Останкино. Зона проклятых - Артемий Ульянов

— Сколько? — вопросительно выдохнул шеф.

— Трое. Родственники.

— Понял. Давай-ка дуй в отдел.

Через десять минут Валерка был в отделении. Прислушался. Никаких посторонних факторов вроде криков толпы, воплей по телефону. Тишь да гладь. Идиллия будет продолжаться почти полчаса, пока не привезут тетку. А потом…

Потом все изменилось, раз и навсегда.

ПОВЕСТВОВАНИЕ СОРОК ТРЕТЬЕ

Расставшись с Федей, Васютин поехал к Сергею Анатольевичу Матвееву, тому самому важному клиенту, который просил его заняться поисками семьи Марии. Конечно же, Матвеев знал о том, что семья его Шерлока Холмса пропала в Останкине. И что Васютин больше не возьмется ни за одно дело, пока не вернет жену и сына. А если не вернет, то тем более не возьмется.

Казалось бы, Мария, не сообщившая о пропаже в органы и понадеявшаяся на помощь влиятельного человека и его суперсыщика, обречена на безрезультатное заявление по месту жительства и дальнейшее сумасшествие. Но Сергей Анатольевич был непревзойденным переговорщиком, идеально видевшим ситуацию со всех сторон. Встретившись с Машей, он заверил ее, что ситуация складывается для нее наилучшим образом. Ведь потеряв своих близких в Останкине, суперсыщик Васютин не остановится ни перед чем, чтобы раскрыть тайну этих исчезновений и вернуть себе семью. Осталось лишь убедить несчастную женщину, что если Кирилл найдет своих родных, то обязательно найдет и ее семью. Сделать это было не сложно, ведь она так хотела надеяться на лучшее, что, остановись Матвеев на середине фразы, она бы непременно закончила ее сама.

Сейчас Кирилл ехал к Сергею Анатольевичу, которого искренне уважал, чтобы рассказать, честно глядя в глаза, что впереди сплошная неизвестность. Следовательно, Машины шансы призрачны. Если они вообще есть.

Васютин ехал к Матвееву в офис на Кузнецком Мосту, когда телефон сыщика завибрировал во внутреннем кармане джинсовки. Глянув на экран аппарата, он увидел Федин номер. «Или эта Надя куда-нибудь срочно уехала из города, или… Или что? Началось?» — лихорадочно мелькало в голове отставного подполковника. В любом случае важность звонка была настолько высока, что Кирилл затормозил, прежде чем ответить, как будто боялся спугнуть удачу рычанием своего «Рэнглера». Сняв трубку, он деревянным языком сказал «да, слушаю».

— Кирилл, это я, — зачем-то представился Федя, растягивая мучительные секунды, на которые наматывались трещащие от напряжения нервы Васютина. — Ты сейчас можешь говорить? — продолжал Малаев.

— Да, что? — с трудом выдавил из себя сыщик.

— Ты чего не звонишь? Анька рожает. Все, началось. Понял? Часа полтора назад началось. Мы в роддоме, так что если сможешь — приезжай, ладно?

— Я позже подъеду. Спасибо, что позвонил, — обессиленно ответил Кирилл и сбросил звонок.

— Коля… — сказал он почти без эмоций.

Рывком развернув джип через две сплошные, Васютин ринулся в Останкино. По дороге он на всякий случай сменил сим-карту телефона и позвонил Матвееву, в нескольких фразах сказав то, что он собирался говорить долго, аргументированно и глядя в глаза. Сейчас надо было срочно ехать к канадцу. Если горячий русский парень увидит по телевизору сюжет о начавшихся исчезновениях, то непременно полезет с камерой в район. «Тут-то его федералы и захомутают. А если и не станут, то точно доведут его до гаража, — думал Васютин, давя на газ и срываясь со ста на сто сорок. — Успею, всего полтора часа прошло», — тут же успокаивал он себя.

И успел. Даже несмотря на то, что на въезде в Останкино его тормознул патруль ГИБДД, усиленный бойцами внутренних войск. Предъявив удостоверение ветерана МВД, он добавил, что у него пропала семья. Старлей молча козырнул, даже не досмотрев машину. Через минуту он уже въезжал на территорию гаражного кооператива.

«Патрульные выглядели спокойными, значит, информация еще не пошла. В телике ее точно нет. Канадец должен быть на месте». Подъехав к зеленым воротам гаража под номером 57, он выскочил из машины. Отбив замысловатую джазовую синкопу по гулким металлическим воротам, прислушался. Вскоре послышались тихие осторожные звуки. Он отбил ритм еще раз. Дверь гаража лязгнула и с противным скрипом сдвинулась. За ней стоял Коля, слегка с похмелья, ни о чем не знающий и спокойный. Спокойным он оставался лишь пару секунд, пока не пригляделся к Васютину. А приглядевшись, резко изменился в лице, превратившись из диванной собачки в борзую, взявшую след.

— Старт, да? — выпалил он, когда Кирилл зашел внутрь.

— Да, Коля, он самый, — ответил сыщик, напряженно думая о том, как убедить лихого русского канадца не лезть в район. Но прошло несколько минут, и Васютин с удивлением понял, что Берроуз никуда не собирается. Он лишь с нетерпением смотрел на русского Холмса в ожидании подробностей.

— Товарищ Берроуз, вы меня приятно удивили. Вы оказались совершенно правы. Около двух часов назад исчезновения начались.

— Вся магия, чтоб тебя удивлять — мой опыт, — сказал стрингер, тщательно подбирая слова. Судя по всему, опасался, что Кирилл снова перейдет на английский.

— Опыт — это отлично. Ну, что скажешь? Каковы твои прогнозы?

— Пропажи имеют два пути. Один — долго. Но с каждым днем будем иметь больше, чем день до. Путь два — быстро. Будем иметь сильно много каждым днем, — сказал он предельно деловым тоном, словно биржевой аналитик. Было видно, что он гордится своим опытом, который Кирилл считал интуицией.

— Так, а где прогноз-то? Какой вариант вероятнее?

— Путь два, — едва подумав, ответил Берроуз. — Будешь кушать и выпить? — тут же спросил он Васютина, который окончательно понял, что стрингер пока остается в гараже.

«Ну да, это же очевидно, — догадался сыщик, наблюдая, как Коля ловко раскладывает жратву. — Тупею от нервов, это хреново. Надо собраться. На фига ему сейчас светиться, когда в районе аккредитованы пара десятков телеканалов. Кому нужны его съемки отделения? Ничего, кроме риска».

— Мы имеем время смотреть тиви, — сказал стрингер, вынимая внушительную бутылку виски. — Пить виски, смотреть тиви. Мы имеем сутки, чтобы нам понимать, как все будет идти. Я правильным путем говорю.

— По сути, ты прав. Но говоришь — как татарин, — честно сказал Васютин.

— Татарин? — удивленно переспросил Берроуз.

— Забудь ты про татарина, — оборвал его Кирилл. — У меня новость.

Коля застыл с бутылкой в руке, глядя на Васютина.

— Есть экстрасенс, который что-то такое учуял. Что — непонятно. Может, он просто врет. Но он единственный, кто говорит, что чувствует странную энергетику.