Вино из Атлантиды. Фантазии, кошмары и миражи - Кларк Эштон Смит

– Вряд ли мы их найдем, сидя на месте, – отозвался Адамс. – Вот же унылая дыра! Пошли, что ли?

Завязалась дискуссия – в какую сторону идти. Все снова уселись на ближайший замшелый валун, чтобы не спеша решить этот важнейший вопрос. В любую сторону местность была равно пустынна и безрадостна. В конце концов решили следовать по течению тягучего потока, навстречу заре. Только они собрались встать, как валун под ними внезапно качнулся. Адамс растянулся во весь рост, а остальные двое успели отпрыгнуть и удержались на ногах; массивное тело, которое они принимали за камень, раскрылось, как будто раскололось посередине, открывая взорам углубление, выстланное неким белесым веществом, как желудок у животных. Внутренняя поверхность углубления непрерывно трепетала, и в нем накапливалась вязкая жидкость вроде слюны или пищеварительного сока.

– Черт возьми! – воскликнул Ровертон. – Такое и во сне не приснится! Что это, растение, животное или и то и другое?

Он подошел ближе. Загадочное тело не двигалось, только чуть-чуть подрагивало. Судя по всему, оно то ли было погружено в землю, то ли вросло в нее корнями. Когда Ровертон приблизился, вязкая жидкость начала выделяться обильнее.

Вдруг поблизости раздалось стрекотание, очень похожее на те звуки, что они слышали ночью. Бунтовщики оглянулись и увидели, что к ним летит удивительное существо. Размером с уткумандаринку, но видом скорее похоже на насекомое, а не на птицу: четыре заостренных перепончатых крыла, пухлое туловище, как у личинки, с отчетливо выраженными сегментами, узкая голова с двумя черными выростами, напоминающими перископы, десятком длинных разветвленных усиков и зеленовато-желтым, изогнутым, как у попугая, клювом. Голова и туловище тошнотворного сероватого оттенка. Существо пролетело мимо Ровертона и опустилось прямо на клейкую жидкость, которую он рассматривал. Согнув четыре коротенькие рудиментарные лапки, существо принялось зачерпывать клювом жидкость, попутно окуная в нее крылья. Жидкость толчками начала прибывать; скоро крылья и тельце существа заблестели, покрытые слизью. Оно перестало пить, ткнулось в жидкость головой, забилось, пытаясь освободиться, и наконец затихло.

– Бр-р! – сказал Деминг. – Так вот оно как… Что-то вроде росянки или венериной мухоловки. Если андромедианские мухи все такие здоровенные, нам понадобятся теннисные ракетки, чтобы их отгонять.

Он не успел договорить, как подлетели еще три таких же насекомых и повторили судьбу своего предшественника. Как только они оказались надежно пленены, косматое тело снова сомкнулось. Белесой подкладки больше не было видно, и только едва заметная бороздка осталась там, где проходил разлом; перед бунтовщиками снова лежало подобие замшелого валуна. Тем временем вокруг, терпеливо дожидаясь своих жертв, раскрылись другие лиловые бугры.

– Такая тварь и человека запросто сожрет, – задумчиво проговорил Ровертон. – Не хотелось бы в нее попасться. Пошли отсюда!

Он первым зашагал по берегу медлительного ручья. По дороге им встретилось еще множество гигантских летучих насекомых, которые совершенно не обращали на них внимания. Один раз Ровертон чуть не наступил на черную тварь, по форме напоминавшую громадного червя и ползшую от ручья. В длину тварь была не меньше трех футов. Двигалась она чрезвычайно вяло. Бунтовщики перешагнули через нее, содрогаясь от омерзения, – тварь была отвратительнее любой змеи или червяка, поскольку сочетала в себе размер одной с обликом другого.

– Что это? – Ровертон остановился и прислушался.

Остальные тоже стали прислушиваться. И вот они услышали: откуда-то издали – расстояние трудно определить в тумане – доносились глухие удары. Звук ритмично повторялся, изредка прерываясь, и тогда раздавался пронзительный писк множества тоненьких голосов.

– Идем дальше? – Ровертон опасливо понизил голос. – Мы безоружны и черт его знает во что можем вляпаться. Может, там и разумные существа, но будут ли они враждебны, заранее ведь не угадаешь.

Его спутники не успели ответить – туман отступил, и им открылось необычайное зрелище. Совсем близко, на берегу ручья, вокруг одного лилового бугра столпился десяток существ ростом фута два, наподобие пигмеев. Орудиями, отдаленно напоминающими ножи и топоры, они обдирали с бугра моховидную оболочку и разрубали на части белое мясистое нутро. Даже на расстоянии было видно, что белесая масса конвульсивно содрогается, как будто ощущает удары.

Вдруг занесенные топоры замерли в воздухе. Снова раздался общий писк. Пигмеи все разом обернулись и воззрились на Ровертона и его спутников. Затем писк несколько изменился, переходя в громкое щебетанье, словно существа кого-то звали. В ответ из тумана появились три чудовища. Были они футов двадцать в длину, похожие на толстых ящериц с огромным количеством коротеньких лап, на которых они передвигались враскачку с поразительной быстротой. У каждого на спине было четыре седла причудливой формы. Словно по команде, чудовища присели, и пигмеи живо взобрались в седла. Под аккомпанемент пронзительного чириканья фантастическая кавалькада двинулась навстречу путешественникам.

III

Спасаться бегством нечего было и думать. Ящероподобные существа передвигались намного быстрее самого стремительного бегуна: миг – и они уже высятся над троими путешественниками, окружая их и тесня со всех сторон. Существа были гротескны и ужасны, с плоской жабьей головой и раздутым туловищем, на котором тускло-синие, ржаво-черные и глинисто-желтые пятна сплетались в устрашающий узор. У каждого во лбу горел красноватым огнем единственный выпученный глаз. Уши – или некие выросты, похожие на уши, – свисали по обеим сторонам от морды морщинистыми складками, словно петушиная бородка. Всадники вблизи выглядели столь же необычно и уродливо. Большая круглая голова, один-единственный циклопический глаз и два рта по бокам от длинного хоботоподобного отростка, свисающего почти до пят. Рук и ног обычное количество, но они чрезвычайно гибкие, бескостные, или же их костная структура разительно отличалась от строения земных позвоночных. На руках по четыре пальца с полупрозрачными перепонками. Ступни были тоже перепончатые, и пальцы на ногах оканчивались длинными кривыми когтями. Все эти существа были нагими, безволосыми, с синевато-бледной кожей. В руках они держали оружие из какого-то металла, отливающего фиолетовым, оттенка марганцовокислого калия. У одних были алебарды с короткими рукоятями, у других ножи в форме полумесяца, утяжеленные шарообразными навершиями.

– Господи! – вскричал Ровертон. – Нам бы ружья для охоты на слонов!

Пигмеи, остановив ящеров, взволнованно затараторили, уставив на землян круглые глаза. Человеческий голосовой аппарат не в состоянии воспроизвести издаваемые ими звуки.

– Млах! млах! кнурхп! анхкла! хка! рхпай! – щебетали они.

– Видно, мы для них тоже диковина, – заметил Адамс.

Пигмеи, казалось, пришли к какому-то решению. Они замахали оружием, снова защебетали, ящеры их развернулись, выстроились полукругом и двинулись на землян. Пигмеи тыкали вперед ножами и алебардами, словно понуждая людей идти вниз по течению ручья. Оставалось только подчиниться, поскольку ящеры, приближаясь, разевали зубастые пасти, походившие на пещеры со сталактитами и сталагмитами. Ровертону со спутниками пришлось пуститься бегом