о Каллиде на все эти десятилетия, даже века, достаточно ослабела, чтобы старому эльфу пригрезилось место, которое он однажды знал.

- Мы не желаем встречаться с народами юга, - объяснила ему женщина-инквизитор. – И уж точно – с обитателями Подземья.

- Но ваш отряд отправился на поиски, чтобы отыскать нас. Вы могли позволить нам умереть.

- Это была случайность – и разумеется, мы не могли оставить вас умирать. Как и улутиунов, потерявших свою деревню под ледником, или странников-инугаакаликурит, найденных на льду, или тех, кого вы зовёте орками, рыскавших в регионе. Они стали частью Каллиды, частью, которой мы дорожим. Они сражаются в кальци, возделывают поля вместе с нами, создают произведения искусства, делятся своими песнями и танцами. Таким может быть и ваше будущее, если ваши истории правдивы, а сердце – доброе. Подумайте об этом.

Несмотря на все сложности и интерес его жизни на юге, Джарлакс обнаружил, что ему нелегко отвергнуть подобное предложение. Но от него не укрылся и первый упомянутый вклад.

- Кальци? – спросил он. – Это враги?

Он подумал о слааде и инеистых великанах, надеясь найти здесь возможность, чтобы укрепить любой возможный союз.

- Каццкальци, - ответил мужчина. – Битва Сумеречной Осени. Крепись, друг мой, ведь вы пришли к нам в час пиршества и забав.

- И битв?

Два инквизитора, которые допрашивали его, переглянулись и усмехнулись. Потом посмотрели на третью – та кивнула.

- Иди к своим друзьям, Джарлакс, - сказал ему мужчина. – Вы можете свободно ходить по округу, даже по всему городу. Если хотите, Эмилиан и Илина станут вашими проводниками – а можете обходиться без них. Еды и питья вы найдёте в достатке.

- И песен и плясок, - добавила женщина. – Присоединяйтесь к ним или рассказывайте великие сказания древности, и получите множество благодарных улыбок.

Когда они замолчали, Джарлакс встал и поклонился, направившись к другой двери.

- Ещё одно, - окликнула его женщина. – Советую отведать хурмы.

- Хурмы?

- Небольшой оранжевый…

- Я знаю, что это такое, - прервал её Джарлакс, слишком изумлённый, чтобы поддерживать своё вежливое обличье. – Фрукт… тёрпкий.

- О, но вы не пробовали его вместе с выдержанным сыром из молока мускусного быка курит, запивая всё это холлико, скеллобельским ледяным вином!

Она сжала губы, прикоснулась к ним пальцами и причмокнула, широко разводя руку, как будто бросала это вперёд, к необычайно смущённому Джарлаксу.

Конечно, он не знал подробностей, или что за мускусные быки, или холлико, раз уж на то пошло, но настоящая причина его растерянности заключалась не в этом. Нет, это была гордость, гостеприимная гордость, с которой инквизитор, имени которой он не знал, только что обратилась к нему.

- Хороший совет, Джарлакс, - согласился мужчина. – Уже одних этих деликатесов хватит, чтобы вы не пожалели о путешествии в этот суровый край.

Покачав головой и пытаясь не рассмеяться, Джарлакс вышел за дверь и вскоре присоединился к друзьям.

Глава 16

Виноделие

- Мне поручили показать вам Каллиду, - сказала Илина четырём товарищам, когда те покинули инквизиторов. – Здесь несложно сориентироваться, и я могу дать кое-какие советы о городе, которые могут быть вам интересны.

- И мы можем ходить, куда захотим – совершенно свободно? – скептически поинтересовался Артемис Энтрери.

- Разумеется, вам нельзя вламываться в чужие дома. Полагаю, ваши обычаи в этом отношении похожи. И вам нельзя уходить из города – даже в Каскатту.

Когда в ответ на это поднялись брови, Илина торопливо добавила:

- Стихия убьёт вас. Там холодно, и скоро станет ещё холоднее. Вы просто не выживете.

- Даже если у нас будет та одежда, какая была на тебе и твоих спутниках при нашей первой встрече? – поинтересовался Энтрери, пристально глядя на жрицу-дроу.

- Но у вас её нет, - резко отозвалась Илина.

- И даже будь это иначе, смогли бы мы унести достаточно еды и найти нужный путь? – сказал Джарлакс, и Кэтти-бри одобрительно кивнула в ответ на эту попытку погасить напряжение.

- Скоро начнутся бури, - добавила Илина. – Ветер может сбить вас с ног – и так густо наполнит воздух крохотными кристалликами льда, что в пяти шагах ничего не будет видно. Как бы вы ни решили покинуть этот регион, вам придётся пересечь горы, которые скоро станут непроходимы и останутся таковыми до Зарождения Зелени.

- До чего? – отозвался Энтрери.

- Середины чеса, весеннего равноденствия, - сказала Кэтти-бри, которая теперь всё поняла и догадалась, что грядущая ночь будет отличаться от ночей в их родных краях. – Шесть месяцев. У нас дома мы проживаем целый год из дней, но здесь у них есть только один настоящий день и одна настоящая ночь.

- Но почему нам нельзя в Каскатту? – спросил