Нужные вещи - Кинг Стивен

— Эй! Эй! — это кричала со своего крыльца какая-то старушка. Она прижимала к горлу шаль мышиного цвета. Из-за толстых очков ее широко распахнутые глаза казались огромными водянистыми колесами ужаса. Теперь она уже вовсю голосила: — Помогите! Полиция! Убивают! Убиваааюют!

Женщины на углу Уиллоу и Форд не обращали на нее внимания. Вильма шлепнулась в кровавое месиво рядом с дорожным знаком, но, видя, что Нетти, пошатываясь, надвигается на нее, она все же сумела сесть, прислонившись к столбу, и выставила перед собой нож, уперев его в колено.

— Давай, сука, — прорычала она. — Иди сюда, если идешь.

Нетти подошла, беззвучно двигая губами. Клубок ее выпавших внутренностей болтался взад-вперед, как недоношенный плод. Нетти наткнулась ногой на вытянутую ногу Вильмы и повалилась вперед. Разделочный нож воткнулся ей чуть ниже грудины. Она выдохнула воздух пополам с кровью и из последних сил подняла тесак. С глухим хрустом он погрузился в череп Вильмы Ержик. Вильма затряслась в конвульсиях. Ее тело содрогалось и извивалось, и с каждым рывком и ударом разделочный нож все глубже и глубже погружался в грудь Нетти.

— Убила… моего… песика, — выдохнула Нетти, с каждым словом орошая запрокинутое лицо Вильмы новым потоком крови. Потом она содрогнулась всем телом и обмякла. Ее голова свесилась вниз, стукнувшись о столб.

Дергающаяся нога Вильмы сползла в канаву. Ее лучшие парадно-выходные «церковные» туфли слетели и валялись теперь в куче листьев, указывая низкими каблуками на несущиеся по небу облака. Ее пальцы сжались раз… другой… и уже больше не шевелились.

Две мертвые женщины лежали друг на друге, словно любовники, окрашивая своей кровью опавшие листья.

— УБИВАААААААААААЮЮЮЮЮЮЮТ! — опять завопила старушка на той стороне улицы. Потом она качнулась назад и упала в обморок.

Другие соседи начали подходить к окнам и открывать двери. Кое-кто вышел на улицу и приблизился к месту происшествия. Но, разглядев лужи крови, эти редкие «смельчаки» быстренько убегали, прикрыв рот руками.

Кто-то все-таки позвонил в полицию.

18

Полли Чалмерс медленно шла по улице к «Нужным вещам» — выходя из дома, она надела на свои больные руки пару самых теплых перчаток, — и вдруг услышала полицейские сирены. Она остановилась, наблюдая за тем, как один из трех коричневых патрульных «плимутов» с включенными мигалками пронесся через перекресток Главной и Лорель. Он уже делал миль пятьдесят в час и еще разгонялся. Сразу за ним шла вторая машина.

Нахмурившись, Полли проводила их взглядом. Сирены и мчащиеся на всех парах полицейские машины — большая редкость в Касл-Роке. Что могло случиться? Наверняка кое-что посерьезнее, чем забравшаяся на дерево кошка. Надо будет вечером спросить у Алана.

Полли повернулась и увидела, что Лиланд Гонт стоит на пороге своего магазина и тоже наблюдает за полицейскими машинами с выражением легкого удивления на лице. Что ж, вот и ответ на один из вопросов: магазин работает. Нетти ей так и не перезвонила, хотя и обещала. Впрочем, это не особенно удивило Полли. Нетти частенько все забывала, так уж были устроены ее мозги — ничего в голове не держалось.

Она пошла дальше. Увидев ее, мистер Гонт заулыбался:

— Мисс Чалмерс! Как мило, что вы зашли!

Она слабо улыбнулась в ответ. Боль, слегка отступившая утром, опять разыгралась, сплетая замысловатую паутину из тонких, болезненных нитей, прошивающих ее плоть.

— Мне казалось, мы договорились, что просто Полли.

— Тогда, стало быть, Полли. Проходите, пожалуйста. Очень рад вас видеть. Что это за оживление на улице?

— Не знаю, — сказала она. Он придержал ей дверь. — Может, кому-то плохо, и его надо везти в больницу. А «скорая помощь» в Норвегии по выходным тормозит кошмарно. Хотя зачем бы тогда посылать две патрульные машины…

Полли вошла в магазин, и мистер Гонт закрыл за ней дверь. Звякнул колокольчик. Занавески на двери были задернуты, и по сравнению с буйством солнца снаружи внутри магазина было сумрачно… хотя, подумала Полли, если полумрак может быть приятным, то это был именно такой полумрак. Небольшая настольная лампа отбрасывала пятно золотого света на прилавок рядом со старомодным кассовым аппаратом. Там же лежала открытая книга. «Остров сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона.

Полли заметила, как внимательно мистер Гонт на нее смотрит, и опять улыбнулась.

— Руки очень болели последние дни, — объяснила она. — Так что сейчас я, наверное, выгляжу несколько хуже, чем Деми Мур.

— Вы выглядите как женщина, которая очень устала и которой сейчас очень плохо.

Улыбка у нее на лице дрогнула. В его голосе звучало искреннее понимание и сочувствие, и Полли даже испугалась, что сейчас расплачется. И мысль, удержавшая поток слез, была довольно странной: Его руки. Если я расплачусь, он станет меня утешать. И коснется меня.

Она удержала улыбку.

— Ничего, как-нибудь выживу, не впервой. Скажите, а Нетти Кобб к вам не заходила?

— Сегодня? — Он нахмурился. — Нет, сегодня нет. Если бы она зашла, я показал бы ей новые поступления из цветного стекла. Только вчера пришли. Не такие красивые, как та вещица, которую я ей продал в прошлый раз, но, мне кажется, она бы заинтересовалась. А почему вы спрашиваете?

— Да так, просто… — сказала Полли. — Она сказала, что, возможно, заглянет к вам, но Нетти, она… Она часто бывает забывчивой.

— Как я понимаю, жизнь к ней была не особенно благосклонна, — серьезно заметил мистер Гонт.

— Да, — машинально согласилась Полли. Ее вдруг охватила какая-то странная заторможенность. Казалось, она не может отвести взгляда от его глаз. Но потом ее рука стукнулась о стеклянную поверхность прилавка, и наваждение прошло. Полли скривилась от боли.

— Вы в порядке?

— Да, спасибо, — сказала Полли, но это была ложь; она была далеко не в порядке.

И мистер Гонт это прекрасно понял.

— Нет, вы не в порядке, — решительно заявил он. — Потому я собираюсь немедленно прекратить эту светскую беседу. Предмет, о котором я вам писал, уже прибыл. Я отдам его вам и отправлю домой.

— Отдадите?

— Нет, я вовсе не предлагаю вам его подарить, — сказал он, подходя к кассе. — Мы для этого еще недостаточно хорошо друг друга знаем.

Она улыбнулась. Понятно, что он был хорошим и вежливым человеком, который — что вполне естественно — хотел как-то отблагодарить первого человека в Касл-Роке, который сделал что-то приятное ему. Но ей было трудно ему ответить; ей было трудно просто поддерживать разговор. Руки болели прямо-таки немилосердно. Теперь она уже жалела о том, что пришла. Каким бы мистер Гонт ни был добрым и понимающим, сейчас ей больше всего хотелось вернуться домой и принять болеутоляющее.

— Есть вещи, которые продавец просто обязан предоставлять на пробу, если у него есть совесть. — Мистер Гонт вынул связку ключей и отпер ящик под кассовым аппаратом. — Если по истечении пары дней вы решите, что она вам не помогла… а я должен вас предупредить, что скорее всего так оно и окажется… вы вернете ее обратно. С другой стороны, если вам станет лучше, мы поговорим о цене. — Он улыбнулся. — Разумеется, для вас цена будет минимальной. Честное слово.

Полли озадаченно посмотрела на мистера Гонта. Если ей станет лучше? О чем это он?

Он вынул из ящика небольшую белую коробку и положил ее на прилавок. Потом открыл крышку и взял с мягкой подкладки маленький серебряный предмет на тонкой цепочке.

Что-то вроде кулона, только больше похоже на ситечко для чая или на увеличенный наперсток.

— Это вещь из Египта, Полли. Очень древняя. Не такая древняя, как пирамиды — нет, конечно же! — но все равно очень старая. Внутри что-то есть. Какая-то трава, наверное. Но это всего лишь предположение, я точно не знаю. — Он пошевелил пальцами. Серебряное ситечко (если это было ситечко) на конце цепочки слегка качнулось. Внутри что-то сместилось, пересыпалось с тихим шелестом. И этот шелест почему-то показался Полли неприятным.