«Если», 2006 № 11 - Журнал «Если»

Вскоре выясняется, что во всем виновато некое новое медийное изобретение, рядом с которым телевидение и интернет — детские шалости, буквально, вчерашний день. Эта новая технология позволяет транслировать сны. В общем, сбылась мечта пациентов доктора Фрейда, который утверждал: психика человека устроена так, что не видит разницы между объективной реальностью и грёзами. Более того, внутри психики не существует понятия времени. Для нее все происходит здесь и сейчас. Так что хватит толковать сновидения, хватит заниматься кустарщиной, теперь их можно заказывать, как пиццу!

Постепенно новая реальность крепнет и начинает диктовать условия объективной действительности: то здесь, то там появляются так называемые «изнанники», люди с Изнанки — той самой сновидческой реальности, рожденной новейшей технологией. И их все больше и больше. И похожи они на персонажей «Капричиос» Гойи. Становится воистину страшно…

Однако любая, даже самая продвинутая технология сама по себе ни плоха, ни хороша. «Плохой» ее делают люди.

«Изнанка» удачно соединила в себе черты социального динамичного триллера и философской фантастической прозы. Обнадеживающий старт.

Сергей Коротков

Андреас Эшбах

Железный человек

Москва: Захаров, 2006. — 288 с. (Серия «Европейский триллер»). 10 000 экз.

Эту книгу уже знакомого российским читателям немецкого автора вполне можно назвать перпендикулярной литературой. Именно в такой позиции оказался роман по отношению к главному архетипу американской фантастики.

В центре повествования — самый суперменистый супермен, лучший из засекреченного отряда сверхбойцов, нашпигованный бог знает чем, от титановых сплавов до новейшей электроники. И хотя суперсолдаты, предназначенные для борьбы с террористами, ни разу не побывали в деле, поскольку проект «Железный человек» был свернут незадолго до завершения, все системы «железных людей» способны, если потребуется, мигом привести себя в состояние боеготовности.

Дуэйну Фицджеральду это определенно требуется. На родине своих предков, в ирландском городке, где он, сверхсекретно выведенный на пенсию, живет незаметно и тихо, появляются новые лица. За героем ведется странная полуслежка-полуохота, и вот уже вокруг него начинают гибнуть люди…

Ну сейчас он всех супостатов — под корень!

За океаном оно бы так и случилось: всех и под корень. Но здесь — не выходит. Ибо в центре повествования — искалеченный человек, душевно и физически.

«Как же так, — спросит читатель, — значит, в романе два равноценных героя?» Нет, супермен и инвалид — одно и то же лицо.

Фицджеральд, несмотря на возраст, еще способен пробить кулаком стену. Или совершить прыжок на 50 метров. Или за километр увидеть пылинку. Или…

Да что толку, если он сам пылинка. Если против него СИСТЕМА, которую при всех его сверхвозможностях — и даже при помощи порядочных людей — не одолеть. Там, за океаном, можно в одиночку штурмовать бастион, а здесь, в реальности, сил едва хватает, чтобы уберечь самого себя — да и то, пока не откажут имплантаты.

Сколько десятилетий фантастика конструирует Homo Novus… А создает все того же Homo Affictionis, Человека Страдающего…

Сергей Питиримов

Евгений Филенко

Бумеранг на один бросок

Москва: АСТ, 2006. — 416 с. (Серия «Звездный лабиринт»). 5000 экз.

Евгений Филенко вновь использовал в качестве подмостков мир, хорошо знакомый читателям по приключениям галактического консула Константина Кратова. Только теперь в центре внимания не он, а приемный сын его подруги из звездного патруля. Это дитя иного мира, инопланетной цивилизации, в силу трагических обстоятельств выращенное и воспитанное в условиях земной культуры. Корней Яшма, вид сбоку. В то же время интеллектуальная нагрузка книги вполне самостоятельна по отношению к «Жуку в муравейнике».

Мир, созданный Евгением Филенко, плоть от плоти Полдня АБС, только эта версия полуденного будущего совершила пару шагов в стартрэковском направлении. Дух «Золотого века» англо-американской НФ отчетливо виден как вторая, наряду с творчеством АБС, опора романа.

«Бумеранг на один бросок» — образец философской фантастики. Основная проблема, поставленная Филенко, это соотношение свободы и ответственности. И по ходу развертывания сюжета автор как бы невзначай предлагает разнообразные модели подобного соотношения у отдельных личностей и у целых цивилизационных сообществ. А заодно и разного рода неприятности, происходящие в тех случаях, когда та или иная модель приходит в состояние кризиса… Пермский фантаст ведет читателя к двум выводам: во-первых, степень свободы должна увеличиваться только после того, как личность или общество достигли определенного уровня ответственности за свои поступки, т. е. прежде всего, способности видеть их последствия и удерживать в узде собственные эмоции, собственный эгоизм. Вывод второй: бывают ситуации, у которых нет очевидного, всех устраивающего выхода. И тогда личности или даже социуму следует дать свободу самостоятельно пройти жизненный путь, сделать собственный выбор и собственные ошибки, даже если неверный выбор грозит гибелью.

Новая книга Евгения Филенко сочетает прочную логику и весьма гибкий гуманизм — со всеми плюсами и минусами последнего.

Дмитрий Володихин

Александр и Людмила Белаш

Беоборотни космоса

СПб.: Лениздат, 2006. — 539 с. (Серия «Боевая фантастика»). 6050 экз.

Новая книга пензенского дуэта относится к циклу, посвященному Фортунату Кермаку — странному созданию с человеческой душой и искусственным телом, позволяющим выходить без особого ущерба из ситуаций, на двести процентов губительных для обычных людей.

По сравнению с основательным философским романом «Имена мертвых» цикл о Кермаке предлагает «облегченные» тексты, положенные на приключенческую основу. Так же и здесь: главный герой прибыл на планету Ньяго, желая купить космический корабль, но попал в передрягу и стал на время бойцом спецподразделения, надеждой цивилизации. Однако любой текст дуэта несет некую интеллектуальную нагрузку. И много ли там боевика, мало ли его, а «вечные вопросы» обязательно пробьются на подмостки. В данном случае весьма ощутимым оказался слой политической сатиры. Пираты, сверхоружие, галактический заговор постепенно дрейфуют в сторону современности. И вот уже текст наполняется ассоциациями с нашим «здесь-и-сейчас»: гуманитарная помощь, деятельность международных фондов, политкорректность… По большому счету, роман выглядит притчей о том, как самые демократические — по внешней видимости — порядки оказываются источником жизни для жутковатых рассадников терроризма, работорговли, власти криминалитета, превратившегося в правящую элиту.

Но, может быть, самый важный мотив книги — поведение главного героя. Принимая серьезные решения, он задается вопросом: по-человечески ли поступает? Соавторы относятся к тем писателям, которые всегда видят четкую границу между добром и злом, а не «сумеречную зону».

Недостатком романа является безудержное авторское желание вводить в сюжет все новых и новых персонажей: в конечном итоге кое-какие линии остались без развязки. По всей видимости, установить гармонию в огромном пестром таборе героев и героинь оказалось нелегко. И уж никак не даются этому авторскому тандему удачные заголовки.

Екатерина Кристинина

Владимир Сорокин

День опричника

Москва: Захаров, 2006. — 224 с. 15 ООО экз.

Таких злободневных текстов у Сорокина прежде не было. «День опричника» острее диссидентской политической фантастики Войновича и Даниэля, актуальнее предвыборных фантасмагорий Доренко и Смоленского. При этом писатель нигде не «влипает» в политическую тематику — для него она лишь предмет изображения, еще один повод для тестирования художественного слова в фантастических обстоятельствах.

Небольшой по объему роман посвящен описанию одного дня из жизни высокопоставленного опричника Андрея Комяги. В России двадцатых годов нового века восстановлена монархия, а также многие другие архаичные институты. Простых провинившихся порют на площадях, а высокопоставленными занимается опричнина. Но Комяга не только «упромысливает» врагов государства, он еще и выполняет функции офицера по особым поручениям. Провести тайное расследование для государя, доставить приворотное зелье для государыни, осуществить госприемку торжественного концерта, перераспределить таможенные платежи в пользу опричнины, вечером отужинать с государыней, потом наркотическая оргия с соратниками… Жизнь «государевых псов» богата на приключения и насквозь пропитана возвышенно-патриотическим пафосом.