Хроники Дюны - Фрэнк Херберт

могло быть никаких сомнений), множество тайников, где они хранили меланжу на черный день.

Они наивно полагают, что могут купить защиту от Досточтимых Матрон! Но в таком положении было что-то, что можно было обратить себе на пользу. В своем безрассудном гневе Досточтимые Матроны уничтожили Дюну — единственный известный естественный источник Пряности. Не думая о последствиях (а это очень странно), они уничтожили и Тлейлаксу, который буквально затопил Старую Империю синтетической Пряностью из своих лабораторных чанов.

Но у нас есть животные, способные воссоздать Дюну. В нашем распоряжении находится последний оставшийся в живых Мастер Тлейлаксу. Сциталь знает, как заставить чаны с аксолотлями фабриковать Пряность. Если бы нам удалось заставить его открыть нам этот секрет.

Дортуйла, однако, была сейчас проблемой номер один. Женщина высказывала свои идеи настолько немногословно и четко, что это располагало к ней и вызывало доверие. Торговцы и их футары были весьма встревожены каким-то обстоятельством, Которое они не пожелали открыть. Дортуйла оказалась настолько мудра, что не стала использовать средства убеждения Бене Гессерит. Неизвестно, как могут среагировать на эти ухищрения люди из Рассеяния. Но что их тревожило?

— Какая-то угроза помимо Досточтимых Матрон, — предположила Дортуйла. Больше она ничего не сказала, но такую возможность нельзя было сбрасывать со счетов.

— Самое главное — это их предложение союза, — сказала Одраде.

— Распространенная причина распространенной проблемы. — Это был штамп, расхожее решение в практике Бене Гессерит. Невзирая на данные чувства истины, Дортуйла советовала только присматриваться и внимательно изучать неожиданное предложение.

— Почему эти люди из Рассеяния вообще-появились на Баззелле? Потому что Досточтимые Матроны проигнорировали Баззелл и сочли его слишком мелкой мишенью для своего нашествия?

— Это маловероятно, — возразила Дортуйла.

Одраде была вынуждена согласиться с таким выводом. Не важно, какое низкое задание первоначально имела Дортуйла на планете наказаний, в настоящее время она распоряжалась несметными сокровищами и располагала кораблем-невидимкой, который доставил ее к Верховной Матери. Кроме того, Дортуйла не перестала быть Преподобной Матерью. Она знала, где находится Капитул. Это знание было недоступно преследователям. Они знали, что любая Преподобная Мать скорее убьет себя, чем предаст Общину Сестер.

Одни проблемы порождали другие. Но сначала немного сестринского единения. Дортуйла наверняка поймет мотивы Верховной Матери. Одраде перевела разговор наличные темы.

Все сошло благополучно. Дортуйла удивилась, но не стала уклоняться от беседы.

Преподобные Матери, сосланные в дальние поселения, обычно были склонны к «другим интересам», как это называлось в Бене Гессерит. В древние времена такие интересы назывались хобби. Они не несли никакой полезной нагрузки, но люди предавались им, не жалея сил и времени. Одраде находила такие интересы скучными, но ей показалось весьма многозначительным, что сама Дортуйла называла свой интерес хобби. Кажется, она собирает старинные монеты.

— Какие монеты у тебя есть?

— Две серебряные греческие и прекрасно сохранившийся обол.

— Они подлинные?

— Да, — ответила Дортуйла, подразумевая, что для идентификации монет она воспользовалась Другой Памятью. Очаровательно. Она воспользовалась своей экстраординарной способностью даже для того, чтобы установить подлинность никому не нужных монет. Внутренняя и внешняя истории совпали.

— Это очень интересно, Верховная Мать, — горячо заговорила Дортуйла. — Мне очень льстит то, что вы по-прежнему считаете меня Сестрой и даже в чем-то похожи на меня, проявляя интерес к древней живописи, но все же мы обе понимаем, зачем я рискнула прибыть сюда, на Капитул.

— Контрабандисты.

— Конечно. Досточтимые Матроны не могли не знать, что я нахожусь на Баззелле. Контрабандисты продадут все что угодно тому, кто предложит высокую цену. Мы должны априори допустить, что они извлекли выгоду из своих знаний о Баззелле, о камнях су и о Преподобной Матери, которая там проживает вместе со своей свитой. Не надо забывать и о том, что меня нашли торговцы.

Проклятие, подумала Одраде. Дортуйла — это советница, которую она всегда хотела бы иметь рядом. Интересно, сколько еще сокровищ развеяно по свету по вполне заурядным причинам? Почему мы так часто отбрасываем в сторону самых талантливых людей? Это древняя слабость, которую так и не сумела изжить Община Сестер.

— Думаю, что нам удалось узнать нечто ценное о Досточтимых Матронах, — сказала Дортуйла.

Не стоило даже кивать в подтверждение согласия. Именно эта причина привела Дортуйлу на Капитул. Свирепые охотники собирались в стаи и убивали и жгли в пределах Старой Империи всех, кого они подозревали в связях с Бене Гессерит. Однако они не тронули Баззелл, хотя знали его местоположение.

— Почему? — вслух спросила она.

— Никогда нельзя разрушать свое собственное гнездо, — проговорила Дортуйла.

— Ты думаешь, что они там?

— Пока нет.

— Но ты думаешь, что Баззелл — это место, которое им нужно?

— Это первичная проекция.

Одраде в изумлении уставилась на Преподобную Мать. Значит, у Дортуйлы есть еще одно хобби? Она погружается в Другую Память, оживляя и возрождая существующие там таланты. Кто может осудить ее за это? Должно быть, на Баззелле время тянется нестерпимо медленно.

— Суммация ментата, — обвиняющим тоном заговорила Одраде.

— Да, Верховная Мать.

Как она смиренна.

Преподобные Матери имели право пользоваться Другой Памятью только с разрешения Капитула и только под руководством и при поддержке со стороны других Сестер. Следовательно, Дортуйла продолжала оставаться мятежницей. Она следовала своим желаниям, внушенным ей ее бывшим любовником. Отлично! Бене Гессерит нуждается в таких мятежницах.

— Баззелл нужен им целым и невредимым, — продолжала Дортуйла.

— Мир, изобилующий водой?

— Это прекрасное место для рабов-амфибий. Это не футары и не торговцы. Я внимательно изучила их.

Все говорило в пользу того, что Досточтимые Матроны собираются доставить на Баззелл рабов — видимо, амфибий — для сбора камней су. Такие рабы вполне могли быть в распоряжении Досточтимых Матрон. Знание, породившее футаров. Вполне могло породить все, что угодно.

— Рабы — это очень неустойчивое равновесие, — заметила Одраде.

Дортуйла впервые за встречу позволила себе обнаружить эмоции. Отвращение заставило ее сжать губы в тонкую полоску.

Матроны создавали общество, рисунок которого предсказывал неизбежное крушение рабства и холопства. Вы создаете резервуар ненависти. Непримиримых врагов. Если у вас нет надежды истребить всех врагов, то не смейте даже пытаться это делать. Приложите все усилия, чтобы смягчить противостояние, ибо тяжкое угнетение сделает ваших врагов сильными. Угнетенные дождутся своего часа и тогда только небо сможет помочь угнетателям. Это обоюдоострое лезвие.

Угнетенные всегда учатся у угнетателей и копируют их. Когда роли меняются, наступает время для мести и насилия. Так роли меняются до бесконечности и до тошноты однообразно.

— Они никогда не повзрослеют? — горестно спросила Одраде.

У Дортуйлы не было ответа на этот вопрос, но зато было предложение.

— Я должна вернуться на Баззелл.

Одраде обдумала это предложение. Опять опальная Преподобная Мать