#Абсолютные Элементы - Редгрейн Лебовски

Громкий хохот Кука вырвал Софи из воспоминаний.

– Ага, сейчас! Я только начал…

– Лысый, – сквозь зубы прорычал Орфей, крепко сжимая секиру. – Где она?

– Ива? – вопросительно изогнул бровь Кук. – Ждет встречи со всеми вами с огромным нетерпением. О, это будет так трогательно… Учитывая, что мне пришлось потратить немало сил на ее подготовку.

– Орфей, нет! – крикнула Софи, покосившись на товарища, который, изменившись в лице, готов был броситься на бывшего напарника. – Ему только этого и нужно… – и обратившись к Куку, продолжила: – Какого черта, Кук? Ты ведь был нашим другом! Мы столько всего прошли бок о бок! И после всего этого ты… Ты чудовище!

– Да что ты говоришь, – раздался за их спинами язвительный голосок Дороти. Она обошла охотников и, усмехаясь, оперлась на демона, которого оседлал ее кузен. – Это ведь настоящий талант, так врать и не краснеть. Кук никогда не был частью вашей счастливой семейки! Все, что вы делали, – так это насмехались, осыпая его идиотскими шуточками! Не так ли, Орфей? Сейчас уже не смешно?

– А ты вообще закройся! Ты-то каким боком сюда влезла? – не сдержалась Софи. – Кук, ты ведь терпеть ее не мог…

– Это было частью нашего плана. Дороти – моя двоюродная сестра. Что, не знали? А еще друзьями себя называете… Согласитесь, лучшие предатели – это бывшие друзья. Мы всего лишь разыгрывали спектакль об одержимости Дороти мной, чтобы никому и в голову не пришло заподозрить между нами какую-либо иную связь, тем более родственную. А в любой нужный момент сестренка всегда оказывалась рядом.

Софи гулко втянула воздух и произнесла:

– Я знаю, что ты не отпустишь нас. Но прежде, чем мы до тебя доберемся и снесем твою лысую башку, ответь: почему? Для чего ты это все затеял? Из-за чего?

Казалось, Кук впервые задумался над истинной причиной своих действий. Он несколько минут молчал, потирая подбородок, и наконец ответил печальным голосом:

– Наверное, я просто хотел, чтобы меня любили… Искренне, как друга, а не из сострадания и жалости. – Зная, что все скоро закончиться, Кук решился на откровенность. Дороти, судя по ее удивленному взгляду, слышала эти признания впервые, но перебить кузена не решилась. – Любовь из жалости – хуже искренней ненависти. Вы никогда не считали меня равным себе. Никто не считал… и у меня появилось непреодолимое желание показать, насколько вы заблуждались… Эй, ты чего творишь? – опешил охотник, переведя взгляд за спину Софи.

Девушка обернулась и увидела, что Захария, закатав рукав и обнажив знак, оставленный Хоулом, ладонью другой руки сжал лезвие меча. Через миг он выронил меч, и багровая кровь окрасила ладонь, стекая с пальцев и оставляя на снегу крупные капли. Ловец усмехнулся и с мрачным спокойствием в голосе произнес:

– Всего лишь выравниваю силы, – и закрыл окровавленной рукой рисунок.

Сокрушительная силовая волна, эпицентром которой стал Захария, отбросила демонов, успевших окружить ребят, на значительное расстояние. Кук свалился со своего ездового чудовища, зарывшись носом в сугроб. Орфею только этого и надо было. Не теряя ни секунды, он бросился к предателю.

– Я думала, ты раньше их позвал, – недовольно нахмурилась Софи.

– Когда раньше? Когда ты летела на этой тачке ко всем чертям, готовая разбиться? – сказал Захария, опуская рукав. – Тебя ждет очень серьезный разговор, София.

– Жду не дождусь! – вспыхнула девушка, яростно взглянув на товарища. Неужели он не понимал, что, медля с вызовом Стражей, он подвергал опасности их всех, а в первую очередь Орфея.

– Вот и прекрасно. – Прокручивая меч в руке, ловец продолжил: – Особенно если учесть, что в тот момент мое сердце едва не остановилось.

Мрачные тени замелькали над головой, и друзья опять увидели крылатых тварей. Они кружили над ними, словно стервятники, и вдруг, пронзительно завизжав, бросились вниз.

Закипел бой. Правда, бо́льшую его часть приходилось не сражаться, а убегать, так как исчадий ада было слишком много. Охотники отбивались, петляя между старых самолетов и их запчастей. Софи потеряла друзей из виду и могла лишь уповать на то, что с ними все хорошо. Что касалось Шанталь и Ифритов, девушка была уверена, что они покинули территорию, как только здесь появились демоны, но, нырнув между шасси, охотница поняла, что ошиблась. Отсюда она увидела одну из взлетных полос, где стояла дымящаяся машина атаманши. Саму Шанталь, явно без сознания, бесцеремонно ухватив за ногу, тащил по дороге демон, покорно следуя за Дороти в сторону ангаров. Шанталь не могла помочь ни себе, ни охотникам, а куда девались ее охранники и механики, оставалось лишь догадываться.

Выбравшись из-под самолета, девушка бросилась вперед с твердым намерением остановить Дороти и спасти Шанталь, так как та единственная знала, где находится Кисть, но внезапно чья-то сильная рука зажала ей рот, а другая крепко обхватила за талию.

– Тихо-тихо… – прошептал Гарри, обжигая ей ухо своим горячим дыханием. – Я так соскучился по тебе, Софи. А ты? Неужели ты не рада меня видеть?

Неразборчиво что-то пробормотав, охотница несколько раз съездила бывшему охотнику локтем по ребрам и, ловко извернувшись, освободилась из его объятий. Удержать вопреки ее желанию ее мог только Извечный, теперь она это точно знала.

Лезвие меча Софи блеснуло в воздухе и метнулось к шее Гарри. Его такой маневр не смутил.

– О, хорошо, – рассмеялся он, глядя ей в глаза.

– Больной ублюдок, – выкрикнула Софи, сильнее прижимая меч. – Назови мне хотя бы одну причину не убивать тебя!

– Ты никогда не узнаешь, где Патрик, – произнес Гарри, криво усмехаясь.

Это был удар, которого охотница никак не ожидала. Волна дрожи прошлась по телу, и меч в ее руках предательски дрогнул. От глаз бывшего охотника не ускользнула ее реакция, и парень демонстративно подставился под лезвие:

– Ну так давай! Чего ты ждешь? Какая же ты жалкая… – брезгливо скривился Гарри и, отодвинув голову, отошел от Софи. – Я обманул вас всех, инсценировав собственную смерть и заставляя целый год оплакивать меня, я едва не лишил тебя жизни в поместье, я вернулся и забрал Патрика… и даже после всего этого ты не можешь меня убить. А ведь это со мной он сегодня встречался, и благодаря мне он не вернулся.

Девушка молчала, злость закипала где-то внутри, расползаясь по телу и наполняя каждую клетку жаром. Гарри говорил правду и делал это с явным наслаждением… Но только он не учел, что Софи не стоит злить.

– Что ты с ним сделал? – едва шевельнув пересохшими губами, спросила она.

Кровь неслась по венам вдвое быстрее обычного, сердце отчаянно колотилось в груди, а температура начала стремительно подниматься.

Гарри развел руками, словно ответ на ее вопрос был более чем очевидным, и равнодушно произнес:

– Убил.

В этот момент последняя нить, связывающая сознание Софи с реальностью, оборвалась, и единственное, что она запомнила, прежде чем наброситься на бывшего охотника, – горячие слезы, обжигающие и без того пышущую жаром кожу. Пламя сжигало ее, стремясь прорваться наружу. Чем сильней охотница впадала в это состояние, тем меньше она могла контролировать себя. Меч стал продолжением ее руки, все чувства обострились до предела, а все вокруг замедлилось, делая ее необычайно проворной. Она двинулась на Гарри, и парень, вовремя сообразив, что не сможет ее остановить, бросился назад, стараясь как можно быстрее затеряться среди демонов.

Софи больше не отдавала себе отчета в том, что в бой давно вступили Стражи и Мастера, которые последовали за Куком, чтобы забрать Абсолютный Элемент. Она не замечала, что количество демонов росло в геометрической прогрессии. Она не осознавала ничего, кроме всепоглощающего желания добраться до Гарри и выпотрошить его, сделать с ним все то, что он сделал с Патриком, а то и куда более страшные вещи.

Крики слились в монотонный шум и звучали приглушенно, словно доносились из-под толщи воды. Мимо пролетали обрывочные картинки происходящего. Тело отзывалось болью, словно в него вонзились тысячи мелких иголок, а жар, разлившийся внутри, создавал вокруг Софи ореол раскаленного воздуха, похожий на тот, что можно увидеть в очень жаркий летний день. Охотница почти догнала отчаянно мечущегося Гарри, но внезапно ее сбил с ног огромный лев, явившийся неизвестно откуда.

– Дитя мое! Пламя мое, не время еще, – пробившись сквозь затуманенное сознание, прозвучал тихий голос в ее голове. Леонард говорил с невероятной нежностью, словно заботливый отец. Такого тона она раньше никогда от него не слышала. Наверняка это было из-за того, что сейчас перед Стражем была ее истинная сущность, стремящаяся уничтожить здесь все и вся, после того как прикончит убийцу Патрика.

– Не смей, Леонард, – с трудом выдавила охотница. Произносить слова было невероятно трудно, ее челюсть свело судорогой. – Не смей останавливать меня.