Возможности слов - Оксана Алексеева

ее порывы не могут быть связаны с его обещаниями — люди многое обещают друг другу, но это никогда не является гарантией исполнения. Таким образом, ничего не зависит от того, остается ли Кир искренним или нарисует ей будущее с дворцами и фонтанами. Страх сблизиться с ним был, но это оказался страх иной природы. Она боялась сама оказаться нечестной по отношению к нему, а это было недопустимо. Кир стал слишком важным человеком, чтобы она посмела его обмануть.

Если бы в любой момент ее спросили, чего она хочет больше всего, то Ксюша, не задумываясь, ответила: «Чтобы он сейчас был рядом». Всегда, даже тогда, когда он рядом и находился. Если это не страсть, если не начало любви, значит, поэты безбожно врут. Ксюша уже не сомневалась в своих чувствах, но ее тревожил источник возникновения настолько сильных чувств.

Теперь их встречи чаще всего напоминали немой спектакль, когда он или она случайно или осознанно касались друг друга, после чего уже не могли разорвать близости. Поцелуи на грани истерики уже не могли оставаться просто поцелуями, но Кир зачем-то сдерживался, останавливал себя в последний момент, а Ксюше приходилось с этим мириться. Он хотел, чтобы все было идеально, а она… она уже больше ничего не хотела, кроме него самого. Но надо было четко обозначить свою позицию по всем вопросам, потому что Кир этого заслуживал.

Они только что вернулись из его новой квартиры. Фактически она еще не была его, но решение — каким-то непостижимым образом совместное — уже было принято. Местечко это так сильно подходило самому Киру, что достаточно было оказаться на пороге, чтобы убедиться — вот оно, то самое. Не слишком огромная, но просторная студия на третьем этаже — им даже пришлось дружно отказаться от изначально запланированного первого и договориться, что Ксюша или приобретет профессиональное альпинистское снаряжение, или все же будет проникать туда через дверь. Владельцы запросили совсем уж неприличную сумму, но они знали, на что ставят. Если один раз увидишь этот бежево-травяной рай, то уже не сможешь забыть. Но Киру, по всей видимости, было наплевать на дизайн. Кир, по всей видимости, только встроенный книжный шкаф во всю стену и заметил. Но Ксюша все равно была очень рада.

Они, бегло обсудив с маманей будущую покупку и получив поздравления, разместились в Ксюшиной комнате, предварительно затарившись чаем и выпечкой. Настроение у Ксюши было зашкаливающе приподнятым, словно сама она собиралась безвылазно находиться в той самой квартире:

— Ну что, скромный жилец скромной лачуги, когда переезжаешь?

— А чего тянуть? Буквально на днях, — Кир ухватил с тарелки рогалик и плюхнулся в кресло. — А потом закатим вечеринку. Заодно и проверим соседей на прочность!

Ксюша рассмеялась, но заметила, что сам Кирилл о чем-то задумался. Он начал издалека:

— Семьдесят два квадрата, Ксю! Как там вообще убираться? Я ж к жизни неприспособленный!

— Думаю, что твоей зарплаты хватит на домработницу, — Ксюша улыбалась, не улавливая проблемы.

— А готовить кто мне будет? — искренне возмущался этот великовозрастный подросток.

— Ты все равно почти постоянно питаешься у нас! — она хохотнула, но начала понимать, к чему приведет этот разговор.

И Кир не стал тянуть:

— Ксю, не тупи. Я хочу, чтобы ты жила там со мной. Домработница будет, если хочешь, и ужинать можем продолжать тут… Но ведь надо, чтобы кто-то раздражал по утрам, занимая ванную, или доводил до белого каления постоянной болтовней.

В этом предложении не было ничего удивительного, если припомнить, как они проводят все последнее время. Им по вечерам до дрожи не хочется расставаться — и это не секрет для обоих. Ксюшина родня тоже не найдет в этом причин для изумления, потому что давно сделала свои выводы и сбить их с толку уже не получится. Никаких внешних мотивов для отказа у Ксюши не было, только та самая неуверенность в самой себе. Теперь она была серьезна и говорила тихо, не отрывая взгляда от своих пальцев:

— Кир, я думаю, что слишком рано.

Она кожей почувствовала, как он напрягся:

— Рано? А когда будет вовремя? Или что, мы вернулись на стадию — «у тебя все несерьезно»? Так я жить тебе вместе предлагаю, куда серьезнее? До сих пор я на такое решался только в шесть лет, когда притащил домой вшивого барбоса. Мать чуть в обморок не рухнула, но я даже ее убедил в искренности своих чувств к этой плешивой морде.

Кир пытался шутить, но атмосфера уже не разряжалась.

— Нет, я уверена, что ты серьезен. Я… не уверена в себе.

— Что?! — он расхохотался, но скорее удивленно, чем весело. — Ксю, ты же пять минут без меня протянуть не можешь! Ты же звонишь сразу же, как только мы расстаемся! Да если бы я тебя не останавливал, ты б меня уже сама… — он осекся. — Простите великодушно, если преувеличиваю.

Голос на последней фразе стал отчетливо раздраженным. Ксюша вздохнула:

— Не преувеличиваешь. Все именно так.

— Тогда объясни.

В этом и была самая большая сложность. Детей с детства учат, что честность — одна из наивысших ценностей. А уж когда человек настолько дорог, как Кир Ксюше, то тут, вроде как, и вариантов быть не должно. Она всего лишь хотела быть честной:

— Я не могу без тебя, Кир. И мне нравится все, что ты говоришь или делаешь. Ты мне нравишься, даже когда совсем не прав — например, когда доводишь бедного Вильдо… И мне никто другой не нужен, — он молчал, не понимая, к чему тогда все эти разговоры. — Но… именно это меня и пугает. Ведь ты хорошо разбираешься в людях, подумай сам. Я годами сидела в этой самой комнате без права на мечту. Это были не дни, когда можно перетерпеть, не месяцы, когда можно смириться, а годы, когда ты в корне меняешь свое представление о себе и о мире… — она покачала головой, задумавшись, но Кир так ничего и не ответил, поэтому Ксюша продолжила: — И тут появился ты. Не просто красивый, умный или впечатляющий, а тот, кто взял и выдернул меня назад, на что я уже и не надеялась надеяться… Я влюбилась, это правда. Но я не могла в тебя не влюбиться, у