Легенда о Чжаояо. Книга 1 - Цзюлу Фэйсян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лю Сужо подошла к Ло Минсюаню и некоторое время смотрела на его нетленное тело, пропитанное кровью. Когда заговорила, ее глаза потемнели:
– А что насчет Цинь Цяньсяня? Он культивирует путь бодхисаттв, поэтому кровь в его теле будет еще чище. Убей его и забери его кровь, чтобы напитать Минсюаня. Сейчас это лучший вариант.
– У Цинь Цяньсяня слишком хорошая репутация среди Великих школ небожителей. Никто точно не знает, какого уровня он достиг, совершенствуясь. Боюсь, убить его будет очень непросто.
Я пристально посмотрела на Лю Вэя и увидела, что его глаза полны отчаяния, а выражение лица отчужденное, как у марионетки. Наверняка его дорогая тетушка испробовала на нем технику Спутанного Сознания. Выходит, за всем стояла эта безутешная «вдова». Я наблюдала за этими двумя. Даже убив Цинь Юя и забрав его кровь, они не смогли воскресить Ло Минсюаня, поэтому кипящий в моем сердце гнев немного поутих. «Ваша попытка не увенчалась успехом – просто прекрасно! Теперь я сделаю все, чтобы эта ваша затея вообще стала невозможной!»
– Я не могу заполучить Цинь Чжиянь или убить Цинь Цяньсяня. – Лю Сужо села рядом с ледяной постелью. Она выглядела опустошенной. – Неужели ты хочешь, чтобы я не смогла пробудить Минсюаня?
Лю Вэй склонил голову:
– Родословная семьи Цинь – чистейшая из чистейших, их кровь – чудодейственное средство для воскрешения…
Слушая разговор тети и племянника, я терпела боль и дважды облетела каменные покои. При жизни я не могла видеть призраков, но теперь, когда я умерла, все стало наоборот. Поэтому мне было интересно, не околачивается ли поблизости призрак Ло Минсюаня. Но после двух кругов по комнате я поняла, что здесь нет ни единой призрачной сущности.
Ло Минсюань не мог умереть, следовательно, его душа не могла перевоплотиться. При жизни он обладал телом золотого бессмертного и привык находиться на высоком пьедестале. Даже если бы он и вправду умер, то, конечно же, презрел бы общение с другими неприкаянными душами и уж точно стал бы избегать таких мрачных мест, как Призрачные рынки.
Судя по всему, его душа погрузилась в глубокий сон, как и тело. Я подумала, что это очень даже хорошо. Если не смогу окончательно убить Ло Минсюаня, то сделаю так, чтобы он никогда не смог проснуться. Чтобы он больше никогда не смог увидеть красоту этого мира и не смог создать новые воспоминания. Тогда это будет равносильно тому, чтобы умереть.
– …Их кровь нельзя воспроизвести, но в Цзянху я знаю одну школу небожителей, культивирующую путь совершенного тела.
– Что за школа?
– Терем Созерцания дождя.
Я отвела глаза. Ну конечно, Шэнь Цяньцзинь… Хоть я и не знала точно, что это за чистейшая кровь такая, но зато прекрасно знала о пути, который культивировал терем Созерцания дождя. Те, кто следовал ему, должны были быть чисты сердцем и свободны от дурных намерений, отвлекающих мыслей и земных желаний. Поэтому последователи терема Созерцания дождя не могли влюбляться, ведь стоило им испытать какие-либо чувства к другому человеку, как оказывались отравлены любовным ядом.
Много лет назад Гу Ханьгуан принес ко мне Шэнь Цяньцзинь, страдающую от любовного яда, и умолял спасти ее. Так что мне посчастливилось увидеть действие легендарной отравы.
Не погрешу против истины, если скажу, что выглядело это довольно жутко: каждая прядь волос девушки была заморожена, воздух, выдыхаемый ею, превращался в туман, и каждая часть ее тела заледенела, переливаясь синим и фиолетовым. Она вся закоченела и была не в состоянии сдвинуться с места. Ей оставалось лишь беспомощно ожидать полного превращения в ледяную скульптуру.
Мы с Гу Ханьгуаном приложили много усилий, чтобы спасти Шэнь Цяньцзинь от смерти. Лекарю пришлось перенести любовный яд из тела возлюбленной в свое, после чего он превратился в ребенка и теперь круглый год страдал от пронизывающего до костей холода. Но даже этого было недостаточно: если однажды Шэнь Цяньцзинь снова влюбится, то ее тело снова окажется поражено любовным ядом. Поэтому Гу Ханьгуан был вынужден использовать свои золотые иглы для акупунктуры и стереть память о себе из ее воспоминаний…
Лю Вэй продолжал:
– Хотя кровь Шэнь Цяньцзинь не так чиста, как у семьи Цинь, но у нас уже есть кровь Цинь Юя. Если мы добавим крови той, кто культивирует путь совершенного тела, то, возможно, нам удастся пробудить золотого бессмертного. Она лучший вариант, ведь Цинь Цяньсянь уже начинает подозревать нас, а Цинь Чжиянь надежно спрятана в школе Десяти тысяч убиенных.
Лю Сужо внимательно посмотрела на Ло Минсюаня и небрежно сказала:
– Тогда пригласи сюда эту Шэнь Цяньцзинь.
– Она уже здесь, – сказал Лю Вэй. – Вчера я послал кое-кого, выдумав предлог пригласить ее сюда. Сейчас она ждет в смежных покоях. Я пришел сообщить вам, тетя, чтобы вы могли сделать свой ход.
Лю Сужо, улыбнувшись, встала:
– Когда ты, мой дорогой племянник, действительно стараешься, то делаешь все очень хорошо.
Разговаривая, они покинули каменные покои. Эти двое решили убить Шэнь Цяньцзинь?
Во-первых, я ни за что не позволю Ло Минсюаню пробудиться. Во-вторых, когда Гу Ханьгуан умолял меня спасти эту девушку, я потратила очень много сил, чтобы исцелить ее. Так что я не позволю им осуществить задуманное!
Я вылетела из каменных покоев и невольно подпрыгнула, увидев, как Чжиянь мечется из стороны в сторону, подобно обезглавленной мухе. Рядом с ней парил Цинь Юй, не сводящий с нее печального взгляда.
– Хватит смотреть, – упрекнула я Цинь Юя. – Ты должен кое-что сделать.
Призрак посмотрел на меня, но в этот момент Чжиянь подскочила:
– Демоница, где ты была?!
Уголки ее губ опустились, как будто она собиралась закричать, но передумала:
– Почему твоя призрачная сущность снова выглядит такой слабой? Когда ты спустилась в ту комнату, я попыталась последовать за тобой, но тут же почувствовала сильную боль. Как ты могла оставаться там так долго? Почему не вышла раньше?
– Именно потому, что ты отступила, как только тебе стало больно, ты не знала, куда я пошла и почему смогла оставаться внутри так долго. Тебе никогда не понять, почему я – Великая Повелительница демонов, а ты – всего лишь мелкая сошка.
Не дожидаясь от нее ответа, я оттолкнула Чжиянь в сторону и уставилась
