Криминальные повести - Александр Серый

Ваня пожал плечами и заявил, что больше ничего не знает, а милиция с ним еще не разговаривала.

Широков помолчал, обдумав услышанное, потом спросил:

– Значит, милицию все-таки не вызывали, а приехала опергруппа уже по поводу… гибели Вицы?

– В том-то и дело, что милицию вызвала утром Татьяна Андреевна, когда пришла на работу и узнала про вчерашнее и пропажу сережек у Мокшанской. А когда приехала эта… как ты назвал – опергруппа? – выяснилось, что Гошу нашли рано утром уборщики пляжа, и милиция как раз занималась установлением личности… Книжки-то санаторной у него при себе не было! Наши описали внешность… вора, и… твои сразу сообразили, что к чему. Теперь вон трясут!

Ваня кивнул в направлении двери. Широков выругался сквозь зубы и лег на кровать.

– Что ты обо всем этом думаешь? – осторожно поинтересовался Медведев.

Станислав не ответил и отвернулся к стене, давая понять, что разговаривать ему совсем не хочется. Ваня обиженно хмыкнул и занялся свежими газетами.

Через полчаса в дверь постучали, и вошел молоденький лейтенант в форме, представившись сотрудником уголовного розыска райотдела милиции. Это был блондин с розовыми щеками, склонный к полноте. Он по-хозяйски сел за стол, раскрыл синюю папку со стопкой бумажных листов и внимательно оглядел хозяев, а в его голубых глазах мелькнули веселые искорки.

– Эх, мужики, кабы мне кто дал путевку, чтоб вот так отдохнуть! Забыл уж, когда днем на постели приходилось валяться! – посетовал он сочным баритоном.

– Ничего себе отдых получается!– горестно вздохнул Медведев, вставляя ноги в шлепанцы.

– Ах, это! – лейтенант ткнул ручкой в пространство за спиной. – Бывает… Кто ж застрахован…

Он сразу подобрался и, по всему видно, настроился на деловой лад.

– Так! – неожиданно сказал Широков твердым голосом, вставая с кровати и усаживаясь верхом на стул напротив гостя. – Мой сосед и друг Иван пока погуляет в лоджии, а мы поговорим!

– Но… – начал было возражать оперативник, однако взглянув на протянутую красную книжечку, застыл с открытым ртом.

– Мне правда выйти, товарищ лейтенант? – неуверенно спросил Ваня.

Местный сыщик оправился от удивления и утвердительно кивнул.

Когда они остались одни, Станислав поинтересовался:

– Давно работаешь, Руслан?

– Второй год после высшей школы, товарищ майор.

– Давай на «ты» и без этикета, ладно? Как я понимаю, ты к нам к последним зашел, так?

– Так.

– Хорошо. Сейчас ты мне расскажешь подробненько все, что на данный момент удалось насобирать по делу, а потом мы обсудим дальнейшее.

– Вас… Тебя что-то смущает во всем этом?

«Быстро соображаешь, молодец!» – мысленно похвалил молодого коллегу Станислав, но ответил неопределенно.

По словам Руслана следователь, возглавлявший группу, основываясь на имеющемся материале, составил такую версию.

Вчера Бица перед обедом предложил Диме и Жене распить бутылочку. Те удивились, так как раньше подобное Гоша им не предлагал, но возражать, в силу своего характера, не стали. Естественно, в ходе приема одолело любопытство, чем вызвана такая щедрость. Бица толком ничего не объяснил, а отделался какими-то туманными намеками на золотую рыбку, которая якобы принесет ему вечером награду. После обеда организм потребовал добавки. Бица занял у Широкова денег, они взяли на троих еще пару бомб… Одним словом, часам к четырем Гоша изрядно набрался, и собутыльники расстались. Куда отправился Бица после этого, пока сказать трудно. Во всяком случае, в корпусе его не видели. Здесь он появился только в седьмом часу. Очевидно, находился в своей комнате. Примерно в семь он зашел к женщинам в соседнюю комнату за бумагой и конвертом. Соседки также отметили, что Бица был изрядно выпивший. В девятнадцать сорок Черкасовы видели его выходящим из корпуса. Видимо, зная о том, что Мокшанская и Васнецовы ушли в кино на девятнадцать тридцать, и, заметив открытые окна в их комнатах, Бица решил поживиться: залез сперва к Мокшанской, где украл сережки, а потом – к Васнецовым. Напуганный неожиданным возвращением Вероники, Гоша в панике ударил ее подвернувшейся под руку пустой бутылкой и выскочил в окно. До этого успел прихватить из лежавшей на кровати сумочки кошелек. Бица прибежал в Приморский парк, в нависшую над обрывом обзорную беседку. Допил принесенную с собой чекушку. Далее, следователь рассматривает два варианта: либо Гоша в приступе страха от содеянного прыгнул сам, либо, окончательно потеряв ориентацию от дополнительной дозы алкоголя, случайно перевалился через перила. Кошелек Васнецовой и сережки Мокшанской найдены в карманах погибшего. Никаких следов борьбы или иных намеков, что кто-то помог Гоше выпасть из беседки, не обнаружено. Возле скамейки в беседке стояла пустая чекушка с отпечатками пальцев Гоши.

– Мы установили, что смерть наступила в 20.47! Просчитали временной график – все сходится! – завершил рассказ Руслан.

– Открой секрет, как ваши эксперты с точностью до минуты определяют время смерти, а?

– Эксперты – ни при чем! Они определили приблизительно: между двадцатью и двадцатью одним часом. Но… – Руслан сделал паузу, хитро посмотрев на Широкова… – здесь получилось, как в книжке: на руке погибшего были часы… разбитые часы! А их стрелки остановились именно на этом показании.

– Вот как? Ты можешь сказать, что еще было в карманах, кроме кошелька и сережек?

Лейтенант на минуту задумался, подняв глаза к потолку, после чего уверенно перечислил:

– Немного мелочи, сигареты, спички, носовой платок, шелуха от семечек и резиновые медицинские перчатки!

– Все? Это точно?

– У меня очень хорошая память… – даже обиделся Руслан.

Широков обхватил ладонью подбородок и застыл, обдумывая услышанное. Через несколько минут Руслан кашлянул, напоминая о себе.

– Вы обещали поделиться чем-то?

– А?

– Я говорю, обещали поделиться какими-то сомнениями…

Станислав внимательно посмотрел на собеседника.

– Скажи честно, тебя самого ничего не беспокоит в… вашей версии?

Сыщик смутился и отвел глаза. Потом тихо сообщил:

– Кое-что… Но… Я попробовал сказать об этом следователю, а он только рукой махнул – морочу, мол, голову, себе и другим. Все ясно, как божий день…

– Интересно… Может, мне скажешь?

– А что толку? – пожал плечами лейтенант.

– И все-таки?

– Понимаешь, – оживленно начал Руслан, – во-первых, золотая рыбка! Если собутыльники не врут, получается, что Бица еще перед обедом знал, что вечером ограбит Васнецовых и Мокшанскую! Но откуда он мог знать, что хозяева уйдут в кино?

– А ты их самих спрашивал, когда родилась идея?

– В том-то и дело: Васнецовы решили после обеда. Правда, вернувшись из столовой, они в некотором роде агитировали находившихся в холле отдыхающих присоединиться. Кроме Ларисы никто не откликнулся… Конечно, Гоша мог слышать это или узнать от кого-то но – ведь после обеда?!

– Так-так! – подбодрил Широков. – Как же они агитировали, если потом заявили, что уже смотрели этот фильм, а потом ушли после начала сеанса?

– Нет, здесь, как раз, все нормально! Есть два фильма с одинаковым названием: «Коммандос» – американский и индийский. Я сам недавно чуть не накололся. Васнецовы думали, что будет штатовский, а в афише, кстати, это было ошибочно указано, а начали показывать индийский, который они уже смотрели. Бывает!

– Ладно. Но это не все?

– Нет. Зачем Бице понадобился конверт? Малин утверждает, что сосед сам писем не писал и таковых не получал за все время отдыха! И еще…

Лейтенант сунул руку в боковой карман кителя и смущенно выложил на стол кусочек плексигласа в виде сектора круга, плоскость которого изгибалась в направлении дуги.

– Что это? – не понял Широков.

– Только не смейтесь, – предупредил Руслан, чуть краснея. – Это я нашел на полу беседки у скамейки… Кусочек стекла от часов.

– Он подходит к тем, что были на Гоше? – быстро спросил Станислав, сразу уловив мысль коллеги.

– По виду – да! Только… На этих часах стекла совсем не осталось – мозаику не сложить. Может, осколок этот вообще от других часов, да и попал туда сто лет назад! Следователь примерно так и заявил, отказавшись приобщить его к делу…

– Естественно. Что он – дурак самостоятельно рушить им же выстроенную красивую, ровную дорожку, которая прямиком ведет к постановлению о прекращении уголовного дела! У меня есть еще кое-какие соображения, но они даже более зыбкие, чем твои. Скажи я о них твоему уважаемому начальству, меня на смех поднимут… Да-а, вопросы, вопросы, вопросы!

– Что же делать?

– Что делать? – Станислав невесело усмехнулся. – Как всегда: искать ответы на эти самые вопросы. Пусть официально все идет, как идет, а мы с тобой… Или нет желания поработать на «интерес»?