Цепные Псы Россы - Дмитрий Самохин

Как только они оказались в кафельной комнате с потолка ударили потоки холодной воды. Вода пахла хлоркой и чем-то ещё, что Никита не мог опознать. Через полчаса душ сам собой прекратился, двери открылись и появился знакомый толстяк летианин. Он жестом приказал следовать за ним. Гореваны послушались.

Им выдали новую, пахнущую стиральным порошком одежду и прорезиненную обувь, после чего провели в первый яйцеобразный ангар.

Всё это время Никита думал, что их ведут на убой, точно скот покорный и равнодушный к собственной участи. В инкубаторах их пустят на шурале и уж тогда ни о каком побеге можно и не помышлять. Из него сделают камнелоба или секатора, и он превратится из свободно мыслящего человека, в био-робота, функцию, раба чужой воли, но на деле оказалось всё не так страшно.

Их заставили возить на тележках тяжелые чаны с дурно пахнущей биомассой темно-зеленого цвета из хранилища в ангар. Чан приходилось поднимать с пола, водружать на тележку, после чего везти через двор в ангар. Каждый раз когда Никита прокатывал чан, он жадно смотрел по сторонам, и было на что посмотреть.

Длинная огромная комната была заставлена прозрачными саркофагами, внутри которых лежали человеческие тела, залитые бесцветной жидкостью. По телу скользили существа, напоминающие крохотных осминожек, именно они, как догадался Горец, перестраивали согласно заданной программе тело. В одном из саркофагов Горец увидел уже почти законченного шурале, судя по виду здесь выращивали гончую.

Вечером после тяжелого трудового дня их отвели назад в барак, но явственно дали понять, что отныне они приписаны к инкубаторам и будут трудиться здесь пока не сдохнут и их не отправят на питательную дурно пахнущую биомассу темно-зеленого цвета, которой питались шурале.

Гореваны неохотно просыпались, потягивались, лежали на нарах, уныло смотря в грязный прокопченный потолок, до побудки оставалось еще чуть больше часа, а тут сон как рукой сняло. Проклятущий дождь с усилием молотобойца, отбивавший по крыше иноземный ритм, будил с беспощадностью. И ведь никогда раньше дождь не мешал гореванам спать. Изнурительная на износ работа выпивала все силы, одна радость провалиться в сон, высосать его до последней капли, но тут что-то пробудило их, выгнало сонливость без остатка. Предчувствие, витавшее в воздухе.

Никита смотрел на них сверху, со своих нар и видел в них ленивых морских котиков с планеты Редум. Также нежатся на камнях, не желая лишний раз пошевелиться, вяло поругиваются, вяло говорят, вяло дышат, но как только появится опасность, превращаются в агрессивных жестоких хищников. Никита надеялся, что эти вялые, потерявшие веру в себя, как только запахнет жаренным и свободой, пробудятся и ввяжутся в драку. Никита хотел бы вытащить их всех из резервации, но понимал, что не все доживут до воли.

Он смотрел на них и думал, как причудливо устроена жизнь. Люди в ней не более чем марионетки, управляемые разными кукловодами и обстоятельствами. Вот они перед ним, его армия, его марионетки. Они проснулись и не знают, что случится с ними через полчаса, что не все их них доживут до вечера. Любая революция требует жертв. Кто-то из них ходит по бараку, лежит на нарах, и не ведает, что дышит в последний раз, спал сегодня в последний раз, пьет затхлую воду в последний раз, ходит в туалет в последний раз. Его судьба уже решена, документ с приговором подан командованию и подписан, не глядя. Его смерть выкупит жизни десятка других гореванов, но ему то от этого ни холодно, ни жарко, мертво.

Причудливо устроен мир. Люди живут и управляют судьбами других людей. От каждого поступка, неосторожного слова, специально подготовленной речи расходятся круги последствий по судьбам всех живущих на планете. И каждый является и марионеткой и кукловодом. Кто-то управляет им, кем-то управляет он.

Никита кисло усмехнулся, расфилософствовался не к месту Что это? Мандраж перед решительной схваткой? А меж тем действие уже началось.

Говорун в чьи обязанности входило отвлечь на себя внимание старшего по бараку, уже пробирался к его нарам, готовя бессмысленную словообильную речь, способную взбесить даже послушника Тихой обители Святого Покаяния с планеты Муром, чего уж говорить о бугре.

Марк слез с нар, приблизился к смрадной дыре в полу, развязал тесемки штанов и справил малую нужду, посматривая за гореванами и Говоруном. Оправившись он не вернулся к себе, а подошел к умывальникам и стал мыть руки, и плескать ледяной водой на лицо.

Все фигуры расставлены на доске, пора начинать партию. Дело осталось за малым. Говорун переключит внимание старшего по бараку на свой словопад, Марк поссорится с Беспалым, вредным, склочным гореваном, получившим прозвище за отсутствие двух пальцев на обеих руках, завяжет драку. Она должна отвлечь внимание стукачей и прихлебателей бугра. В это время Никита выскользнет на улицу через центральный вход. Даже если кто и заметит, будет уже поздно. К тому же драка в бараке полностью займет внимание бугра, а мало ли за чем гореван побежал. Увидел драку и бросился за надсмотрщиками, чтобы растащили, да забияк в каменные мешки определили. А чем не повод выслужиться перед начальством, ему конечно влепят сначала по загривку за своевольное покидание барака, но заметят усердного и услужливого горевана.

Горец же должен был незаметно добраться до охранного периметра и подняться на пулеметную вышку. Гуляя по территории резервации, он заметил стоящую на отшибе вышку, если её занять, поднять шум, навести панику на округу, то полдела уже сделано. В это время в бараке Говорун вырубит бугра и вдвоем с Марком они поднимут настоящий бунт, а дальше под прикрытием пулемета, они начнут восстание.

Горец понимал, что план глуп и примитивен до ужаса, но другого у него не было. Уйти вчетвером, может и получилось бы, но поднять бунт внутри резервации, заварить бучу и под ее шумок, повредить периметр и исчезнуть, тут шансов куда больше. Но главный столп, на котором держался весь план, заключался в следующем. Никита давно подметил, что надсмотрщиков, и охранников из летиан не так много, основную работу выполняли сами заключённые: гореваны из тех, кто пожиже духом и да погнуснее, и лишенцы, старающиеся вернуть себе статус гражданина. Добровольные помощники не были вооружены огнестрельным оружием, в лучшем случае электрошокер или резиновая с шипами дубинка. Если убрать как можно больше летиан в первые минуты восстания, то с добровольцами заключённые сами справятся, просто сомнут количеством, затопчут, а доберутся до карьера, инкубаторов, перерабатывающего завода, разживутся инструментами, так их вообще будет не остановить.

Главная задача Никиты занять пулеметную вышку и уничтожить как можно больше вооруженных летиан в первые минуты заварухи.

Почти две недели, выходя из барака во дворы, Никита присматривался, считывал цели, думал, комбинировал и планировал. Наконец всё для себя решил. Выходило всё аккуратно, по крайней мере в теории, должно было сработать и на практике.

Резервация «Тихая лощина» насчитывала десять административных зданий, находящихся за первым охранным кольцом, более сорока бараков гореванов и десяти общежитий лишенцев в центре главного охранного периметра, за ними стояли перерабатывающий завод и инкубаторы с жилыми домиками для научников. И всю резервацию вместе окружал главный охранный периметр, высокие бетонные стены, с витой колючей проволокой и силовыми барьерами по стене. Пулеметные вышки были установлены вдоль всего внутреннего периметра бараков, и по центральному периметру. Но на деле только на центральном периметре каждую день и ночь дежурили летиане. Внутренний периметр охранялся слабее. На каждой второй вышке нес вахту охранник, остальные пустовали. В случае угрозы изнутри, поднять казармы по тревоге дело трех минут, только командование не особо то верило в такую угрозу.

Никита собирался занять крайнюю внутреннюю вышку, находящуюся ближе к научникам. Если поразить все запланированные цели, то южная часть резервации останется без пулеметного прикрытия летиан, а две огромные топливные цистерны, стоящие возле здания администрации резервации, взовьются к небу таким факелом, что паники среди летиан не миновать.

Под руководством Марка и Говоруна взбунтовавшиеся заключённые поднимут остальные бараки, завладеют оружием и другими пулеметными вышками, ну а дальше дело техники. При благоприятном раскладе к утру в руках гореванов будет вся резервация. Потом нужно уничтожить завод, инкубаторы и уходить в леса, пока из Мирграда или ближайшего форта не пришлют подкрепление.

И только у Стежка было особое задание. Он сам вызвался. Никита хотел чтобы он наводил бучу вместе с Марком и Говоруном, только Стежок наотрез отказался. Он сказал, что хочет сам попробовать захватить вышку. Две пулеметные точки быстрее справятся с подавлением огня противника, быстрее закончится кровопролитие, меньше поляжет безоружных гореванов. Стежок понимал, что захватить точку будет не так-то просто, к тому же у него не было никаких навыков ведения боя, мирный гореван, выращивавший овощи и фрукты на подземных фермах, только он твёрдо стоял на своём. Как не пытался Никита его уговорить, не уступал. Он втайне уже успел и вышку для себя присмотреть. Никита пробовал взывать к голосу рассудка, уговаривал и так и этак, но всё без толку. Если уж гореван уперся, то лечению это не поддается. И Горец уступил.