Пока ангелы спят - Анна Литвинова

Затрещал местный гостиничный телефон. Подполковник снял трубку.

– Задержанная Нарышкина просит старшего, – раздался в аппарате насмешливый голос Варвары. – Она желает сделать заявление.

– Что ж, интересно, – отозвался Петренко. – Послушаем. Сейчас приду.

Подполковник вышел из номера, прошел гостиничным коридором и явился в комнату, где содержалась Нарышкина. Девушка стояла у окна – руки в боки. Варвара сидела в кресле, иронически-снисходительно глядя на нее и скривив губы. Видать, меж женщинами уже произошел обмен любезностями.

Нарышкина с вызовом взглянула на Петренко.

– Вы старший? – спросила. В конце фразы не выдержала заданной в начале грозной ноты – голос дрогнул. «Юная совсем, – против воли подумал Петренко. – Скоро моя Юлька такой будет».

– Я старший, – тихо и любезно согласился подполковник.

– Скажите мне, пожалуйста, ваше имя и звание! – Девочка хотела звучать угрожающе да опять в конце предложения не вытянула, дала фистулу.

– Меня зовут Сергей Александрович Петренко, – вежливо проговорил «старший». – Подполковник Федеральной службы безопасности.

– Можно узнать, почему нас арестовали?

– Вас не арестовали, – мягко ответил Петренко, – а задержали. На основании статьи пятьдесят второй Уголовно-процессуального кодекса России к вам применена мера пресечения до предъявления обвинения.

– В чем же меня обвиняют, интересно?

– Пока это является тайной следствия.

– Ах, так!.. Так вот! Я хочу сделать заявление!

– Слушаю вас.

– Если вы через… через два часа не отпустите меня – меня и моего друга, Данилова Алексея… – девочка запнулась, – …Алексея Сергеевича – тогда вся история про Данилова, а также про этого самого Козлова, про Алешины способности и про то, как вы его схватили в аэропорту – а он ушел! – так вот, вся эта история всплывет наружу!.. Вы знаете, кто мой отец?..

Петренко покачал головой, хотя прекрасно помнил это.

– Так вот: мой отец – корреспондент радио «Свобода»! Максим Нарышкин!.. И если меня и моего друга не выпустят – вся эта история пойдет в эфир! Уже в двадцать два часа!.. Пленки уже у него!.. У папы!..

«У папы… У папы… Что же, ее папаня – байкер?.. Но все равно: что-то она отдала мотоциклисту… А тот вполне может передать это что-то – пленки, как она утверждает – ее отцу… Да, это будет прокол, – подумал Петренко. – Вот этого допускать не хотелось бы».

Однако равнодушно пожал плечами:

– Насколько я знаю, радио «Свобода», да и другие зарубежные «голоса» не выпустят в эфир пленку с непроверенной информацией.

– Выпустят – если источник информации дочь Максима Нарышкина! И если ее – то есть меня! – насильно удерживают какие-то люди! Пусть даже из самой разнаифедеральной службы безопасности!..

Девушка метнула гневный взгляд на Варвару. Точно, девушки здесь успели сцепиться.

– А вас, Нарышкина, я уверен, никто и не станет удерживать, – принял решение подполковник. – Скоро мы выясним все обстоятельства – и вы, я уверен, сможете быть свободной.

Лицо Нарышкиной вспыхнуло от радости, но тут же нахмурилось:

– А Алеша?

– А что – Алеша?

– Его вы отпустите?

– Ваш, как вы говорите, Алеша совершил противоправное деяние, в соответствии с которым и задержан. Вопрос о мере его пресечения будет решать следователь.

– Ну, тогда пленки пойдут в эфир.

– Да что вы меня, – делано вскипел Петренко, – шантажируете какими-то там пленками! Да что на них может быть такого, чего я должен бояться? А?.. Да и есть ли вообще эти самые пленки?

– Есть, есть! Алеша мне все наговорил на диктофон. Сегодня днем, с трех до половины пятого. Когда мы от вас оторвались. Все рассказал, что с ним было. И за что вы его задержали. И о чем спрашивали!.. И пленки эти – уже в надежном месте.

– Знаю, – усмехнулся Петренко. – Вы отдали их мотоциклисту…

– Да!.. Причем не только те записи, что наговорил Алеша!.. Мы писали беседу с Козловым! И перед тем, как вы меня сюда потащили, – еще один злой взгляд на Варвару, – я отдала моему другу всю запись разговора с Козловым!..

– Я это видел, – спокойно сказал Петренко. – Больше того, уже начал слушать эти самые пленки… Мотоциклист ваш у нас, – попытался сблефовать подполковник. – Дает показания…

Лицо Натальи дрогнуло, но лишь на секунду.

– Ну и как его зовут? – прищурясь, спросила она.

Шансов угадать у подполковника практически не было, но каким-то чудом он вдруг вспомнил, что в том же самом доме на Металлозаводской, где проживал Данилов, была прописана его, Петренко, старинная знакомая – известная своими авантюристическими выходками Татьяна Садовникова. Что ж, подобные эскапады с полетами на мотоциклах – вполне в ее стиле.

– А почему, собственно, его? – вопросом на вопрос ответил Петренко. – Почему не ее?

По удивлению на лице Нарышкиной подполковник понял, что промахнулся. Рискнул – и попал на «зеро».

– Нет его, моего мотоциклиста, у вас! – торжествующе воскликнула Наталья. – А значит, пленки уже в папином корпункте!

– На самом деле нас это волнует куда меньше, чем вы даже можете себе вообразить, – пытаясь сохранить лицо, проговорил подполковник. – Но я, со своей стороны, могу вам обещать, что дело в отношении вашего друга будет рассмотрено со всей объективностью.

Петренко отвесил девчонке полупоклон.

– У вас мало времени, – дерзко сказала та.

На выходе из номера подполковник обернулся и бросил Варваре:

– Варя, вас сменит старлей. А вы зайдите ко мне.

Петренко собрал в своем «штабе», что переместился, в третий раз за последние сутки, теперь в номер гостиницы «Пекин», своих помощников – Буслаева и Варвару. Буслаева – оттого, что тот являлся старшим по званию среди прочих оперативников. Кононову – затем, чтобы она, стажерша, училась. Училась всему. В том числе принимать неприятные решения. И еще потому, что – он видел это – у нее, кажется, имеется некая версия происходящего.

Подполковник, устроившись в кресле, кратко обрисовал подчиненным вновь возникшую ситуацию – в первую очередь Буслаеву, Варя при шантаже со стороны Нарышкиной присутствовала. Затем спросил у подчиненных:

– Ваши соображения?.. Давайте по старшинству. Ты, капитан.

– А какие тут могут быть соображения? – пожал плечами Буслаев. – Девчонку отпустим. Возьмем с нее подписку о неразглашении. Хорошенько припугнем. А этих двоих будем держать. Что у нас, оснований, что ли, не найдется? Козлова этого по подозрению в экономических преступлениях можно до суда хоть два года держать… Мальчонке тоже кое-что придумаем. Оружие, наркотики – да мало ли что!..

– А записи?

– А что – записи?.. Вон Си-эн-эн про спящий дом репортаж дала – и что? И ничего!.. Глухо, как в танке!

– А как ты, капитан, объясняешь происходящее?

– Наше, оперативное, дело не объяснять, – пробурчал Буслаев. – Наше дело – брать. Пусть отдел «И» изучает теперь, объясняет… Вот и отдадим им мальчишку и Козлова этого. На опыты.

– Ясно, – подытожил Петренко. – А вы, Варвара, что думаете?

– Вы позволите, товарищ подполковник, – ринулась в бой Варвара, лицо ее было вдохновенно, – я сначала выскажу свою версию происходящего?..

– Давайте, – улыбнулся подполковник. Он ожидал этого.

Варвара пролистала свой объемистый блокнот.

– Если можно, товарищ подполковник, я начну немного издалека…

– Давайте, товарищ лейтенант, только у нас не так много времени…

– Недавно в Интернете появилась ведущая. Ее назвали Анна Нова. Она зачитывает новости. Личность этой ведущей составили на основе портрета эстрадной звезды – с добавлением привлекательных черт других красавиц. Так вот, эта Анна Нова за первую неделю своей «работы» в сети получила около ста предложений руки и сердца…

– Ну и при чем здесь это? – нетерпеливо проговорил Буслаев.

– Не сбивайте, товарищ капитан! – гневно сверкнула глазами Варвара.

– Продолжайте, Варя, – молвил Петренко.

– Так я к чему?.. – торопясь, вдохновенно проговорила Варвара. – Вы понимаете, товарищи, что происходит? К искусственному, несуществующему человеку – к выдумке! – относятся как к живому! Вы понимаете? Выдумке предлагают руку и сердце!..

Петренко пока не понимал, куда клонит лейтенантша, но одобрительно покивал ей.

– Разные человеческие фантазии, придумки – творчество, словом, – задыхаясь, торопясь, проговорила Варвара, – всегда имели обратную связь с реальным миром!.. Придуманное влияет на реальный мир – вы ведь не будете спорить? Как правило, эта обратная связь не является слишком мощной. Но иногда бывают поразительные совпадения, господа!.. Вот, например. – Варвара опять перелистнула блокнот. – Спорят, откуда Гоголь узнал историю о ревизоре. Вроде бы ему рассказал ее Пушкин, а тот узнал ее, как действительное происшествие, бывшее в Вологодской губернии. Это пример прямой связи жизни и выдумки. То есть: в жизни случается – в искусстве отображается. Но бывает ведь и обратная связь!.. Говорят, один революционер поехал выручать из ссылки Чернышевского – и чем дальше в глубь Сибири он уезжал, тем чаще его принимали за ревизора!..