Принцесса тьмы - Элеонора Мандалян

- Д...д...до смерти б...боюсь, - призналось парафиновое существо.

- Ты можешь не идти с нами. Никто тебя не заставляет. Возвращайся назад и присоединись к своим. Думаю, еще успеешь.

- Нет, - затряс головой на стебелечке-шее Витя, - назад мне пути нет. Они меня сразу убьют за предательство. И потом я хочу быть там, где ты, Светлана.

- Ну как знаешь. Тогда давай руку и перестань дрожать. - Совершая над собой героическое усилие, Светлана протянула ему руку.

Временно оттесненная светом, тьма мгновенно сомкнулась так плотно, так страшно, что перехватило дыхание. В полной беспомощности и беззащитности они добровольно вступали во владения кровожадных обитателей тьмы, следуя сумасбродной идее безрассудного подростка.

Вадим, впервые по-настоящему соприкоснувшись с подземным миром вдали от созданной земляным народом иллюзии земной жизни, ощутил весь ужас их положения, всю его жуткую безысходность.

- Подружка, ты здесь? - окликнул Степан темноту.

- Здесь, - послышался тоненький, необычно звучащий голосок, так близко, что Света вздрогнула и съежилась - по-другому она не могла себя защитить.

- Веди нас. - Степан вытянул вперед руку, шаря в пустоте, пока не ощутил, как узкая холодная ладошка, подобно липкой ленте, плотно приклеилась к его ладони. - Порядок. Пошли. Только.Смотри.Без спешки. Мы.Не можем.Ходить.Как ты.В темноте.

Медленно, гуськом, крепко держась за руки, они наощупь двинулись в путь, ведущий неизвестно куда. Их обступала невыносимая, давящая тишина, враждебная, пугающая не меньше, чем сама тьма.

- Степа, а как она сама-то ориентируется в темноте? - поинтересо- вался Вадим.

- Да у нее на передней части черепушки огромный нарост, будто ее бревном огрели, - пояснил Степан.- Она мне пощупать разрешила. Говорит, эти “шишки” у них вместо глаз. А еще, когда они ходят, то пищат или свистят. Тоненько так, сразу и не засечешь. Как летучие мыши.

- Ай да лапоухие! - поразился Вадим. - У них должна быть очень большая по отношению к туловищу голова.

- Точно. А вы откуда знаете?

- Я думаю, у них, как, скажем, у кашалота, эхолокационная “пушка” на лбу. Писк, испускаемый ими, ультразвуковые сигналы. Сигналы отражаются от окружающих поверхностей и возвращаются обратно на приемный “пульт”, сообщая все необходимые данные. Эхолокатор им с успехом заменяет зрение.

Споткнувшись, Света упала, потянув за собой всю вереницу. Таинственная ведущая выпустила целую серию тревожных, пронзительно и тонко свистящих звуков.

-Там.Яма.Неглубокая. В.Ней.Вода. Поднимайся. Колено.Пустяк. Капелька.Крови.

Пораженная, Светлана даже забыла про ссадину.

- Здорово у нее получается. Мне бы так. - Она ощупала ушибленное колено - саднящее липкое пятнышко. - Степа, твоя подружка просто чудо! А она пойдем с нами наверх?

- Да на кой она нам - такая - нужна!

- Степа... - вдруг прозвучал тоскливо-жалобный, почти детский голосок.

- Сказал: нет, значит нет, - отрезал неумолимый Степан. - Что я с тобой там делать буду? В темном чулане весь день держать? А ночью выпускать мышей ловить?

- Меня.Отдали.Тебе.Насовсем.

- Нет, вы слыхали что-нибудь подобное? - вскричал возмущенный Степан. - Как вам это нравится? Насовсем! Подарочек, нечего сказать.

- Степа, это жестоко с твоей стороны, - вмешалась Света.- Наверное, она к тебе привязалась. И потом она нам всем помогает.

- Подумаешь, дело большое. Жизнью что ли жертвует. Проводит немного и назад побежит. В свою нору. Она мне и так порядком надоела.

Послышался глухой удар и стон. На сей раз Вадим, замыкавший шествие, ударился головой о выступ низкого свода.

- Какого.Черта.Не предупреждаешь? - напустился Степан на свою провожатую. - Не все же.Такие.Как ты.Недомерки. Забываешь.Что.У нас. Нет.На голове.Этой.Твоей... “Пушки”. Доверились.Тебе. А ты... Второго. Чуть.Не угробила.

- Коридор.Кончается. Впереди.Опасность. Мне.Страшно. - сообщила подружка.

Они успели сделать лишь еще несколько шагов, и вдруг яркий свет ударил в лицо, ослепил. Застонав от острой рези в глазах, беглецы зажмурились, крепче вцепившись в руки друг друга.

- Вот они! Все тут. Хватайте их! - хрипло выкрикнул кто-то.

В следующий миг Степа ощутил, как дернулась и осела подружка, повиснув у него на руке. Он силился открыть глаза и не мог.

- Назад! - крикнул Степа. - Скорее! - И, наощупь подхватив на руки почти невесомое, хрупкое существо, отступил в темноту узкого прохода.

Напавшие явно не рисковали соваться в норы лопоухих.

- Кто-нибудь один включите свою корону, - попросил Степан. - Надо посмотреть, что с ней.

Светлана откликнулась первой. Свет выхватил из тьмы небольшую нишу в буром песчанике подземной трещины, растерянных, беспомощно шурящихся людей и до нелепости странное существо, безжизненно повисшее на руках Степана. Как только удалось адаптироваться к свету, все с любопытством уставились на него.

Недоразвитое, словно усохшее тельце с тонкими, жилистыми руками и ногами, с четырехпалой узкой лапкой-клешней. Несоразмерно туловищу большая, продолговатая голова с сильно выступающим вперед лбом, под которым прятались малюсенькие, блеклые, как отцветшая незабудка, невидящие глаза. Щелеобразный безгубый рот приоткрыт, обнажая два ряда бисерно-мелких, рыбьих зубов. Но что особенно поражало, так это уши. Они были огромными, округлыми и упругими, расположенными перпендикулярно к голове.

- Ой, мамочки! - тихо вскрикнула Света.

- Ни фига себе, - озадаченно пробормотал Степан. - И вот это жило рядом со мной?

- Так вот, значит, они какие, Таящиеся во Тьме, - задумчиво проговорила Сэд, с брезгливым сочувствием глядя на уродливое существо.

- По-моему, она мертва, - предположил Вадим. - Но от чего? Неужели свет убил ее?

- Ее убили прозрачные, - мрачно возразила Сэд.

Вадим хотел сказать, что вроде бы не слышал никаких выстрелов, не видел летящих на них стрел, но вовремя вспомнив рассказ дочери, промолчал, продолжая с любопытством разглядывать странное существо.

- А мне жаль ее, - сказала Светлана. - Ведь она хотела нам помочь.

- Не стоит жалеть, - вдруг подал голос Витя. - Ее сородич и не задумываясь сделали бы с тобой то же самое. Только ты бы при этом выглядела гораздо хуже.

- Кем бы не были ее сородичи, это существо подарило Степану свою преданность и отдало за него жизнь, - проявила рассудительность Сэд. - Я ненавижу и боюсь Таящихся во Тьме, но ее мне жаль.

Нежданно для самого Степана что-то сдавило ему горло, мешая дышать. Первый шок, вызванный обликом той, что столько времени скрашивала его непереносимое одиночество, его жизнь во тьме, прошел, уступив место состраданию. Он понял вдруг, что успел привязаться к ней, как привязываются к преданному и верному домашнему животному, которое, благодаря этой своей бескорыстной преданности, может стать необычайно близким и дорогим. Нелюдимый, замкнутый и диковатый по натуре, он не научился пока облекать в слова свои чувства. Более того, он стыдился их. Но по тому, как он, не выпуская мертвое тельце из рук, тихонько раскачивался, будто баюкая малого ребенка, было ясно и без слов, что творится у него на душе.