Лирелии - цветы заката (СИ) - Алешина Екатерина Евгеньевна

Я принялся ласкать ее грудь прямо через белье. Судорожный вздох сорвался с ее губ, и Герда выгнулась мне навстречу, зарывшись пальцами в прядях моих волос. Ее тихий полувсхлип-полустон словно отрезвил меня, подобно ушату холодной воды. Нет, мы не просто ходим по тонкому льду, мы по нему уже топаем и скачем! Если мы не остановимся сейчас же, то можем зайти слишком далеко, а я не хотел, чтобы это случилось сегодня, здесь и сейчас. Правила этого мира были мне известны, и я не собирался их нарушать, ставя под удар репутацию своей нитар. Пришлось, превозмогая дикое желание, все же остановиться.

- Герда, нам надо остыть. Срочно. Прямо сейчас, - промолвил я, приподнявшись над ней и глядя ей в глаза.

- Да, ты прав. Мы что-то увлеклись, - согласилась она. – Я бы не отказалась сейчас от мятного лимонада со льдом, чтобы охладиться. Очень уж жарко…

И пряча хитрую улыбку, Герда принялась приводить себя в порядок. Поправляя рубашку, я бросал на нее украдкой взгляды.

- Не смотри на меня так, - произнесла она все с той же улыбкой.

- А как я на тебя смотрю?

- Красноречиво.

- Я не могу по-другому. Уж очень ты волнующе выглядишь сейчас. Хотя, если говорить прямо, ты всегда так выглядишь. Так что, видимо, мне пора привыкать к этому, чтобы при виде тебя моя фантазия не пускалась в пляс.

В ответ на мое откровенное заявление она рассмеялась, и взявшись за руки, мы отправились на кухню.

- Не забудь, что в это воскресенье мы идем в архив Совета потомков, - напомнил я.

- Да уж, забудешь про такое, - мрачно промолвила она, отпивая лимонад мелкими глотками.

- Тебя что-то беспокоит? – поинтересовался я.

Она кивнула.

- Как-то не хочется читать про то, как меня убили в прошлой жизни. Может кому-то и интересно вспомнить прошлый опыт своей души, но это не про меня. Если ты уже заметил, я ничего не спрашиваю у тебя о том, как я жила, когда меня звали Ингерд. Не желаю знать больше того, что мне уже открылось. У меня сейчас другая жизнь, семья. А то, что было, пусть остается в прошлом.

- Как пожелаешь, - заверил я, обняв ее. – Это твое право. Проводишь меня?

- Ты уже уезжаешь? – промолвила она с сожалением, и видят Боги, это было несказанно лестно для меня.

- Да, свет мой. Ты уже засыпаешь на ходу. Тебе пора лежать в кровати. Не скрою, я бы охотно к тебе присоединился, но, пока что могу об этом только мечтать. Хотя…в моих силах это изменить.

- И как же? – спросила она с нескрываемым любопытством.

Кажется, моя уставшая нитар не уловила тонкий намек.

- Скоро узнаешь, - ответил я, и чмокнув ее в макушку на прощание, вышел на улицу в объятия метели.

Дома меня ждал родимый топор и новая стопка дров около сауны. А кольцо я, все-таки, вовремя завершил. Еще немного полировки, и оно будет готово исполнить ту роль, которую я для него задумал. Однако, все получилось даже лучше, чем я ожидал.

Ингерд(553 330зн.)

Низкие, глубокие звуки тальхарпы, проникая в самое сердце каждого, кто ее слышал, уносились ветром вдаль, сливаясь с рокотом волн и затихая где-то в вышине гор. День клонился к закату, и оранжевый диск солнца, подсвечивая золотом края облаков, медленно опускался за горизонт. Воздух становился прохладней с каждым часом, но меня надежно согревал плащ, подкрепленный красивейшей фибулой с турмалином, подаренной мужем. Гибкая струна смычка плыла по струнам подобно драккару в водах моря, рождая мелодию, в которой хотелось раствориться.

Скрипнули доски палубы под весом чьих-то шагов. Погруженная в музыку, я не сразу услышала их, и обернулась в тот момент, когда услышала позади себя тихий смешок. Обернулась в надежде увидеть мужа, которого я так ждала с тинга, хотя по смеху уже поняла, что это не он пожаловал сюда ко мне. Увидев лицо визитера с горящими в глубине глаз опасными искрами, не смогла сдержать разочарованный вздох.

- Все играешь Ингерд? – спросил он с ухмылкой. – Может, сыграешь и для меня на своей любимой тальхарпе?

- Я играю для всех, Роальд, - ответила ему, избегая его взгляда.

- А я желаю, чтобы ты сыграла только для меня одного, - промолвил он, подойдя ближе. – Всего краше твоя игра будет в моих покоях. Твой мальчишка Эрик мне в подметки не годится…

Окинул меня похотливым взглядом, и его лицо перекосила мерзкая ухмылка. Гнев вскипел в моей груди горячей удушающей волной. Да как он смеет! Кем он меня посчитал, если так низко себя ведет?

- Держи свои преступные желания в узде, Роальд, а язык – за зубами. За такие слова можно дорого поплатиться.

- Ну что же ты такая ледяная, Ингерд? Я вижу твое истинное нутро. Этот огонь внутри тебя неистово манит меня.

Его рука потянулась к моей талии. Молниеносным движением я вынула из ножен сакс, приставив его острое лезвие к горлу наглеца Роальда прямо там, где под кожей билась жила.

- Не смей даже приближаться ко мне, пес блудливый! А если посмеешь протянуть свои грязные руки, я отрежу их тебе по самые локти и бровью не поведу!

- Ты слишком высоко ставишь себя, женщина.

- Ах, вот как ты запел, паршивец! Это ты, видимо, не ведаешь, с кем дело имеешь. Если мой муж узнает об этом, тебе не сносить головы!

- Не ведаешь ты, от чего отказываешься, дурная женщина! В моих руках будет такая власть, которая твоему супругу и не снилась! Подумай, отчего ты отказаться изволила. Наступит день, и ты посчитаешь за счастье быть моей.

- Пошел к черту! – выпалила я, еще крепче сжав рукоять сакса. - Скорее море выйдет из берегов и уничтожит все вокруг, чем я позволю тебе прикоснуться ко мне! Ступай прочь!

Острое лезвие сакса слегка повредило кожу, и на ней выступила алая полоса. Роальд зашипел, и его лицо исказила маска презрения. Сейчас он не мог ничего со мной сделать, даже убрать мою руку, не нанеся при этом себе увечья, и это его невероятно злило. Как же, какая-то слабая, по его мнению, женщина застала его врасплох!

- Ступай прочь! – промолвила я со всей ненавистью, которую питала к этому наглецу.

- Дур-р-ра, - злобно прорычал Роальд, и сделав шаг назад, снова смерил меня презрительным взглядом. - Считай, что уже мертва!

И выплюнув эту фразу мне в лицо, он резко развернулся, уходя прочь. Сердце неистово колотилось о ребра, а к щекам прилил жар. Страх, смешавшись с негодованием, свернулся тугим узлом и угнездился где-то в глубине души. От таких, как Роальд – точно добра не жди. Открыто он точно не пойдет против Эрика. Но кто знает, что у него за душой, если она есть у таких, как он? Скорее бы муж вернулся с тинга. Не стоит скрывать от него истинную мерзкую личину Роальда.

Медленный выдох… На душе было неспокойно. Как же дурно стало от мыслей тяжких! Со вздохом, я подошла к краю палубы, забрать оставшуюся там лежать тальхарпу. Сердце все не унималось, страх его сдавливал терновым венцом. Наклонилась к воде, узрев в ее необычайно спокойных водах свое отражение – платиновые косы, плащ с фибулой и…лицо, запятнанное кровью. Испуганный вскрик против моей воли вырвался из груди, спугнув стаю птиц недалеко от берега. Господи, какая участь мне уготована тобой?

Глава 20. Благословенный вечер

Герда

- Герда! Герда, просыпайся! Герда-а-а-а!

От звонких голосов Марнемира и Бригитты, я мгновенно подскочила с кровати.

- Боги! Что случилось! Вы чего раскричались? - спросила я у них, сонно потирая глаза. – Который час?

Мысленно я все еще была в том сне – в одиночестве, пылая негодованием и страхом, совершенно не знавшая, что мне делать.

- Половина одиннадцатого, - ответила Бри. – Хватит дрыхнуть, тут такая красота ждет тебя, пока ты там в постели ворочаешься!

В воздухе витал знакомый аромат моих любимых цветов. Оглянувшись по сторонам, я обомлела – вся моя комната была уставлена небольшими плетеными корзинами с лирелиями.

- Вот это да-а-а-а,- пораженно протянул Марнемир, восторженно оглядывая комнату. - Эффектно, бесспорно эффектно! Умеет Эрик сделать красивый жест для своей девушки. Возьму на вооружение в будущем.